Трепет и гнев - Карла Николь
Камни хрустят и скользят под их ногами. Тропа поднимается все выше и выше, ветер развевает волосы и пальто путешественников. Можно заметить, что тропу вырубили вручную, потому что вскоре их путь проходит по каменному коридору с возвышающимися стенами по обе стороны от них. Нино сравнивает это ощущение с пребыванием в аэродинамической трубе, шум которой громко разносится в его ушах. Когда ветерок стихает, он оглядывается через плечо на Харуку.
Ты чувствуешь это?
Харука поднимает глаза, чтобы встретить его взгляд, и решительно отвечает: Да.
Здесь есть и другие чистокровные.
Ветер снова поднимается, заставляя Нино тяжело сглотнуть. Но где? Я чувствую гул их энергии, но он почти… приглушен?
– Смотри.
И Нино, и Харука останавливаются – туннель выходит на широкий обрыв, и пейзаж внизу тянется на многие мили, кажущиеся бесконечными.
Детектив Куэвас указывает на запад.
– Вдалеке виднеются дома из глинобитного кирпича. Мы уже спускались туда, но, как я уже говорила, когда звонила вам, там было пустынно – ни одного вампира. Очень жутко и холодно. Ни электричества, ни водопровода, ничего. Такое ощущение, что это что-то из каменного века.
Перед ними виднеется извилистая тропа с неровными ступенями. Детектив Куэвас руководит дальнейшим подъемом.
– Почти пришли, господа.
Нино проходит вперед, но все внутри его груди напряжено. Это место изолировано – вдали от кого-либо или чего-либо знакомого – и странность этого места тяготит его. Как будто они пришли на самый край земли, и это осознание тревожит его.
О чем, черт возьми, я думал? Что, если вертолет сломается и мы застрянем здесь… Что, если в доме нас что-то ждет? Что мы…
Харука шагает к нему, залезая в карман Нино, чтобы вытащить и взять его руку. С нами все будет в порядке. Скоро все закончится.
Он глубоко вздыхает, утешаясь теплом и уверенностью Харуки, сжимающего его руку.
Дом показывается перед ними, вблизи он кажется еще более заброшенным. В некоторых окнах нет стекол, в других они в трещинах, как паутина, а те, что целые, – грязные: на них пыль и пятна от капель дождя.
– Как он протащил этот дом через весь город? – спрашивает Маркус.
– Я не знаю, но похоже, что он не мог позволить себе содержание дома после его постройки, – отмечает детектив Куэвас. – Он почти готов к сносу.
Когда они оказываются у входной двери и встают на шатком деревянном крыльце, детектив Куэвас берется за ручку и толкает ее, но она не поддается.
– Странно… она была открыта, когда мы приходили до этого. – Она поворачивается к своему заместителю. – Ты закрыл ее?
– Я не знаю, как, черт возьми, мог бы это сделать без ключа…
Она щурит глаза.
– Странно.
– Если позволите? – спрашивает Харука, шагнув вперед.
– Конечно. – Детектив отходит в сторону, наблюдая, как глаза Харуки оживают. Он прикасается кончиками пальцев к потускневшей латунной пластине замочной скважины. Нино чувствует, как энергия его мужа движется и взаимодействует с замком, исследуя его, чтобы понять механизм. Мгновение спустя раздается громкий щелчок. Харука обхватывает ручку своими длинными пальцами, а затем резко толкает дверь.
– Очень мило, – отмечает детектив Куэвас. – Я тоже могла бы попросить своего помощника сломать ее.
– У всех свои методы.
– Наверное, да, – соглашается она, проходя мимо него и входя в дом. – Кстати, простите за вчерашнее… так сорваться с катушек. Лайос все еще отказывается кормиться, но его состояние улучшилось настолько, что он может кричать ксенофобскую чушь о ранговых вампирах на ломаном языке весь день и ночь. Может быть, я позволила ему достать меня. Не хотела вымещать это на вас – и, конечно, я знаю, что деньги не равны счастью.
– Извинения приняты. – Харука улыбается. – Хотя, вы должны знать, что большая часть богатства чистокровных связана с очень старым имуществом и землевладением. У нас нет денег, которые можно сжечь.
Детектив Куэвас тянется к голове, чтобы пригладить свои кудри.
– Я понятия не имела. Знаешь, Лайос… Этот старый псих принижает и отвергает кровь первого поколения. По всем признакам, кровь вампира первого поколения подходит обычному чистокровному. Он даже не признает меня, когда я пытаюсь с ним заговорить, как будто я крестьянка.
– Не все чистокровные придерживаются таких аморальных и догматических взглядов, – говорит Харука.
– Точно… Я это уже поняла.
Внутри дома мрачно и темно из-за пасмурного света на улице. При каждом шаге двери скрипят и ноют от любого движения.
Когда они доходят до пустой гостиной, оклеенной выцветшими обоями из золотистого бархатного дамаста, детектив обращается к ним.
– Так, кто-нибудь из вас что-нибудь чувствует?
– Да. – Нино кивает. – С той самой секунды, как мы приземлились.
– Хорошо… так что, может быть, расскажете об этом?
– Источник неясен, – отвечает Харука. – Чистокровные здесь не исчезли во второй раз, как ты предполагала. Их энергия присутствует, но ощущение очень слабое… похожее на низкую частоту.
Нино шагает по большому и грязному богато украшенному ковру, засунув руки в карманы куртки. Кажется, внутри дома, было еще холоднее, чем снаружи.
– Ощущение, что они чем-то заблокированы – стеной или барьером. Мы не можем определить, где он находится.
– Ну что ж, все равно стоило привести вас сюда. Мы с заместителем не смогли ничего почувствовать. Может, разделимся? Побродим немного по дому и посмотрим, сможете ли вы получить какую-нибудь информацию.
Они соглашаются. Детектив и Маркус отправляются наверх, а Нино и Харука остаются на первом этаже. Они проходят через гостиную, по темному, узкому коридору и оказываются в большой кухне.
Как и в остальной части дома, здесь холодно, темно из-за пасмурного неба снаружи. Белая бытовая техника напоминает реквизит 1950-х годов, а стены отделаны мятно-зеленой плиткой. Войдя в дом, Харука пытается включить свет, но выключатель оказывается не рабочим.
– Это так странно. – Нино проходит мимо большой стойки в центре комнаты и направляется к маленькому окну. – Я чувствую гул чистокровной энергии, но… он не такой явный, как обычно.
Несмотря на обстановку, вид через стекло захватывает дух. Горный хребет встречается с голубовато-оранжевой линией горизонта, заполненной грозовыми облаками.
– Стой спокойно, – говорит Харука. Нино поворачивается, чтобы встретить его взгляд, но затем делает то, что ему сказано. Не двигаясь и не сводя глаз, Нино внезапно ощущает мягкое эхо энергии. Оно увеличивается, но не вокруг него, как обычно, а в воздухе. Нет. Гул… двигается вверх по подошвам его ног, пробуждая его осознание, как будто чистокровные являются частью земли. Или будто они в земле…
Глаза Нино расширяются, когда он осознает:
– Они под землей…
– Кто-то идет.
Они оба поворачивают головы
