Убийство в приграничном замке - Андрей Волковский
– На рассвете собираемся в Большом зале, – на ходу известил он лекаря.
– Понял. Пока осмотрю госпожу и изучу посуду, – отозвался тот.
Торн кивнул и вышел в коридор.
Скаю и Нику пришлось подождать еще немного, пока Каил убедится, что с госпожой все в порядке. Потом дверь спальни приоткрылась, и они приступили к изучению бокала, еще теплого ковшика с длинной ручкой, из которого Лисси наливала отвар, кувшина с ледяной водой и ложки для размешивания отвара.
Скай подкопытня не чуял: собственный запах вечернего сбора старой госпожи был густым, терпким и насыщенным. Так что обнюхивать посуду пришлось Нику. Сама госпожа Арна уселась на стул и внимательно следила за тем, что делает травник. То ли все еще не верила в то, что ее пытались отравить, то ли просто привыкла следить за всем, что творится в ее замке.
Не прошло и десятой части свечки, как травник и лекарь сошлись на том, что яд был в ковшике, в котором готовили отвар. Крупинка совиной соли подтвердила их подозрения.
Каил взялся допрашивать служанку, готовившую отвар:
– Матильда, я знаю, что ты не пыталась отравить госпожу, – убеждал он бледную перепуганную служанку. – Но кто-то хотел навредить госпоже Арне. Вспомни, все ли было в порядке на кухне, когда ты готовила отвар? С травами, с посудой? С кухарками?
– Все… все было как всегда… – глотая слезы, пробормотала служанка.
– Кто заходил на кухню, пока ты там была?
– Поварята туда-сюда бегали. Господин распорядитель заглядывал, но он всегда приходит в это время проверить, все ли хорошо. Госпожа Розалинда с господином Рортом заходили за сладким. Служанка госпожи Адалинды забирала фрукты. А, еще господин Олет приходил за… ой, не помню зачем. Никого постороннего не было!
Она зарыдала с новой силой, словно ее уже обвинили в злоумышлении против госпожи и сейчас потащат на расправу.
Интересно, что на кухне было так много народу. Хотя, если подумать, замок не так велик, да и кухня в нем одна, и то, что Розалинда, Рорт или Олет проголодались, само по себе не так странно, учитывая, что они волшебники. Рорта они вроде как исключили из числа подозреваемых, а вот Фларинен и тот же Олет вполне могли бы, улучив момент, добавить в сбор лишний ингредиент. Вот только зачем?
– Ты отходила от отвара, Матильда? – продолжал допытываться лекарь.
– Нет! Я только поболтала с Молли и Дженн, но далеко не уходила. Отвар не должен перекипеть – госпожа этого не любит.
– Хорошо, а кто подходил к кувшину?
– Да никто! – всплеснула руками служанка. – Ну, то есть мимо все проходили – я ж не в печь кувшин совала, а на теплушке готовила, но никто туда ничего не клал!
Она клялась, что с травами все было в порядке, что никто не просил добавить в отвар что-то новое, а если и попросил бы, то она бы отказалась.
Госпожа Арна все это время хранила гордое молчание. И Скай готов был поклясться, что она что-то знает. Или, по крайней мере, крепко подозревает кого-то.
– Что ж, давайте осмотримся на кухне, – в конце концов решил Каил.
Затем обратился к Арне:
– Госпожа, постарайтесь отдохнуть. Я скажу Торну, чтобы вас не тревожили до утра.
Старая хозяйка пожала плечами: мол, мне все равно.
Когда волшебники и травник уже выходили из ее опочивальни, госпожа спросила:
– В отваре было много яда?
Все трое остановились и обернулись.
– Так много или нет? – повторила она.
– Судя по реакции с совиной солью – подкопытня даже в бокал попало преизрядно. То есть в самом ковшике яда было очень-очень много, – пояснил лекарь.
Старая госпожа кивнула, словно эти слова подтверждали какие-то ее собственные мысли.
– Вам что-то известно, госпожа? – нахмурился Каил.
– Нет. Ступайте, – велела Арна, величественным жестом отправляя их прочь.
На кухне, к счастью, никаких следов подкопытня не обнаружилось, так что после изучения кухонного хозяйства Каил отпустил гостей вздремнуть перед утренним совещанием в Большом зале.
Скай, очутившись в постели, велел себе отложить все вопросы на утро и честно проспать все отведенное для отдыха время, но не тут-то было: вопросы никак не хотели оставаться без ответов.
И кто же это все-таки был? Служанке Скай поверил: она рыдала и боялась искренне. Да и причин травить госпожу у нее вроде бы не было: Пит говорил, что служанки Арну уважали, побаивались и любили. Но даже если бы кто-то из прислуги и затаил обиду, сложно поверить в то, что этот кто-то решил свести счеты с хозяйкой именно тогда, когда все и так взбудоражены отравлением Рена. Вдвойне странно, что этот кто-то захотел воспользоваться тем же ядом. Разве что у него был запас подкопытня. И сначала этот кто-то убил Рена, а затем попытался убить госпожу. Но в таком случае здесь дело не в личных счетах. Получается, у госпожи Арны, дававшей деньги Крею, есть сообщник?
Волшебник долго не мог уснуть и, глядя в потолок, даже додумался до мысли: а вдруг Арна сама себя попыталась отравить – при травнике, что примечательно, чтобы отвлечь любопытных и настойчивых чужаков от расспросов? Нет, тогда она должна была точно знать, когда и зачем к ней придет Скай с помощником, а Скай и сам этого не знал еще утром.
Ладно, надо все-таки попытаться поспать. Что там советуют, если не получается? Горные гости говорили, что надо считать тсарлаков. Раз тсарлак, два тсарлак, три тсарлак… На тридцатом мохнатом быке волшебник безмятежно заснул.
Глава 18
Выспаться Скаю не удалось. В дверь заколотили так громко, будто стучавший стоял не с той стороны двери, а с этой.
Волшебник, зевая, прислушался, очень надеясь, что Ник разберется с источником шума без него. Надежда была очень пылкой, но слабой: ясное дело, что попусту в такую рань никто в гостевые апартаменты долбиться не будет.
Подтверждая мысли волшебника, Ник тихонько приоткрыл дверь в спальню и сказал:
– Розалинда пропала.
Остатки сна тут же слетели со Ская. Он вскочил, откинув теплое одеяло, и начал одеваться.
– Когда пропала?
В спальню сунулся Пит и пояснил:
– Точно неизвестно. Обнаружили вот только что. Следов борьбы в детской комнате нет. Крови тоже.
Кучер был непривычно хмур и говорил отрывисто и мрачно.
– А она не могла сама уйти? Или спрятаться где-нибудь? – поинтересовался Скай, воюя с застежками.
– Нет. Одна бы не ушла: не дурочка ведь. Да и с чего бы? Ни с кем не ссорилась, все ее любят и на руках носят. И прятаться вот так не
