Требухашка - Михаил Северный
Я опять поднимаюсь и бреду к нему. Уже не страшно. Оно уже не страшное.
— Какого черта приперся сюда со своими крыльями? Кто позвал тебя?
Оно молчит и поднимает голову. Лицо проступает где-то там среди бешено летающих частиц. Я наступаю ему на руку и оно рычит.
— Зря, человек. За мной придут другие. Много других. Крылья все равно будут ваши. Путь уже проложен. Я первый. Ты просто частица. Ничего не значащее существо. Один из миллиардов. Как тебе Сила?
Я отнимаю руку от раны и выдираю крыло из спины еще раз. Маленькое, еще недоразвитое, но все равно чужое. Швыряю его под ноги и зажимаю рану.
Демон смотрит на крыло, плавающее в луже, намокнувшее в грязи и пытается подняться. Удар по роже успокаивает и возвращает в коленно-локтевую позицию.
— Не знаю кто ты, тварь. Но у тебя ничего не вышло. Хватит пафосных прощаний, сдохни уже.
Демон бьется лицом об пол и громко рыгает. Опять смотрит на меня и я вижу красные злые глаза в потоках частиц.
— Ещё как вышло!
Окно разлетается со звоном на куски, и тень накрывает двор.
Над нами парит темный ангел. Большие крылья поддерживают тело в воздухе. Подыхающий демон кряхтит и падает мордой вниз. Больше он не поднимается.
— Хозяин! — кричит Юра Безотчества. — Мы отомстим! Мы ждем! Мы примем всех! Земля готова к встрече! Все сюда! Хозяин зовет! Все сюда!
И он вопит безумным голосом, грубым басом. Который переходит в тоненький на грани безумия писк.
Открываются двери подъезда и появляются тени. Один за другим бредут силуэты людей. Это не люди — это существа с крыльями, но какие же знакомые лица. Вон пожарник — красномордый хам с пятого этажа, вон его жена и вечно вульгарно накрашенная дочка. С четвертого приперлись двое военных, говорят, что они педики, но это не точно. А вон и тройка алкашни, почти родные стали, только без крыльев они мне больше нравились. Всего человек десять вылезло из нашего подъезда и молча приближаются— чертовы зомби.
Маньяк хохочет и хлопает крыльями. Я вижу, как открываются двери соседних подъездов, из других домов выходят и все ковыляют, бегут ко мне. Тетенька из аптечного киоска попробовала взлететь и рухнула на задницу, поднялась и продолжила бег. Засветились фары машин. Со всех сторон подкатывают легковушки, из открытых окон торчат крылья — пассажиры выскакивают и бегут впереди машин, когда те не могут разъехаться. Кто-то так спешил, что выпрыгнул из окна пятого этажа, рассчитывая на силу крыльев, его примеру последовало еще несколько человек и свежая горстка трупов появилась на газоне. Меня окружили плотным кольцом, и шум хлопающих крыльев перекрывал рев моторов.
Юра Безотчества хохотал, он был кажется счастлив. Я сжал кулаки и мысленно пожелал себе быстрой смерти. Мертвое тело на земле не шевелилось и от головы растекались красно-черные ручейки. Ну вот, а в фильмах если умирает главный вампир то и все заколдованные люди становятся хорошими. Крылья у этих стали только крепче.
— Принесём его в жертву! — кричал летающий монстр. — Отомстим за хозяина! Начнем кровавую жатву во имя Крыльев! Разорвем на куски убийцу и пойдем в город! Пойдем по квартирам, по домам, по заправкам и торговым центрам! По полям и по деревням! Захватим воинские части и поедем дальше! Начнем такую резню, что солнце покраснеет от крови! Будем захватывать город за городом, уничтожая всех на своем пути! Крылатые будут присоединяться, а все остальные умрут в муках, как этот дурак! А когда придут хозяева сам воздух станет красным! Так начнем же убийство!
Вот тогда мне и стало по-настоящему страшно. За эти несколько дней я пережил разное, но перспектива быть разорванным заживо ночью в своем дворе убивала морально. Я хотел умереть как герой, как солдат, но не так. Не хочу быть свиньей на бойне. Не хочу умирать! Нет, только не так!
Урод наверху мерзко смеется. Я сжимаю кулаки и смеюсь вместе с ним.
— Ну! Подходи, кто первый! А еще соседи называются! У кого зубы лишние, вперед!
Дом вздрагивает и почти приседает, как избушка в сказке. По стенам ползут трещины, сыпется побелка, звенят и трескаются окна. Заснувшие машины вдруг просыпаются и включают разнообразные сигналки, наполняя тишину воем.
— Что такое? — говорит Юра Безотчества. — Это ты делаешь?
Воздух начинает бликовать и искриться. Вокруг сверкают разряды будто тысячи маленьких молний появляются и пропадают. Люди-зомби оглядываются по сторонам, забыв обо мне. Маньяк тоже оглядывается и разводит руками. Особенно крупная молния бьет в воздух прямо перед ним. Пространство будто разрезают на куски, вырезая круглое окно. Я забываю про рану и стою как дурак с открытым ртом. Такое ощущение, что сейчас будет энергетический взрыв или что-то в этом роде. Надо бы убежать и подальше, но кольцо соседей с крыльями все равно меня не выпустит.
Теперь ясно видно портал в воздухе. Он сверкает, освещая крылатого Юрия, а тот смотрит в зеркало, пытаясь разглядеть, что там внутри. Мини-молнии продолжают мелькать в пространстве и я вижу, ещё один зарождающийся портал и ещё один вырезают на уровне первого этажа и еще один. Да тут полноценное вторжение у нас.
— Что? — говорит Юра и отлетает назад.
Из портала кто-то выходит. Я вижу ногу, потом голову в широкополой шляпе, человек, который лезет на нашу сторону очень высокий и ему приходится пригибаться, но зато, когда он выпрямляется, видно какого огромного размера этот дядя.
Каким-то чудом пришелец держится в воздухе и не падает вниз. Просто смотрит внимательно на маньяка.
— Крылья давно носишь?
— Что? — голос у того дрожит.
Пришелец берет одной рукой Юрку за горло и слегка душит. Начальник крылатых трясется и хрипит. Здоровяк притягивает его как для поцелуя и ломает Юрке крылья одно за другим, они опускаются вниз как два черных одеяла. Мы все провожаем их взглядами. Здоровяк осматривает двор не выпуская ослабевшего маньяка, медленно смотрит на людей вокруг, на крылья, на дома, на машины.
— Интересно. Разрывашка, работай!
Он отшвыривает маньяка и тот, завывая падает вниз, когда из портала вылетает черная стрела. Стрела врезается в Юрку Безотчества как-то знакомо пищит и тащит его по воздуху. Он начинает орать, а у меня комок в горле. Такой знакомый писк. Порталы вокруг оживают, выпуская свои стрелы. Стрелы визжат и врезаются в крылатых, сбивая их с ног. И я вижу темные
