Законник Российской Империи - Оливер Ло
— Если ты не скажешь, я забью тебя до смерти! — прорычал Григорий, глядя на девушку.
— Стоять! — крикнул я, чувствуя, как во мне закипает гнев. — Это мои служанки, почему ты их избиваешь?
Григорий обернулся, удивление на его лице быстро сменилось хитрой улыбкой. В этот момент во двор выбежала моя младшая сестра, Настенька. Ее черные волосы всколыхнулись, а в голубых глазах застыл немой вопрос.
Управляющий перевел взгляд с меня на Настеньку, и я увидел, как в его глазах мелькнуло что-то темное, неприятное. А вот старшая служанка похоже что-то поняла, так как поспешила скрыться с глаз долой, чтобы потом наверняка сказать что ни в чем не участвовала.
— Они должны были следить за вами, чтобы вы не попали в неприятности. Что я буду говорить госпоже если с вами что-то случится из-за моего недосмотра? — спросил он, и его голос стал неожиданно мягким. — Может, я не могу преподать урок вам, но служанкам, которые не в состоянии за вами уследить — могу! Это их работа, и они ею пренебрегают.
Анастасия схватила меня за рукав.
— Брат, позволь мне сказать, я все решу, — прошептала она.
Я погладил ее по голове, даже в таком юном возрасте она рвалась защищать тех, кто слабее. Прекрасное дитя и очень добрая для этого жестого мира.
— Я не могу позволить тебе выгораживать меня, Настенька. Все в порядке, — ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно и громко.
Григорий, видимо, решив, что разговор окончен, снова занес плеть. Но на этот раз я был готов. Я вскинул руку, чувствуя, как по телу пробегает знакомое покалывание — мана ринулась по венам прямо на кончики пальцев.
Воздух вокруг нас исказился, словно марево над раскаленной дорогой. Плеть на замахе вырвалась из рук управляющего и, словно живая змея, развернулась в воздухе. Прежде чем кто-либо успел понять, что происходит, она с хлестким звуком, что многократным эхом разнесся по двору, прошлась по щеке Григория, оставив глубокую рану.
Управляющий отшатнулся, схватившись за лицо. Кровь просачивалась между его пальцами, а в глазах читался неприкрытый ужас. Служанки замерли, глядя на меня и, не понимая, испытывать страх или благодарность, ведь мужчина которого я наказал был в том числе и их начальником.
— Это мои служанки, и я сам разберусь что с ними делать, — сказал я, стараясь, чтобы мой, еще не сломавшийся голос восьмилетнего юнца звучал твердо и уверенно. И, разумеется, не показывая, что такая манипуляция пока мне далась нелегко. — К тому же, мужчина не имеет права поднимать руку на женщину. Так заведено со времен динозавров.
Я махнул рукой, и служанки, будто по приказу, резко поднялись и побежали по своим делам. Что-что, а правила в этом поместье были строгими. Как бы то ни было, эффект был достигнут — Григорий выглядел не только испуганным, но и сбитым с толку.
— Вы использовали выброс маны… ради такого зверства! — проговорил он дрожащим голосом. — Я все расскажу госпоже!
Угу, а то, что в моем возрасте я вообще по идее не должен этим владеть, он благоразумно умолчал. Пусть, как человек, Григорий мне не нравился, но он был верным слугой рода и понимал, о чем говорить даже в поместье не стоит. Вот из-за этого что его что его «дражайшую подругу» не удавалось выгнать из этого места. Поэтому приходилось контролировать их действия, но я не всегда успевал.
— Делай, что считаешь нужным, — усмехнулся я, направляясь к веранде, где в это время обычно она и находилась. — Не забудь упомянуть, как ты истязал беззащитных девушек! И про старшую служанку не забудь, ведь она тоже участвовала в этом.
А вот на этих словах Григорий побледнел. Что, неужели он боиться за нее и что ее все же выгонят из поместья?
* * *
Веранда нашего дома была моим любимым местом. Окруженная цветущими кустами сирени, она выходила на живописный сад, где среди ухоженных клумб и аккуратно подстриженных кустов журчал небольшой фонтан. Сейчас, в лучах заходящего солнца, это место выглядело особенно волшебно.
За столом, уставленным различными блюдами, сидела моя бабушка, Валентина Андреевна Темникова. Несмотря на возраст, она всегда выглядела величественно. Ее черные с проседью волосы были собраны в строгую прическу, а зеленые глаза, казалось, видели человека насквозь. Темно-синее платье подчеркивало ее статную фигуру, а на шее поблескивало жемчужное ожерелье — подарок дедушки.
Мы с Настенькой синхронно поклонились бабушке в знак уважения и сели за стол. Я чувствовал, как по спине пробежал холодок — несмотря на годы, проведенные в этом мире, я все еще немного побаивался эту властную женщину.
Вслед за нами на веранду вошел Григорий. Он низко поклонился, стараясь скрыть рану на щеке от которой в любом случае останется шрам.
— Валентина Андреевна, прошу простить меня, но у меня кое-что важное, — проговорил он.
Бабушка, не отрываясь от процесса накладывания еды в наши тарелки, спокойно спросила:
— Да? И что же это за весть, Григорий?
Управляющий на мгновение замялся. Я видел, как в его глазах мелькнуло сомнение, но затем он, видимо, принял решение.
— Сегодня во дворе молодой господин наказал меня, — он сделал паузу, словно думал, говорить или нет, хотя по глазам было видно, что прекрасно понимал, что делает. — С помощью магии! Но, конечно, тем самым он поступил очень правильно и мудро! Я… поступил не правильно, как не подобает слуге рода и готов понести наказание за свой проступок.
Я прищурился, глядя на Григория. Вот засранец, знает, что надо говорить, чтобы не попасть в еще большие проблемы. А еще так умело «забыл» о других действующих лицах взяв весь удар на себя. Ну что же, тогда и я пока не буду упоминать старшую служанку, Елену.
Бабушка медленно подняла взгляд на Григория, а после перевела его на меня. Ее глаза сузились, и я почувствовал, как по спине пробежал холодок.
— Что ж, — наконец произнесла она, — всех служанок следует отослать. Позже я подберу для Максима новых. Более ответственных, которые не буду заставлять управляющего отвлекаться от его прямых обязанностей. Позови ко мне потом Елену — я с ней обсужу этот вопрос.
Тут даже пояснений не требовалось — Валентина Андреевна и так знала, что творится на территории поместья и без слов управляющего. Григорий поклонился еще раз и поспешно удалился, наверняка чувствуя свою маленькую победу.
