Алексей Самсонов - Цифровая магия

Ученый понял, что тот творит сейчас заклинание, которое, возможно, убьет их всех. Этого граф допустить не мог и, несмотря на то что хотел взять злодея живьем, выстрелил в того по очереди из двух пистолей.

Первая пуля попала атаману в ногу, куда и целился граф. Разбойник начал падать, и вторая пуля поразила разбойника в голову, хотя и из второго пистоля Брюс старался не убить нападавшего. Тело предводителя лихих замертво свалилось на край дороги.

Брюс с досады бросил пистоли наземь.

– Проклятье! Он был нужен мне живым!

Один из всадников подъехал к графу, спешился и поклонился.

– Ваше сиятельство, надеюсь, мы не опоздали? Мы пустили коней во весь опор, как только увидели сигнальный фейерверк.

Брюс мрачно посмотрел на своего стража исподлобья и тяжело вздохнул.

– Вы поспели вовремя. Нет твоей вины в том, что я убил предводителя разбойников. И моей вины нет. Но я теперь не узнаю, кто это был! Хотя…

Брюс подошел к телу главаря разбойников и перевернул его. Несколько мгновений посмотрев на него, граф приказал:

– Возьмите в сундуке дерюгу, заверните его и положите в карету.

Всадники соскочили с лошадей. Трое кинулись выполнять приказ Брюса, остальные потащили тела порубленных лиходеев подальше от дороги.

Вдруг один из стражей указал на труп одного из разбойников и вскрикнул:

– Я знаю этого! Это дьяк из тиунской конторы.

Брюс скорым шагом подошел к нему и глянул на убитого, потом покачал головой.

– Ах тиун-тиун. Подумал я, что ты зело глуп, да не настолько. Но нам это как нельзя лучше. Оттащите от дороги всех. Ты, ты и ты – скачите скоро и разыщите тиуна. Он, верней всего, у себя в конторе. Скажите ему про его дьяка, и пусть едет сюда. Да смотрите, силком не тащить!

…Тиун сознался, что он послал двух дьяков с чернецом. И чернеца, донесшего на Брюса, признал в убитом атамане.

Брюс пригрозил ему, что обвинит в подстрекательстве к разбою, и потребовал молчать. Тому делать было нечего, и он, плача от ужаса и раскаяния, долго кивал и соглашался со всем.

Дознавателям из Главной полиции Санкт-Петербурга представили все так, будто дьяки были отправлены в Сестрорецк по делам Синода, и на дороге на них напали разбойники. На беду разбойников, по этой же дороге проезжал Брюс, отправлявшийся на инспекцию ружейного завода, и его люди перебили разбойников, однако дьяки были уже убиты. Брюс лично поговорил с генералом-полицмейстером Девиером, и того вполне устроил рассказ графа, а еще больше его устроило, что граф попросил не обращать внимания на это дело ввиду его малозначительности.

Граф стоял на берегу моря и смотрел на серые волны Балтики. Он думал о том, что никогда больше не увидит этого холодного и сурового моря и города на неприветливом, но ставшем таким дорогим берегу.

Брюс был уже немолод и понимал, что вряд ли сможет еще навестить новую столицу России, в строительстве которой он принял весьма активное участие, и это вселяло в него немалую грусть.

Но, с другой стороны, у него теперь было важнейшее дело. Дело, которое не уступало всему тому, что он уже сделал в своей жизни. То, что позволит перевернуть жизнь всех и каждого.

Книга полностью поглотит остаток его жизни. Брюс боялся этого и страстно желал. В нем боролись государственный муж и ученый. Всю свою жизнь граф, стоя в одном ряду с соратниками Петра, работал на славу и силу России. И вот теперь приходилось оставить службу и стать хранителем книги. Но главное – ее исследователем.

…Екатерина I приняла отставку одного из ближайших друзей покойного Петра, и в звании генерала-фельдмаршала тот отправился на покой. Меньше чем через год он приобрел у Алексея Долгорукого, звезда которого начала восходить при дворе, скромную усадьбу Глинки, что располагалась в 40 верстах от Москвы.

Глава 6

Из этого кабинета в Риме я правлю Европой и всем миром. Но никто не знает, как это делается.

Рим, 1726 г.

– Нет никаких известий из Московии, ваше высокопреосвященство. Мы отправили голубей месяц назад. Из Копенгагена наш человек прислал птицу с ответом, что рыцарь «Приората Сиона» проследовал на корабле «Августа» в новую столицу Московии – Санкт-Петербург.

Папский дворец в Ватикане видел много тайных дел, и сейчас в его стенах решалась судьба одного из важнейших дел для святой инквизиции – Черная книга, по следу которой вот уже несколько столетий шли великие инквизиторы, то теряя его, то находя вновь. И вот теперь, когда казалось, что она уже в руках, след вновь терялся. Генерал ордена иезуитов Микеланджело Тамбурини был в ярости, но старался держать свой гнев в руках.

– Срочно пошлите в Московию не меньше десятка эмиссаров. Пусть они перевернут проклятую Россию, но найдут того, к кому приезжал этот чертов рыцарь. И пусть с божьей помощью или с помощью дьявола, но найдут эту чертову книгу.

– Ваше высокопреосвященство, у нашего ордена плохая репутация в этой варварской стране. После того как орден поддержал ставленника Речи Посполитой Дмитрия больше ста лет назад, нам закрыт путь туда.

– Проклятье, пусть наши эмиссары отправляются туда под видом торговцев, наемников, кого угодно. Но они должны быть там и найти эту книгу. И вот еще, если невозможно будет отнять книгу – она должна быть уничтожена. И еще: никто не должен заглядывать в нее. Ее следует доставить мне или уничтожить. А равно уничтожить сегодняшнего ее владельца.

Монах-иезуит глубоко поклонился Тамбурини. Тот запахнулся в свой плащ и сел в кресло – в кабинете было довольно холодно. Эти проклятые инквизиторы всегда пытались завладеть секретами книги, и всегда книга ускользала от них. Стоило человеку начать знакомство с книгой, как он уходил из-под власти его пленивших: Роджер Бэкон, Жак де Моле, Джордано Бруно, Исаак Ньютон. Их удалось сломить или уничтожить, но не получить у них секрета Черной книги.

Каждый раз инквизиторов ждал провал.

Но Тамбурини не сомневался, что книга не столь ценна, сколь опасна. Она опасна тем, что начать ее изучение может только тот, кто никогда не занимался магией, по крайней мере успешно.

Поэтому он не ставил задачи добыть книгу. Достаточно просто уничтожить. И братья-иезуиты, отправленные им в далекую и холодную Россию, не были простыми монахами – они были причислены к ордену рыцарей-карателей. И Микеланджело Тамбурини сам являлся не только генералом иезуитов, а еще и гроссмейстером этого чрезвычайно тайного ордена. Рыцари-каратели везде и всюду уничтожали магов и колдунов и выкорчевывали все взращенное ими. Только обходились адепты ордена без публичных аутодафе, которые так любила инквизиция. И хоть их орден был создан одним из великих инквизиторов испанской инквизиции, сам Тамбурини недолюбливал инквизиторов за их недипломатичность и постоянные попытки грубо подмять под себя все и всех. Они благодаря своей грубости уже потеряли влияние в Риме и неслыханно все больше теряли его в Испании.

Рыцари-каратели были призваны прийти на замену инквизиции, которая изжила себя.

А магия? Магия должна быть изжита – не божье и не человечье это дело. Да, маги сильны, и орден рыцарей-карателей был создан ими, но создан для уничтожения неконтролируемой магии. И вот уже больше двух сотен лет орден огнем и мечом боролся с магией и магами. Точнее, с теми из них, кто пытался идти путем, отличным от пути ордена Гермеса Трисмегиста. Рыцарей-карателей воспитывали с самого детства в ненависти к магам и магии. Это было необходимо, дабы не подвергать их души соблазну стать магами.

Усадьба Глинки близ Москвы, 1728 г.

– Госпотин граф, федь фы ше понимаете, что нам исфестно о перетанной фам книге, – с ярко выраженным акцентом говорил посетитель.

Он отказался от предложения Брюса перейти на родной для него язык – Брюс предполагал по акценту, что это немец, а немецким граф владел свободно. Тот не захотел выдавать своей национальности.

– Господин Вильямс, сэр Исаак Ньютон присылал мне книги во множестве. Но на каком основании вы смеете меня допрашивать? – Яков Вилимович был не на шутку разъярен. Этот Вильямс стоил того, чтобы приказать вышвырнуть его из усадьбы.

Гость заявился в усадьбу к Брюсу достаточно рано, поутру, и представился как господин Карл Вильямс. Прибыл он на хорошем коне и одет был в дорогое голландское платье и дорогой же парик.

В ходе визита он сообщил, что его интересуют книги, присланные Брюсу из Англии, и о том, что он готов их купить за любые деньги.

Брюс беседовал с ним вот уже больше часа в своем кабинете, и после обязательной светской болтовни гость весьма напористо перешел к своему делу. В его словах и голосе уже можно было услышать, и вполне явно, угрозу.

– О, это не топрос, разумеется! Я готоф заплатить любую сумму за книгу. Я представляю богатого собирателя, и ему надо эта книга. – Гость осознал, что нажимом он ничего хорошего не добьется, и сбавил тон. – Простите, фсему финой мое плохое знание русского языка.