Вадим Панов - Охота на Горностая (сборник)
– Подстелишь на сиденье клеёнку.
Спустя три часа, два из которых он провёл в душе, Николас снова стоял в баре «Три Педали», протягивая Мурцию отмытый брелок. Мурций поправил жёлтый галстук в зелёный горошек, который просто шикарно гармонировал с красной рубашкой и зелёными брюками, и бережно спрятал брелок в карман.
– Ну наконец-то! – воскликнул ко́нец. – Успел!
Николасу очень хотелось спросить, что же там за аркан, но Мурций уже растворился, как по мановению волшебной палочки материализовавшись возле ближайшего скопления фей. Масан даже не успел уточнить, почему у ко́нца царапина под глазом – тщательно наложенный тональный крем не помешал Николасу её разглядеть.
Масан вздохнул, вытащил телефон и набрал заветный номер, сжимая в кулаке два билета на финал конкурса «Стиляга ТГ».
– Катерина?
Клуб «Ящеррица»
Москва
3 сентября, четверг, 21.20
Первый в Тайном Городе конкурс «Стиляга ТГ» собрал в «Ящеррице» публику, достойную премьеры Птиция. Количество ко́нцев на квадратный метр зашкаливало, а это автоматически означало, что количество красавиц также не поддастся разумному объяснению.
Прохаживались мимо сцены легкомысленные феи, посылая организаторам шоу многозначительные взгляды. Свирепо поглядывали на конкурентов их кавалеры, готовые сразиться за честь избранниц. Порхали представительницы остальных рас, придерживая кавалеров, чтобы те не слишком глазели на фей. Где-то курсировал с изяществом авианосца Сантьяга, видели возле бара Биржара, мелькал за кулисами Алир да метался между гардеробом и гримёрками участников запыхавшийся Птиций, которого сопровождал кордебалет.
Николас протолкался к своему столику, помог сесть Катерине и приветливо кивнул сидящему по соседству Лёке. Хван отсалютовал стаканом, выразительно бултыхнув бутылкой коньяка, но масан твёрдо качнул головой – предыдущий счёт ещё не оплатили.
Наконец все замерли, зал медленно погрузился во мрак, и на сцену вышел Птиций.
– Дорогие мои, сегодня знаменательный для всех нас день…
Николас слушал ко́нца вполуха, больше занятый спутницей. Катерина заливисто смеялась, встряхивая роскошными волосами, и приветствовала каждый выход участников громкими аплодисментами.
Прошёлся по залу Мурций в нежно-фисташковом пиджаке, жёлтой сорочке и красных брюках, появился Тосций в ядовито-сиреневом костюме и зелёной рубашке, вернулся Мурций…
Что скрывать, Птиций отработал на славу, соорудив из дефиле настоящее представление: перерывы между выходами конкурсантов заполнялись шутками и танцами, ведущие, перебивая друг друга, комментировали наряды, а прекрасное жюри, состоящее сплошь из женщин, выставляло оценки.
Четвёртый выход закончился почти вничью – с отрывом в два бала лидировал Тосций, и всем стало ясно, что судьба конкурса решится сейчас. Птиций всплеснул руками, торжественно указал на кулисы и отодвинулся.
Вышагивающий по сцене Тосций поражал воображение. Вряд ли ещё кому-то из жителей Тайного Города пришло бы в голову надеть золотой пиджак, красную рубашку, синие штаны и жёлтые в горошек ботинки, но самым странным было то, что во всём этом кошмаре сюрреалиста Тосций выглядел очаровательно.
Публика взвыла, и жюри подняло оценки. Схватился за голову помощник Мурция – чтобы победить, его шефу нужно было получить четыре десятки из шести. Зал замер, луч света скользнул по сцене и осветил скромную фигуру в бежевом костюме, синей рубашке и жёлтых туфлях.
Публика замерла, изучая своего героя, который неспешно шёл к середине сцены.
– Друзья мои, – громко произнёс Мурций. – Благодарю вас за поддержку, и да победит сильнейший!
С этими словами ко́нец выхватил что-то из кармана и разорвал пополам.
Мгновение ничего не происходило, а потом костюм Мурция засверкал разноцветными искрами, мерцающими всеми оттенками радуги. Мгновение, другое… и на сцене стоял герой дня, сверкающий костюмом, как рождественская ёлка огнями.
Синий, красный, зелёный, жёлтый…
Зал взорвался аплодисментами, а жюри взметнуло оценки.
И только Николас пытался сползти под стол, заметив на краю сцены знакомую ракушку.
Софья Косова, Ольга Лаврешина
Берег невозврата
Историю эту, любезный читатель, поведал мне Гисберт де Блер, Хранитель библиотеки Великого Дома Чудь, ещё в ту пору, когда я писал, да всё никак не мог завершить большой исследовательский труд «Шасы и их коммерческая деятельность во времена Ордена: мифы и реальность».
Вы, пожалуй, удивитесь, как это шаса допустили в библиотеку другого Великого Дома. Однако в науке так же, как в любви, границ нет, и мы, учёные, нередко работаем сообща. Поэтому, по рекомендации моего уважаемого учителя, мне открыли доступ пусть не ко многим, но редким и весьма полезным трудам наших уважаемых коллег из Ордена.
Забегая вперёд, скажу, что книгу свою я так и не закончил. Оно и к лучшему, всё равно цензура Тёмного Двора не пропустила бы. С другой стороны, запрет уже сам по себе делает автору некоторое имя и вызывает интерес к его работе. Впрочем, сейчас это не имеет значения, в Тайном Городе никакая слава меня уже не ждёт.
С самого начала можно было предположить, что так и выйдет. Как ни стыдно в этом признаваться, я никогда всерьёз не интересовался ни предпринимательством, ни историей собственной Семьи. Но профессии у нас передаются из поколения в поколение, от этой преемственности зависит и статус, и положение, и благосостояние. Подразумевалось, что я буду преподавать историю нашим финансистам. Учился я прилежно, но всё больше и больше времени посвящал человским наукам – физике и астрономии.
Заклинаю вас, не смейтесь, хотя «шасы и астрономия» звучит не менее абсурдно, чем, например, «Красные Шапки и дивидендные арбитражные сделки«, но так уж вышло. Нелюди никогда не смотрели в космос – зачем это тем, кто знает о Большой Дороге? Но у челов свой путь, и мне кажется, когда-нибудь он уведёт их много дальше, чем нас. Семья, конечно, знала об этом увлечении, посмеивались даже первое время, но только до тех пор, пока я не сообщил о своём намерении получить второе образование в человском университете.
«Ты в долг бери, но в ипотеку-то не залезай!» – строго сказал мне отец, что в переводе означает «У любой придури должны быть границы».
Пришлось послушаться. Тем более, тогда я встречался с шасой из семьи Хамзи, мы любили друг друга, союз обещал быть счастливым во всех отношениях. И всё было бы хорошо, но работа моя не шла, день ото дня я мрачнел душой и понимал, что занимаюсь нелюбимым делом. А кому нужны книги или даже научные статьи, написанные из одной корысти? Удивительно, но родные ничего не замечали, а вот рыцарь де Блер – он заметил. Возможно, потому, что, работая в библиотеке Ордена, вместо исполнения своих прямых обязанностей я решал задачи на определение лучевых скоростей звёзд, а, возможно, Гисберт просто проявил ко мне участие.
Однажды он пригласил меня выпить чаю и побеседовать – о жизни, не о науке. И я рассказал ему о своём нелёгком выборе, о решении, на которое мне не хватает мужества. Тогда-то он и поведал мне эту историю. Правда она или вымысел, не мне судить, но дело было так…
Часть 1
Про дракона
Начнём с самого начала. Место, где родился Сорен, называлось Золотым городом. В насмешку, не иначе, потому что золота здесь было не больше, чем в протянутой руке попрошайки. Зато тут жил дракон. Сложно поверить, но дракон этот не разрушил ни единого дома, не задрал ни одной овцы и не похитил даже самой кривобокой и захудалой девственницы. Просто прилетел однажды, лет буквально семьдесят тому назад, забрался в грот единственной в округе горы, и ни гугу, только дымок над вершиной вьётся, точно печку топят.
История дракона печальна. Далеко-далеко, за Янтарным хребтом, был его дом, но однажды ударила молния и раскрошила скалу, словно сухое тесто. Вместе с камнепадом рассыпались по расщелинам драконьи сокровища. Собрал дракон, что сумел – монеты за щёку, короны да кубки золотые в лапы, – и полетел искать новый дом, подальше от Янтарного хребта и других драконов, потому что стыдно, наверное, ему было. От сумы, как говорится, и от тюрьмы. Так дракон обосновался в горе у Золотого города, когда тот ещё не был Золотым.
Горожане перепугались – страсть. Каждый день ждали, что взметнётся пламя до небес и выжжет урожай, но минул год, другой, третий, а дракон всё спал. Или не спал, а просто грустил и раскладывал горками остатки своего золота.
Время шло, дракон не показывался, а люди, не будь дураками, придумывали истории о несметных драконьих богатствах, одна другой невероятнее. Сами сочиняли, сами верили. Опять же, не дело, чужую гору занял, разлёгся там, как король, только храп разносится, аж волки в лесу от страха разбегаются.
Давно настроения назревали, а тут как раз молодой правитель к власти пришёл, и вопрос решился. Одна шестая сокровищ и рука принцессы тому, кто принесёт во дворец голову дракона. По случаю предстоящего подвига и грядущего избавления города от чудища, которого никто никогда не видел, при дворе назначены были турниры, игрища, балы и прочие галантные действа, где будущие герои могли бы предстать перед принцессой во всём блеске. А желающих было немало…
