Конечно, любовь - Елизавета Васильевна Шумская
Ито мог поклясться, что мигом откуда-то появившиеся зрители сейчас были полностью согласны с ней, особенно мужчины, подхваченные ее задором и смешливостью. А Саша тем временем продолжила:
– Моя молодость и красота тоже когда-нибудь уйдут, и я обязательно, лет этак через сто-двести, стану такой же старой и злобной грымзой, как вы, и буду кидаться на молоденьких красавиц!
Опешили, наверное, все. Мгновение тишины прервал чей-то вырвавшийся смешок, а потом хохот уже многих глоток. Итвальд поймал себя на том, что ухмыляется. Дамы же возмутились до предела и, завывая на ходу что-то вроде «Хамка! Деревенская хабалка!», ретировалась.
– Пока-пока! – помахала им вслед девушка.
Однако в следующий момент немного подпортила впечатление от выступления: все-таки оступилась и совершенно точно свалилась бы, если бы ее не поймал в объятия Ито. На миг, ладно, на несколько, Саша прижалась к мужчине, подняв на него испуганные глаза и замерев, сраженная произошедшим.
– Я, наверное, зря так поступила, – прошептала девушка, желая сделать хоть что-нибудь. Близость этого человека показалась неожиданно восхитительной. «Как же Айлла выживает, каждый раз глядя в эти роскошные глаза? Целуя эти мужественные губы? Как же он крепко обнимает… Какие же сильные руки… С ума сойти… Меня так никто не обнимал…»
– Когда упала или когда рассорила меня с женами членов губернского совета?
– Когда рассорила, – совсем приуныла Саша, стараясь унять будто сошедшие с ума от этой близости чувства.
– Не вздумай переживать, – улыбнулся Итвальд и наконец отпустил девушку. Та, правда, качнулась, пришлось придержать за оба локтя, касаясь удивительно нежной кожи на них. – Этим кумушкам давно пора дать по носу. Они забыли, на кого тявкать нельзя. Я бы, конечно, предпочел более изящный способ, но так тоже неплохо.
Немного успокоенная, Саша кивнула, обхватив себя, держа ладони там же, где только что касался Итвальд.
– Я… вечно как ляпну что-нибудь. Уж сколько меня в школе за это ругали!
– Если что-то не удается изменить, придумай, как это использовать на благо, – подмигнул Наенги.
– Да как это использовать? – Саша, стараясь скрыть запоздало накрывшее ее смущение, чуть приподняла юбку, дабы убедиться, что с туфельками все в порядке.
– Подумай. Наверняка что-то придет в голову, – Итвальд предложил девушке локоть, за который она с удовольствием ухватилась, мысленно ругая себя за эту готовность и радость, но не в силах отказать себе в такой малости.
– А ты… у тебя есть черты, которые ты не смог изменить и стал использовать?
– Разумеется, вот, например…
«Хаос, что же я наделала? – корила себя Айлла. – Клятву он бы не нарушил…» Запоздалый страх накрыл девушку противной, мелкой дрожью. Ихаро перехватили какие-то солидные мужчины с широкими, явно что-то значащими поясами. От очередного танца демоница отказалась, сославшись на необходимость передышки. То бишь заняться было нечем. Оставалось наблюдать за парами и пить вино, но руки так тряслись, что суккуб сначала взяла бокал, а потом поставила его, дабы не позориться. Еще зальет платье…
С какой-то непреодолимой горечью девушка оглянулась. Как же она была счастлива… Этот прекрасный, благоустроенный мир… Да, конечно, тут тоже множество сложностей, но она сразу попала в среду, где их не особо и видно. Учеба, сокурсники, ее сестренки… Богатый и влиятельный любовник. Безумно интересные занятия по созданию артефактов. Ощущение, что наконец занимаешься делом, чем-то полезным, что создаешь себя, что свободна… Все это в один миг оказалось под ударом. И теперь Айллу трясло именно от страха все это потерять. Снова стать никем. И одновременно… она постоянно вспоминала, как руки Шиасу сжимали ее запястья, как близко он стоял… его пальцы на губах, подбородке… Почему от этих, почти невинных прикосновений горит кожа и плачет тело? Ведь ее суккубья натура не может быть голодна. Но все ноет так, будто она полгода не была с мужчиной и вот он неожиданно оказался рядом. Почему она раз за разом вспоминает, как Шиасу смотрел на нее и… про поцелуй… неслучившийся… Да, его не было, но как же этот мужчина глядел на ее губы!.. Какой жар от него шел! Айлла никогда не чувствовала себя настолько желанной, настолько нужной… Почему он не поцеловал ее? Почему?
Что это значит? Ему… не так уж и нужно? Или он решил не принуждать? Хаос, принуждать… Айлла вдруг поняла, что, если бы Шиасу коснулся губами ее губ… она бы не устояла. Целовала бы его и целовала, и не смогла бы остановиться. Может, именно поэтому она не стала этого делать? Хаос, нет, нет, это бред. Разумеется, это бред. Надо просто дождаться Ито и прижаться к нему, забыться в его объятиях. Это все… наваждение, игры суккубьей натуры. Они просто… тогда не дошли до конца, вот и тянет, мучает эта незавершенность. И… еще она слышала, что пленницы порой влюбляются в своих тюремщиков. Как-то это еще называется… как болезнь какая-то. Вот с ней, похоже, то же самое происходит. Иначе это никак не объяснишь. Хорошо, что она не поцеловала Шиасу. Глупости все это. Глупости и нездоровые инстинкты, вроде того, что толкает посмотреть на место, где произошел с кем-то несчастный случай или еще что-то нехорошее. Нужно давить это в себе. В конце концов это просто непорядочно.
Что же делать теперь? Действительно ли Шиасу сдержит свое слово и не будет пытаться ее похищать или решит, что коль поцелуя не было, то и обещания не было? Нужно сказать Ито, что Ракхар здесь. Надо… но завтра. Сегодня слишком хороший день, чтобы портить его этаким известием. Нет, ну как же хорошо, что она не целовалась с Шиасу, не предала. Может, если он не утащил ее сегодня, когда она оказалась практически без защиты, то действительно не стоит волноваться?
А еще… он сказал: «Я хочу, чтобы мы были вместе. Как мужчина и женщина». Айлла закрыла глаза, заставляя себя согнать с лица глупую улыбку. Вот же… уже другой есть, а все равно приятно. Приятно? Ха-ха, какое пресное слово для таких чувств. Но это просто дурная бабская гордость, мол, поймала в свои сети еще одного. Больше ничто. Лучше подумать о том, чем вся эта прелесть грозит, когда Шиасу поймет, что она не собирается принадлежать ему. Насколько хватит его благородства и терпения? Они вообще есть у него? «Нужно себя обезопасить. Но как? Как?! Может, просто сказать Ито? Он, конечно, все решит.
