Конечно, любовь - Елизавета Васильевна Шумская
«И потискать, пока держит», – мысленно добавил Ито. Он бы точно потискал.
– Хорошая игра, – усмехнулся он. – Очень правильная.
– Да-да, все ее очень любят, – улыбалась девушка. – В этот день всегда много таких игр. Но финал всегда догонялки.
– Догонялки? – удивился Итвальд.
– Да. Девушки убегают, парни догоняют. Если девушки уже взрослые, – пряча смущение, Саша убрала за ухо прядку темных волос, – то это уже что-то вроде брачных игр. У малышей же просто игра.
– И в чем смысл? – Ито догадывался, но хотел проверить.
– Поймать понравившуюся девушку, разумеется. А девушке – убежать.
– Даже если парень нравится? – подначил смущающуюся Сашу мужчина.
– Особенно если парень нравится.
– Почему? – даже заинтересовался Наенги.
– Есть такое поверье. Мол, нужно со всех ног бежать от того, кого хочется, чтобы поймал. Если не будешь стараться, то богиня не даст здоровья вашим будущим детишкам.
– О-о-о… – протянул Итвальд. – Пожалуй, это аргумент.
– Да еще какой. Чем быстрее и дальше убежишь, тем более здоровыми будут детишки, – Саша только покачала головой. – Как ты понимаешь, действительно бегут. А парни ловят.
– И целуют? – Ито с удовольствием полюбовался, как загораются смущением ее очаровательные щечки.
– Целуют, разумеется. Иногда и не только, – девушка покраснела еще больше, но все равно сказала то, что сказала.
– Не сомневаюсь, – мужчина легко представил, какой азарт захлестывает молодых людей. – А ты не участвовала? Ни разу?
– Только в детстве. Еще ребенком. Так смешно было.
– Просто весело или что-то особенное произошло?
– Да, был один случай, – Саша улыбнулась. – Меня в деревню на лето отвезли. С нянькой. Но я много времени проводила с деревенской ребятней. Везде. И на речку, и в лес, по грибы, ягоды, и на луг, и где только не были. Я очень любила черноглазку, это ягода такая, похожа на голубику, но немного другая. В общем, я в тот год еще слишком маленькая была, но в догонялках финальных участвовала. И побежал за мной мальчик, который мне совершенно не нравился. Уж как я от него бежала, это что-то! В лес помчалась, как и все, и давай петлять. В какой-то момент отстал он от меня. А я глядь – а передо мной целая поляна черноглазки. Я все на свете забыла, давай ее собирать. В руки, в подол, в рот. И тут – о-па – мальчик этот выходит. Нашел-таки меня. Я – убегать. Но чую – не уйду. В общем, полезла я на дерево. Залезла повыше, сижу. Вижу, лезет ко мне. Жуть, да и только. Что делать?
– И как же ты поступила? – рассказ немало забавлял мужчину.
– Это самое смешное. Я достала дудочку. Вернее, я думала, что это дудочка. По факту стебель травы, твердой снаружи и полой внутри. Мы такие тогда все таскали. Почему-то считалось очень весело на ней «играть» – дуть, извлекая звуки. Она у меня на поясе всегда висела. Вот в общем, я с ее помощью начала плеваться ягодами в своего противника!
– Отличное решение, – хохотнул Итвальд. – Помогло?
– Еще как! Ягоды хоть и крепкие, но если с такой скоростью, то мнутся, то есть… ну рвутся и сок из них вытекает. А эта черноглазка как черника. В результате он весь в серо-синих пятнах, а я с серо-синим ртом. Причем умудрилась извазюкаться так, то, когда вернулись, меня за нежить приняли!
Ито засмеялся, а Саша добавила:
– Да-да, представляешь, губы чуть ли не черные, потеки по краям, подбородку! Руки – тоже! Исцарапанная вся, платье еще порвала. Бегу, ору! Руками машу. Народ чуть дуба не дал!
В этот раз они уже хохотали оба.
– А хуже всего, что в этот вечер приехали мои родители. Они хотели днем, но что-то там случилось в дороге, и успели только к ночи. Представляешь, приходят домой. Там никого, они давай искать, и из леса выползает этакое чудище!
– Это прекрасно, – чуть ли не простонал мужчина, а девушка, покивав, вдруг заговорщически оглянулась, увидела, что людей рядом почти нет, и выдохнула:
– Я так больше не могу!
Пока Итвальд осмысливал ее фразу, Саша подобрала юбку и ловко влезла на невысокое, по колено ограждение. Узкое – шириной в кирпич – оно тянулось уже давно. И девушка поглядывала на него с вожделением. Наконец желание пройтись по нему пересилило воспитанность, и теперь черноволосая красавица выглядела просто невозможно счастливой.
– О да! – засмеялась она и сделала пару шагов, расставив руки и чуть покачиваясь.
Вышедший из ступора, Ито только хмыкнул.
– Тебе помочь?
– Ха!
– Ну-ну, – мужчина тем не менее пошел рядом, страхуя. – Так что досталось тебе от родителей?
– Да нет, – хихикнула Саша. Девушка все так же шла по оградке, одной рукой придерживая юбку, второй – балансируя. – Они в конце концов просто были счастливы, что перед ними пусть перемазанный, но живой ребенок. Правда, все вокруг грозились, что сок от черноглазки не выведется еще с месяц, но мама уже на следующий день приготовила какой-то отвар, умыла меня им, водила по коже каким-то металлом и вернула-таки обоим дитятям их естественный цвет.
– Какая замечательная женщина, – одобрил и немного подольстился Итвальд. – Теперь, наверное, в той деревне все используют этот рецепт?
– Не, там какой-то металл редкий нужен для настаивания и собственно самой процедуры. Мама потом его для артефактов использовала. Вряд ли местные такой же найдут, к тому же в нужном количестве.
– Такой редкий?
– Да. Мама же создавала амулеты и иже с ними. У нее часто водились всякие редкие материалы. Эх… как же жаль, что она ушла, когда я совсем маленькой была. Мне с каждым годом ее все больше не хватает. Вот даже сейчас… сколько она всего про те же артефакты могла рассказать! Столько знаний…
– Понимаю, – вздохнул Ито. – Лия недавно что-то похожее говорила. Только ругалась почти, мол, не могли милые предки дать себе труд выжить.
– Айл… Лия такая, – засмеялась Саша, и грусть стерлась с ее личика как давешний сок. – Она…
В этот момент рядом с ними поравнялась пара прогуливающихся немолодых дам. Они демонстративно присели перед Итвальдом в слишком уж вежливом реверансе и с вычурной вежливостью поздоровались. Очевидно, этак они хотели пристыдить шкодливо покачивающуюся на оградке Сашу.
– Представишь нам свою новую, – слово заметно подчеркнули интонацией, – возлюбленную, Ито? – произнесла одна из дам.
– Если это, конечно, она, а не ее дочурка, – ядовито улыбнулась вторая. – Я слышала, твоя пассия довольно открыта для общения, если можно так выразиться.
Итвальд нахмурился и явно собрался ответить сообразно прозвучавшему оскорблению, как вдруг засмеялась Саша.
– Не стоит злиться,
