Хранитель проклятых домов - Август Лок
— Прямо здесь, в городе, возле главной площади логово демонов?!
— Суккубов, — он сплюнул себе под ноги, — Как видишь, да. Прямо здесь.
— Но почему их не гонят?
Отец скривился.
— Хранители считают, что такие места как это, — он махнул рукой в сторону вывески, — несут пользу обществу. Там же души не целиком продают, а по кусочку. Вроде как встреча с суккубом накладывает на душу определенный отпечаток, ну да я не ученый, всего не знаю…
— Ну расскажи!
— Мал ты еще, — уперся отец и повернулся к пожилому господину, которому приглянулась маленькая булавочная подушечка с вышитым цветком, — Нравится? А вот посмотрите еще…
Разговор явно был окончен. Свое любопытство я смог удовлетворить лишь пятью годами позже, когда явился в "шалости" уже в качестве клиента. Но это совсем другая история.
Торговля шла не очень бойко, но и откровенного затишья не наблюдалось. Возле прилавка почти все время кто-то топтался и только к закату поток покупателей наконец пошел на спад. Мы выждали еще с полчаса в надежде на богатых храмовников (многие из них только в сумерках выбирались в город), но так никого и не появилось. Тогда отец стал складывать оставшиеся товары обратно в мешки, а меня отправил прикупить на вырученные монеты специй и муки для матери. Бакалея находилась как раз напротив нас и суккубьего притона и только поэтому меня отпустили одного. И все равно, беспокойный взгляд родителя сверлил мне затылок до самого входа в лавку.
За прилавком стояла девчонка, старше меня максимум на пару лет, рыжая и веснушчатая настолько, что, казалось, это лесная лилия собственной персоной отрастила ноги и прибежала торговать. Бледно-зеленый комбинезон как у шахтеров и встопоршенные косички лишь подчеркивали необычное сходство с цветком. Из взрослых в лавке был только человек в черном балахоне с капюшоном, стоящий ко мне спиной и разглядывающий что-то на верхних полках. Я прищурился и тоже посмотрел наверх. Крашеная в красный дощечка с неровными черными буквами гласила: "Яды". Я содрогнулся и даже захотел уйти, настолько мне не понравился незнакомец, но девчонка уже заметила меня и сделала приглашающий жест.
— Заходите-заходите, не стесняйтесь, — голос у нее оказался хриплым и очень низким, совсем не девчачьим, — Что вам угодно, молодой человек?
На город уже опустились сумерки, но лампы в бакалее пока не зажгли, и по-настоящему я смог разглядеть торговку, только подойдя к прилавку почти вплотную. Каково же было мое изумление, когда я понял, что передо мной вовсе не девчонка! Я стоял, забыв за чем пришел, и оторопело глядя круглыми глазами на жесткую щетину, покрывающую нижнюю часть милого детского личика.
— Ну так и будешь глазенками любопытными зыркать, али дела начнем обсуждать? — голос стал сердитым.
— А мммуки ммможно? — пролепетал я, теряясь в попытках определить расу, пол или хотя бы возраст стоящего передо мной существа.
— Это полугном, — услужливо прошептали мне над самым ухом.
— А почему на девочку похож? — не оборачиваясь, так же шепотом спросил я.
— А он еще и полуэльф, — над ухом хихикнули.
Тут я не выдержал и наконец обернулся, рядом со мной стоял тот самый незнакомец в балахоне. Только теперь я смог разглядеть его маску, но сколько ни вглядывался, не мог понять, из чего она сделана. Тончайшие золотые нити переплетались снова и снова без всякой логики и геометрии, неплотно, многослойно, и полностью закрывая лицо храмовника. Точно храмовника. Но с какого он Пути?
— Разреши представиться, Старший Пастырь Пути Безликих, — снова будто прочитав мои мысли, произнес незнакомец. На этот раз уже не стараясь говорить тихо.
Я ожидал продолжения, по наивности предполагая, что при знакомстве называют имя, но, разумеется, ничего не дождался.
— Кронвальд Тир.
— Хорошее имя, — кивнул он, пристально вглядываясь в мое лицо, разумеется, судить об этом я мог только ориентируясь на собственные ощущения, — Но не родное.
Я смутился, мое происхождение оставалось тайной для меня самого, и когда кто-то напоминал об этом, я отчего-то чувствовал жгучий стыд. Будто натворил что-то нехорошее, но сам не знаю, что именно.
— Расслабься, мальчик, это не так важно, как тебе кажется, — голос стал мягким, гипнотическим, — Дай мне свою ладошку, я хочу взглянуть на твой потенциал. Аура у тебя… интересная.
Я как завороженный протянул руку и замер, боясь пошевелиться. Старший Пастырь взглянул на мою ладонь, дернулся как от удара, схватил ее жесткими холодными пальцами и почему-то и впился взглядом в мои глаза. Я чувствовал его нездоровое внимание как раскаленные спицы, пронзающие мозг до самого затылка. Все это странное действо длилось лишь несколько секунд, но ощущалось как вечность. Холодная, жадная, полная боли вечность. Где там эта девочка-мальчик с моей мукой?! Наконец незнакомец (или уже знакомый?) отпустил мою несчастную конечность и пытка кончилась.
— Чччто вы там увидели?
— Твой дар, — говорил мужчина теперь хрипло и неуверенно, — Таких как ты совсем немного. Я, например, и еще несколько Безликих, и… Больше я, пожалуй, не встречал. Когда придет время…
— Какой такой дар? — перебил его я.
— Узнаешь, мальчик, совсем скоро, — вздохнул храмовник с откровенным сочувствием, — Я хочу тебе кое-что дать, протяни руку снова, не бойся. На этот раз больно не будет.
Я нехотя открыл ладонь и мужчина опустил на нее невесть откуда взявшуюся золотую мушку с хрустальными крылышками. Едва я поднес ее к глазам, чтобы получше рассмотреть, как таинственное насекомое, перебирая шустрыми лапками забралось мне под кожу и там растворилось без следа. Больно не было, а вот страшно — очень даже. Я поднял на незнакомца испуганный взгляд, но в этот момент как раз вернулся наш странный продавец, с трудом волоча по деревянному полу огромный мешок муки.
— Ишь, стоит он тут! — проворчал гном, — Помог бы старому человеку, раз сил полно и молодость через край хлещет! Что еще тебе?
Я все так же растерянно и немного виновато пролепетал себе под нос список необходимых специй и вновь обернулся к незнакомцу. Тот уже исчезал в дверном проеме, явно не собираясь ничего объяснять. Муха в моей руке признаков жизни не подавала, однако ладонь все время чесалась. Скорее всего больше по психологическим причинам, чем по магическим.
Я пришел в себя от пристального, немигающего взгляда Лока, обжигающего мою правую руку. Скридус тоже молчал,
