Планы на осень - Владимир Алексеевич Ильин
— По вкусу.
Завтрак поглощали вдумчиво, не торопясь. И только убрав пустые тарелки к раковине и приступив к кофе, разбавили молчание беседой.
— Твой список когда будет? — Пригубила кружку Анна. — Реагенты, место… Что тебе нужно для ритуала.
— Напишу в течение дня. — Кивнул я. — Вспоминать надо.
— Ты вот что, — задумчиво произнесла она, глядя чуть в сторону от меня. — Сможешь список на бланке кафедры оформить, официальным письмом? Мол, в результате исследований обнаружено, подтверждено клинически, гарантия результата.
— Подлог и мошенничество? Легко, — кивнул я.
— Как я к руководству-то подойду, подумал? — Поморщилась она. — Так и так, есть тут один толковый студент, из психушки забрала, мне нужнее?
— Я, Анна Викторовна, с некоторых пор, человек очень законопослушный, если без шуток.
— Так не доводи до момента, когда придется говорить о твоем прежнем успешном опыте, — душевно посоветовала она. — Мне твою незаконную практику гор-раздо сложнее будет отмазать.
— А если попадусь с фальшивыми письмами, ритуала вообще не будет.
— Не попадайся, — легко посоветовали мне. — Бланк в универе скачай, исходящий номер подгляди в канцелярии, подпись через стекло скопируй. А печать поставить сумеешь — так я тебя расцелую, — придвинулась она ближе. — Нельзя нам, Миша, без серьезной бумаги.
— В универ и позвонить могут. — Помрачнел я.
— И что спросят? — Мягко уточнили у меня. — Был ли такой исходящий? Так ведь был, Миша. Ты уж постарайся, чтобы был он правильным — дата, номер. Внизу в уголочек письма еще номер телефона ответственного впишешь, сотовый. Тот самый, который я тебе давала, когда с квартирой решали. Он не на меня оформлен, а если что — я трубочку сама сниму.
Ей, значит, реагенты тырить с места преступления нельзя, а мне документы подделывать можно… По которым эти самые реагенты выписывать будут. То есть, виновником, если что, буду только я.
— Другие варианты есть? — Испортилось настроение.
— Предложи, — щедрым жестом, приоткрывшим декольте чуть шире, предложила шеф.
— Распечатка электронной переписки?..
— Несерьезно.
— А если электронка будет от кураторов вашего ведомства? Тех, что выше ходят?
— Им реагенты зачем? И ты-то о них откуда знаешь?
— Да так, слухи ходят. — Замял я тему, одновременно кое-что прикинув в уме. — Ладно. Будет письмо.
— Ты умница и молодец, — потянулись ко мне, и халатик сверху распахнулся шире известных приличий.
— Мне материалы дела нужны, — устоял я. — Того самого, когда мы познакомились.
— Зачем? — Замерла Анна.
— Фото пентаграммы, досье на мертвецов, имена, должности.
— На кой черт? — Уточнила она вопрос, запахивая халатик и возвращаясь на свое место за столом.
— Для ритуала нужно. Я же не учу вас, как работать. И вы, пожалуйста…
— Не заводись, — поморщилась Анна. — Надо — будет, но не сразу.
— А в чем проблема? Не ты ли главная в нашем аквариуме?
— Они — потерпевшие, как ты знаешь. Непростые потерпевшие.
— А я — виновник, угу.
Передача данных в этом случае получается — самая неблаговидная. Поэтому-то их у меня за эти годы нет.
Но тут только ее же совет повторить — «не попадайтесь».
— И дело само — непростое… Там еще год назад половину страниц утеряли, а то, что осталось, перевезли в областной архив.
— Но хотя бы кто где лежал, у кого какой цвет волос, какая профессия? — Гнул я свое. — Это все важно. Может, остались фотографии у коллег-криминалистов? В интернете ничего нет.
— Я тебе больше скажу, нигде нет. Должности у фигурантов те еще… Даже из библиотечных подшивок газеты изъяли.
А я знаю, я искал.
— Вот. А данные нужны, и чем быстрее, тем лучше. Через неделю полнолуние, было бы неплохо подгадать.
— Дня три дай, решу как-нибудь. — Задумалась Анна Викторовна. — Устроит?
— Устроит. — Покладисто согласился я.
— Сегодня с Павел Санычем, постараюсь пересечься. Ему что говорить? — Неожиданно обратилась она за советом. — Только про пентаграмму? Или про коллег — тоже?
— Да, пожалуй, ему — все как есть можно. — Подумав, оценил я важность такого союзника. — Кроме инфы, что ритуал я буду делать. Письмо от универа — хороший вариант, — запоздало признал я.
— То-то же… Его, как понимаю, не подозреваешь? — Прищурилась Анна.
— Не. Если бы он, то все уже бы закончилось. — Помотал я головой. — И посадить он бы меня мог, чтобы не мешался. И вообще… Побольше доверия — может, не так сильно расстроится. Дело-то с убийством, выходит, не закрыто — раз не соседи виноваты.
— Думаешь, все-таки не они?
— Точно нет. — Был я категоричен. — Твоим недоброжелателям нужно было убийство. Зачем полагаться на соседей? Зачем вообще от кого-то зависеть?
— Попробую донести твою точку зрения до майора.
— Пусть она будет твоей, — открестился я от сомнительной славы.
— Как хочешь.
— Бес как? После кровушки целебной? Не тревожит? — Перевел я беседу на другую тему.
Анна задумчиво погладила шею.
— Поорать на тебя, проверить?
— Вот уж не надо. На работе повод ищите, — допил я кофе и поднялся, чтобы сполоснуть кружку и помыть посуду.
— Оставь, я помою. — Не торопилась, впрочем, вставать она из-за стола.
— Спасибо. Аня, а «татушка» где? — Остановился в пороге кухни. — Домового доделаю.
— В спальне, в шкафу на второй полке.
«Татушка» — изрядно потрепанная пентаграмма, собранная уже на двух слоях кожи — один из которых был человеческим — дожидалась на книжной полке, прикрытая от прямого солнечного света выдвинутым томиком Достоевского. Пыльно-серая, с буро-коричневыми следами — так и просится в огонь. Но нельзя, совсем нельзя — если кое-что из моей памяти утечет в Бездну, то очень скоро все прежние мои проблемы окажутся мелочами, недостойными внимания. «Невозможно контактировать с Бездной и не пытаться заигрывать с ней». Все верно.
С показным равнодушием забрал я «татушку» и положил в карман, ощущая смесь мандража, страха и облегчения. Такие вещи положено надежно прятать — я и спрячу, в квартире шефа. Такие вещи нужно надежно защищать — я сделаю так, что бес сам будет себе охранником.
А когда в квартиру явится тот, кому бес будет не соперник — его уничтожат в этом мире, вместе со всеми собранными знаниями. Мне такое пока не под силу.
Я оглядел шкаф целиком- сверху шли антресоли, внизу ящики, под книги отведено шесть полок. Оценил корешки книжек на них: детективы, классика, право. Нет фоторамок с фотографиями, но я такого тоже не люблю. Обернулся по сторонам — вчера было как-то не до разглядываний — у окна широкий стол с монитором и принтером, у дверей одежный шкаф, в центре большая кровать, подпертая тумбочкой с дальней стороны, под широкой плоской лампой. На полу, поверх серого ламината, ковер,
