Меня зовут Зойла - Чики Фабрегат
– Пойдём, я дам тебе что-нибудь.
Её хижина маленькая. Здесь нет излишеств и ненужного пространства. Она предлагает мне зелёную тунику, которая покрывает меня до самых ног. Ткань выглядит грубой, но когда я надеваю её, то понимаю, что она невесомая и очень мягкая. Она облегает меня, как вторая кожа.
Кина делает несколько шагов назад, чтобы окинуть меня взглядом издалека, и спотыкается. Я пытаюсь поймать её, но опаздываю. К счастью, она успевает подставить руки, прежде чем упасть на землю, и это избавляет её от хорошего синяка, хотя она показывает мне небольшую рану на вытянутой ладони.
– Почему вы все в зелёном? – спрашиваю я, удерживая её руку. – Вы всегда носите похожие цвета, но сегодня вас ещё труднее отличить друг от друга.
– Лишь Лиам должен притягивать свет. Солнце должно признать его носителем метки.
Я представляю себе рану на её коже, как застежку-молнию, и пока мы разговариваем, я медленно провожу пальцем по следу крови, и рана закрывается от моего прикосновения.
– Да, но почему не синий или чёрный?
Кина смотрит на меня, а потом переводит взгляд на свою руку. Я объясняю, что только представляла себе, как её рана закрывается. Примерно так же я, должно быть, пожелала, чтобы Герб задохнулся на бабушкиной кухне. Я снова спрашиваю Кину о цветах одежды.
– Деревья и солнце заключили договор ещё до того, как кто-то поселился на земле. Оно никогда не вредит им, оно даёт им жизнь.
– Вы одеваетесь в зелёное, чтобы оно не причинило вам вреда, и выставляете Лиама словно он – мишень в тире.
– Это не так, Зойла. Ты замечаешь скамейки на твоей улице, человека, который каждое утро в одно и то же время выгуливает собаку, мебель в твоём доме? Ты не обращаешь внимания на то, что является частью рутины, и замечаешь то новое, что выделяется на этом фоне. Мы оденемся под стать деревьям, чтобы солнце уделило всё своё внимание Лиаму.
– А потом?
– Потом мы вернёмся к спокойной жизни, под защитой. Без страха перед людьми.
Страх перед людьми. Я одна из них. И моя бабушка. И мои одноклассники в школе. Старушка, которая живёт с нами по соседству, учителя, полная женщина, которая продаёт нам хлеб, мой отец. Мой отец. Какой вред они могут причинить?
– Прости, Зойла, я не хотела тебя обидеть. Не все люди такие, как вы, – Кина протягивает ладонь и показывает её мне. – Как ты думаешь, что произойдёт, если они узнают, что нам не нужны слова для общения? Если они узнают, что мы можем прочитать их мысли?
– Я уверена, что вы сможете защититься от них.
В моей голове всплывает образ, я не знаю, является ли он непроизвольным воспоминанием или Кина поместила его туда. Герб корчится от боли на полу моей кухни.
– Нам очень легко причинить вред.
– Я не хотела. Я даже не знаю, как я это сделала.
– Я знаю. Мне это тоже не очень понятно, и это, именно это, не может сделать человек. Обычный, я имею в виду.
Наконец-то кто-то сказал это вслух. Я не нормальная. Я не обычный человек и не обычный эльф. Они боятся людей, а я кажусь ещё более опасной, чем они.
– Зойла, риск не только в том, что люди нас увидят. Эта пантера напала на твоего деда, потому что почуяла его слабость, потому что знала, что солнце начинает искать другого эльфа для связи. Теперь она победила, она может претендовать на это пространство. Кто защитит нас, если она нападёт на деревню? Если солнце не передаст свою силу одному из членов семьи, мы будем очень уязвимы.
– А как насчёт других эльфов, тех, кто живёт в других частях этого леса?
– Если мы потеряем свой дом, семьи будут заботиться о нас и защищать нас, но нам придётся уехать отсюда, жить раздельно. Ни одна община не может принять к себе такую большую семью, как наша, целиком.
– Но ты сказала, что вы все здесь живёте.
– Почти все, да. Но мы не одинаковые. У каждой семьи есть элемент, который их защищает: солнце, вода, земля. Жизнь каждой семьи вращается вокруг этого элемента. Несмотря на то что мы живём недалеко друг от друга, наши деревни очень разные. Если нас примут эльфы воды или земли, мы станем обузой, мы не умеем строить дома, как они, и добывать пищу, как они. Я не знаю, как спрятаться за водой или как направлять её, поэтому нам придётся ограничиться выполнением более тяжёлой работы, менее приятной. Мы не ненавидим, мы не вспыльчивы, но мы можем быть добрыми или грубыми, мы можем заставить кого-то чувствовать себя не в своей тарелке до конца жизни.
То, что она сказала, прозвучало как угроза.
– Очевидно, в глубине души мы не такие уж разные, – говорю я. И на этот раз я кладу руку ей на плечо.
Глава 24
Зелёный и белый
Лес наполнился эльфами в зелёных одеждах. Я никого не узнаю, хотя, возможно, видела их раньше. Наверное, они спустились из своих домов или прошли через эти склизкие туннели и подвесные мосты. Солнце достигло зенита, оно проникает сквозь ветви деревьев, которые теперь не скрывают хижины, гамаки, мостики, протянутые от одного навеса к другому. Несмотря на время суток, здесь не слишком жарко. Туника, которую мне одолжила Кина, тёплая, но лёгкая. Я чувствую прохладу в воздухе и могу почти поклясться, что эльфы двигаются медленнее. И даже более того. Кина не отходила от меня ни на шаг. Эльфы тоже могут заставить вас почувствовать себя чужим, говорит она мне. Она сжимает мою руку, но остальные держатся
