Между добром и злом. 3 том - Кирико Кири

Он привык к одинокой жизни, которую не разбавляла забота. С того самого момента, когда по глупости решил пойти в армию до того момента, как стал старым детективом он всегда был сам по себе. А здесь за ним всегда кто-то да ухаживал, перевязывал, заботливо кормил, менял постель и повязки и даже помогал ходить в туалет.

Суровые женщины как штык приходили в одно и то же время, когда рядом за занавеской обязательно кто-то да дежурил. Но суровость была внешней, обтёсанной суровыми ветрами и жёсткими условиями жизни, но стоило им немного попривыкнуть, как пошли разговоры в его присутствии, мягкие голоса, когда к нему обращались и даже улыбки. Чего стоил смешок одной из женщин, когда она увидела его утренний стояк — на мгновение женщина помолодела сразу не пару десятков лет, став юной.

С ран постепенно сходила голубизна, они приобретали бордовый оттенок и медленно затягивались, оставляя за собой рубцы. Вскоре Кондрат уже мог встать на ноги, не шатаясь из стороны в сторону, как маятник. В юрте, где его расположили никого не было, ни детей, ни мужчин, только те, кто за ним следил, и как он сразу отметил, без оружия они к нему не входили, пусть и выглядели куда более расслабленно. Может боялись, что он обратится в одного из тех мертвецов? Или боялись конкретно его?

За то время, что Кондрат провёл в их импровизированном госпитале, он пытался выяснить подробности как о его товарищах, так и о корабле, но единственное, чего добился от женщин, это отговорок по типу «с ними всё в порядке» и «потом». Почему они не позволяли ему с ними увидеться, был первым вопросом, который он задал напрямую старухе, когда пришла его навестить. Ответ был просто и лаконичен.

— Я им не доверяю.

— А мне доверяете?

— Ты прошёл испытание, заглянув в глаза смерти, тебе мы можем доверять. О них речи не шло, всё это время они сидели в тепле и уюте сытыми и нетронутыми. К тому же ты ведь и не совсем из службы расследований.

— С чего вы взяли?

Она лишь хитро улыбнулась и кивнула на вещи, аккуратно сложенные в стороне.

— Где значок специальной службы расследований, мистер Брилль? — поинтересовалась она, зная, что ему нечего будет ответить.

— Вы не доверяете им?

— Империя пришла на наши земли, чтобы забрать то, что им не принадлежало по праву, силой. У них не получилось это сделать в первый раз, но неужели ты веришь, Кондрат Брилль, что империя остановится на этом? С чего мне им доверять сейчас?

— Но мне вы доверяете.

— Духи сказали своё слово. Покажите раны, я хочу посмотреть.

Кондрат не стал спорить, просто разделся и показал свои шрамы, которые успели удивительно быстро зарубцеваться. Теперь это были обычные свежие бардовые шрамы, ничем не отличающиеся от тех, что он получал раньше. Такисуко пощупала их, потыкала пальцем, после чего удовлетворённо кивнула.

— Можете одеваться. Холод больше не заберёт вашу жизнь.

— Вы можете сказать, зачем вам эти минералы? — спросил Кондрат, подойдя к своим вещам.

— Оружие, амулеты, обряды.

— Они не опасны?

— Опасен даже огонь, если не уметь им пользоваться. Они же безвредны настолько же, насколько и обычный нож. Они стали частью нашей жизни, показателем смелости и памяти о тех, кого забрали эти холодные земли.

— Они растут на трупах людей, — напомнил он.

— И именно поэтому они для нас ценны, Кондрат Брилль.

— Вы знаете, откуда они берутся? Почему растут именно на трупах?

— Это проклятие. Проклятие того, что жило в том корабле. Смерть коснулась их и оставила эти клыки на их телах, как оставляют следы от зубов звери на своей добыче. То место пропитано злом, и оно растёт на телах тех, кто стал их жертвой.

— Но почему вы не сожгли тот корабль, когда узнали о нём и том, что в нём завелось?

— А вы уверены, что это поможет? — поинтересовалась Такисуко. — Уверены, что мы не сделаем ещё хуже? Смерть не убить огнём, а вот выпустить, разрушив сосуд — это вполне возможно.

— Но сейчас смерти там нет. Её кто-то забрал. А значит можно похоронить то место вместе со всем, что там осталось.

— И тем не менее, вы так уверены, что не будет последствий? — старуха рассмеялась. — Как меня удивляет самоуверенность мужчин, которые считают, что знают лучше остальных, но не думают о возможных последствиях.

— И тем не менее огонь может всё уничтожить.

— А если выпустит, ты об этом думал? Нет, навряд ли, ты просто уверен, что это поможет, и не думаешь, что будет, если окажешься не прав, — продолжала она посмеиваться над ним. — Всё, иди к своим товарищам, они тебя уже, наверное, заждались. Я сообщу вашим проводникам, куда вам стоит держать путь. И да, возьми от меня это…

— Он протянула какую-то железную пластинку с выштампованными на ней знаками. Кондрат с интересом покрутил его в руках.

— Что это?

— То, что заставит поверить племя, где живёт Родуми, что вы от меня.

Она махнула рукой в сторону выхода.

Снаружи Кондрата уже ждала девушка, всё та же вредная и гордая охотница, от которой, казалось, было невозможно отвязаться. Она встретила его внимательным взглядом.

— Оклемался? — поинтересовалась девушка. Без агрессии, без какого-либо пренебрежения или подозрения. Простым будничным тоном, будто и не было никаких натянутых отношений. Как у людей, которые просто работают вместе.

Такая перемена отношения была удивительно и немного подозрительной, но Кондрат просто кивнул.

— Немного.

— Хорошо, идём.

Расположение поселения с того момента, как Кондрат здесь оказался, не изменилось, однако юрт заметно поубавилось. Видимо, часть малхонтов, что приехали на праздник убрались восвояси, да и праздничные постройки, которые они возводили, тоже исчезли. Теперь здесь было действительно не больше десяти, как и положено большому племени.

— Как тебя звать? — поинтересовался Кондрат между делом.

— Нутико, — ответила она невозмутимо. — Нутико Лонту.

— А я…

— Кондрат Брилль, я знаю. Нам сюда.

Они подошли к юрте, около которой караулило сразу трое человек с ружьями. Нутико подняла полог, пропуская Кондрата вперёд. Внутри, как и в других юртах, было тепло. Рай и Феликс сидели вокруг печки, что-то обсуждая, и едва холодный ветер залетел вовнутрь, они тут же смолкли, повернув головы в сторону Кондрата. У них даже промелькнуло облегчение, когда они его увидели.

Оба сразу же встали и молча подошли к нему, обменявшись рукопожатиями, а Феликс и вовсе обнял, похлопав его по плечу.

— Мы уже боялись, что ты не вернёшься, — сказал Рай, окинув его взглядом. — Мы боялись, что ты