Враг моего врага - JuliaFF
– Обидели? Верно, нет. Просто за три года в этой глуши я совсем отвыкла от столичного светского обращения.
Они уже шли по краю села, и встречные мужики почтительно кланялись «госпоже лекарше». Причем, Яромир руку дал бы на отсечение, кланялись они именно его спутнице. Залетное столичное «превосходительство» приветствовали бы гораздо суше. Он – чужой, едва ли не виновник случившейся напасти. Она – существо высшего, почти божественного порядка, способная противостоять судьбе и смерти. Та, кто придя из далекого столичного мира, сумела стать неотъемлемой частью их жизни.
– Здесь вы избавлены от ненужного вам назойливого мужского внимания? Прошу простить, если мой восторженный взгляд показался вам из их числа.
– Назойливое ухаживание – не самое неприятное, от чего я избавлена здесь. Куда тяжелее, когда сальные взгляды становятся жалостливыми и сострадательными до тошноты. Вы сумели удержаться от слюнявой жалости. Спасибо я вам за это не скажу, но я это заметила.
– Значит, спасибо скажу я, – заулыбался Яромир. – Но неужели здешний суровый народ настолько разительно отличаются от нас – столичных?
– Нет, наверное. Просто здесь все знают друг друга, и друг о друге знают всё. По первости бабы за печками поохали об увечной барыньке. Да только им долго причитать некогда.
– Чужих тут совсем нет? По тракту из Нового в Старый Урингай сколько всякого народа ездит. Они не обижают?
– Они если и останавливаются, то только на ночь на постоялом дворе. Я встречаю лишь хворых. А им, знаете ли, не до приставаний. Так что эти из «белой воли» почитай первые задержавшиеся здесь приезжие за три года.
– «Белая воля»?
Дознаватель действительно в начале не сообразил, о ком речь. Уж больно скандальная забава золотой столичной молодежи не соответствовала реалиям крайнего севера.
– Компания золотого пера Московск-Града. Не заметили, господин дознаватель?
– Эти? С виду и не скажешь.
– Так что ж они совсем идиоты при вас про то, кто тварь дрожащая, а кто право имеет, разглагольствовать?
– Верно. Но вы-то как догадались?
– Так они уже с месяц тут околачиваются. Сперва со Злотаном, потом одни и с какой-то девицей. Теперь снова со Злотаном. И в предыдущие приезды они были куда откровенней в словах, да и в поступках.
– А именно?
– Месяц назад устроили скандал в трактире: орали про иведов-недочеловеков. Слово «недочеловек» показалось местным обидным. Хорошо еще оленеводы – ребята простые, половины не поняли, и отлупили «беловольцев» в пол силы.
– И писаке досталось?
– Нет. Его в тот момент не было. Он чуть позже появился, уговаривал Балбаша замять скандал. Потом, недели через две, еще раз приехали. Тут вели себя тихо. Вроде бы даже извиняться к иведам съездить собирались.
– Это когда они с девушкой приезжали?
– Да. Она вроде как работала у оленеводов, обычаи знает. Только вот доехали они до стойбища или нет, не знаю. Как-то уж очень скоро уехали. Да и не похожи они были на тех, кто дурость свою понял. Я с ними из Урингая после лекарского совещания ехала, так всю дорогу только и разговоров о превосходстве избранных, да о том, что не гоже тратить силы на развитие слабых.
– Странно. Мне казалось, что для адептов культа силы маг-раулит должен стать авторитетом. А они его откровенно гнобят. Передо мной театр разыгрывают что ли?
– Едва ли. Мне показалось, они от него чего-то хотят. Впрочем, деталей я не знаю.
– Показалось или?..
– Показалось.
– Мне-то показалось, что вы – единственный человек, который ему близок. Неужели не поделился?
– Насчет близости вы правы. Нам хорошо друг с другом. Но Ингвард слишком долго и тяжело строил свой маленький закрытый мир, в котором ему комфортно, чтобы пускать в него посторонних. В том числе и меня.
– Не готов пускать в свой мир, а менять его?
– Рисковать тем, что имеет он не готов. Патриотом Сабари он ясное дело не стал, но с интересами местных он считается и создавать проблемы тем, кто столько лет старался не создавать их ему, не будет. Так что ни на какое сомнительное предприятие он добровольно не пойдет. Я, конечно, понимаю, ссыльный маг – идеальный обвиняемый, чью вину и доказывать излишне. С ним заранее все ясно.
Они уже дошли. Коротко кивнув на прощанье, княжна свернула к дому пациента, к которому спешила, а дознаватель поднимался на крыльцо присутствия как оплеванный: так откровенно в мастерстве кройки и шитья дел его еще ни разу не обвиняли.
А ведь о том, что магу просто нет резона так подставляться, и сам мог догадаться и внимательно посмотреть по сторонам. И увидеть по меньшей мере странное. Именитый журналист-свободолюбец в компании членов полулегендарной и крайне закрытой «Белой воли». Несколько лет назад среди юношей, образованных и знатных стали гулять идеи о том, что неплохо бы сформировать в стране корпус новой элиты, чьи права станут гораздо шире прав прочих подданных и чьи возможности усилятся магически. Благо, к тому времени усилия волхвов Озерного замка по расшифровке тайны Раулиса начали давать плоды. Нет, делать сильного мага из всякого человека они так и не научились. Но создали несколько очень эффективных лекарств. Научились активировать незначительные магические способности, такие как у той же княжны Трубинской, которая, конечно не волхв, но видеть силу и работать с амулетами вполне может. Да и процесс подготовки полноценных волхвов, и ворожей стал быстрее и проще. Это, собственно и вызвало недовольство некоторых, которые сочли, что негоже распылять открывшиеся возможности на всю миллионную и преимущественно лапотную Сабарь, а следует отдать их немногим, чтобы те достигли совершенства. Большинство переболело этой дурью как ветрянкой. Но особо упертые и так и не повзрослевшие стали костяком «Белой воли», которую пару раз подозревали в делах темных и криминальных, но не преуспели.
И вот теперь эти ребята появляются возле ссыльного раулита. Устраивают публичный скандал. Зачем? Чтобы отвлечь внимание местных от свидания журналиста с магом? Но первый раз желаемого не получили. Тогда часть группы возвращается второй раз и устраивает провокацию с марой. Именно провокацию. Яд специально оставили случайной знакомой в надежде, что та где-то с ним засветится и подставит мага. Тогда третьим шагом должно стать повторное предложение о сотрудничестве с Злотаном, от которого попавшему в передрягу ссыльному отказаться будет куда сложнее.
Дознаватель
