Огонек во мраке: Погоня за смертью - Дмитрий Ласточкин
— Чай, госпожи! — маленькая Василиса прибежала со здоровенным чайником в руках, держа его за обёрнутую тряпицей ручку.
— А сыра с колбасой у вас нет? — сварливо спросила Виолетта.
— Если госпожа хочет… — малышка обернулась на бабку, но та уже уходила.
— Госпожа хочет! Тащи!
Когда мелкая вернулась с тарелкой, на которой был грубо порезанный сыр и куски кровяной колбасы, Виолетта ухмыльнулась, взяла один кусочек и протянула мне.
— Госпожа, не хотите немного побыть мной?
Вот же мстительная сучка!
Бабка отсутствовала не меньше часа. Мы уже успели два раза чай выпить и съесть всё, что таскала нам Василиса, и стали скучать. Бабка стала выглядеть немного иначе, как-то устало, что ли.
— Ты иди за мной. А ты тут останься! И смотри у меня! — поманив меня рукой, некромантша строго глянула на Виолетту.
Та в ответ только пожала плечами и откинулась назад, опёршись спиной на стену в обоях из газет, вытянула длинные ноги. Мелкая Василиса с восхищением пялилась на них, явно желая себе такие же.
Попетляв по коридорам удивительно большого изнутри дома, некромантша привела меня в свой заклинательный чертог. Комната была отделана грубым камнем, по стенам развешаны черепа разных животных и людей, а на полу кто-то, вероятнее всего сама бабка, вычертил очень сложный рисунок ритуальной магии с десятками рун. Хм, я их так-то знаю, но вот такое сочетание вижу впервые. Абсолютный бред, как по мне, но я-то в некромании ни ухом, ни рылом. Надеюсь, старуха всё же понимает, что делает.
— Садись. — бабка указала рукой в один из двух фокусов рисунка. — А этих не бойся, они не для того, чтоб нападать на кого-то.
— Я и не боюсь. — хмыкнул, глянув на четырёх скелетов, стоящих в углах комнаты.
Уселся, поджав под себя ноги, посмотрел на старуху.
— Расслабься и вспоминай о своих сёстрах. Тех, что без ритуала. И позволь великой силе соединить тебя с ними! — последние слова бабка сказала даже с каким-то пиететом и восхищением.
Расслабиться так расслабиться. Поёрзал немного, чтоб ничто не мешало, и открыл доступ окружающей магии к своим воспоминаниям и ощущения о Маше и Алисе. С кем-то из них должно сработать.
Чужеродная, какая-то затхлая на вкус сила стала закручиваться в спираль, окутывая меня кольцами. Часть её протекала в меня, в те самые уголки памяти, где были воспоминания о сёстрах, потом выходила и смешивалась с основным потоком. Со стороны слышалось надрывное бормотание некромантши, ритмично то усиливающееся, то затихающее.
Не знаю, сколько прошло времени, но некротическая сила закрутилась так, чтоб стала ощутимо твёрдой. Как мощный металлический канат она уходила куда-то в бесконечность, связывая этот мир и мир потустороннего.
А потом этот канат стал двигаться, вытягивая кого-то или что-то с той стороны.
— Смотри! И спрашивай! — послышалось шипение некромантши.
Я открыл взгляд — передо мной, во втором фокусе рисунка, висела Маша, её верхняя половинка, нижняя уходила куда-то… хотелось бы сказать в камень, но я ясно чувствовал, что за камнем нечто жуткое и неживое.
— Маша! Маша! Ты слышишь меня⁈ — спросил я, подавив дрожь в голосе.
Призрак не отвечал, смотря печальными глазами в пустоту.
— Маша, это я, Саша! Ты можешь поговорить со мной⁈
Казалось, всё зря, но вот призрак пошевелился, полупрозрачное зеленовато-серое лицо повернулось ко мне, чёрные провалы глаз сфокусировались на моём лице.
— Саша? Ты тоже… умерла? — голос сестры я узнал, но он был странно искаженным, царапая слух неживыми интонациями.
— Ещё нет… Маша, кто на вас напал? Что произошло⁈
Призрак молчал, глядя на меня, целую минуту.
— Я не знаю… Никогда их не видела…
— Что произошло? Они что-то спрашивали⁈ Искали⁈
— Нет… Они ворвались, когда мы ели… Схватили нас… Угрожали маме нами… Потом увели её куда-то… И она больше не вернулась…
— Проклятье!
— А потом… — призрак заколебался, будто исчезая. — А потом… они нас… и меня… вдвоём и втроём… Саша, это было больно! Очень!..
— Прости… Прости, Машуня, что меня с вами не было! — слёзы злости стали туманить мой взгляд.
— Ты бы не помогла…
— Ты что-то слышала от них? Или видела? Кто они такие⁈
— Нет… Их было… Восемь… Все сильные! Но слабее мамы… Они угрожали ей… Нами…
— Они называли свои имена⁈ Вдруг кто-то что-то крикнул⁈
— Нет… Хотя… Да! Один из них… назвал другого… Вячеком…
— Мячиком⁈
— Вячеком… «Вячек, дебил, не стоит — уступи другому» — явно копируя кого-то, произнесла Маша. — Больше… Никто…
— Совсем-совсем никто?
— Это… Больно! Саша, мне больно! — призрак вдруг задёргался, замотал головой туда-сюда. — Больно-больно-больно! Мне больно! Спасите меня! Кто-то, спасите меня!
Её внешность странно изменялась, в пустых глазницах вспыхнул белый огонь, который был совсем не огнём, уж я точно чувствовал. Руки вытянулись ко мне, пальцы превратились в длинные, острые когти, рот распахнулся, превращаясь в огромную пасть.
— Отправляйся назад! Твоё время в мире живых закончилось! — выкрикнула некромантша, о которой я почти забыл.
Канат некротической силы резко развернулся, как пружина, ударил по призраку Маши, загоняя его обратно за грань живого мира. Прошипев проклятия сквозь выросшие клыки, дух сестры провалился сквозь камень пола, исчез. Холодная и злобная аура, что как-то незаметно наполнила комнату, стала исчезать.
— Мёртвые не любят, когда их тревожат. Даже когда это делают самые близкие. — устало пробормотала старуха.
— Она была очень хорошей девочкой! — попытался я оправдать сестру, обхватив плечи и зябко поёживаясь от холода.
— А этот дух и не она, просто её отражение в памяти мира. — хмыкнула старуха. — Мёртвое отражение. ИМ твоё счастье, девка, что ты не к какому-то неумёхе пошли. Она умирала очень тяжело, в ней много ненависти и злобы. Если бы я не изгнала её дух, он мог прицепиться к тебе и сожрать твою душу!
— Зубы бы обломал!
— Ох, молодые да резкие… Всё, вставай! Ничего больше я сделать для тебя не могу!
— Мне и этого хватит. — покачал я головой. — Что ты хочешь за это?
— Я же сказал — мне ничего не надо. Разве что… — старуха на секунду задумалась. — Вернись лет через пять, посмотри, как тут моя внучка. Может, меня к этому времени уже не будет… Тогда позаботься
