Его чужая истинная - Анна Григорьевна Владимирова
– Ну что мужчина этот вдруг нашел тебя в Питере.
– А он нашел?
– Конечно. Где-то почувствовал…
– Что он почувствовал?
– Что ты ему подходишь.
– Мам, чем это грозит? Я что, голову потеряю? Мне плохо стало там…
– Так, выдыхай! – приказала она. – Не нагоняй паники, никто не возьмет тебя против воли. Только если сама захочешь.
– А если меня так будет трясти…
– Твой зверь испугался просто, ты еще маленькая, неопытная, поэтому и дрожишь после встречи с ним. Он вряд ли мальчик-зайчик…
– Совсем не зайчик, – опустилась я на кресло и поджала ноги. – Он сказал, я приду к нему сама.
– Ну, это он слишком самоуверен, – усмехнулась она. – Нет, Малек, ничего с тобой не будет, голову ты не потеряешь, сама к нему не поползешь.
– Мам, но моя кошка странное просит.
– Ну ты же не делаешь то, что она просит. Мало ли, что зверь захочет. Ты – главная. Успокойся. Это из-за первого раза. Поволнуешься, и пройдет.
Я глубоко вздохнула и медленно выдохнула, расслабленно откидываясь в кресле.
– Мам, я Аррана видела… – Повисла тишина. – Ты знала?
– Да. – Спрашивать, почему не рассказала, было глупо.
– Подожди, а где ты его видела?
– Он в нашем медвузе собрался продолжать учебу.
– Этого я не знала.
– Мам, а что Аршад говорит? Он вообще поправится?
– Аршад не знает, – вздохнула она. – И вообще, мы вроде бы как не знаем. Арран так хотел, но Амал следит за его судьбой.
При упоминании Амала я снова съежилась в комок. Эта встреча с незнакомцем показалась какой-то издевкой.
– А он как?
– Весь в делах, – нехотя отозвалась она. – Мы не видимся почти.
– А у него есть кто-то?
– Я не знаю. Мальва, не думай об этом, пожалуйста.
– Мам, а о чем мне думать? Мы провели ночь, я чувствую себя… ненужной.
– Ты как раз ему очень нужна. – Показалось, что в грудной клетке вдруг стало много лишнего места, и я все никак не могла вздохнуть полной грудью. – Но проблема в том, что он не знает, что с этим делать.
Я разочарованно хмыкнула и перевела взгляд в окно. Стало тесно и душно.
– У вас с Аршадом все хорошо?
– Да. На удивление.
– Что-то не так? – насторожилась я.
Для меня мамино счастье казалось основой моего мира, на котором строилось все. И если между ней и Повелителем вдруг что-то разладится, большего удара представить будет сложно.
– Я закатываю ему иногда истерики.
– Из-за меня?
– Из-за всего. Тебя, Амала, обстановки, которая складывается между моим народом и джиннами.
– А что там?
– Сложно. Амал пытается договориться, но проворачивается со скрипом. Наши бунтуют.
Я знала, что обстановка с моим народом сложная. Так было всегда. Противники помощи Повелителя периодически обостряли отношения, но мир сохранялся. И что там опять?
– Ты только не езди туда.
– Ты что, Аршад меня не пустит ни под каким предлогом.
– Так он держится? – улыбнулась я.
– Не дает мне ни единого шанса поссориться! Как он это делает – не понимаю.
Я улыбнулась шире. Да, действующий Повелитель джиннов не зря носит этот титул. Мне даже не верилось, что это тот самый, о котором все говорят шепотом, потому что в семье он совершенно другой. Вокруг такого мужчины действительно может собраться только крепкая семья, и он удержит всех. Мама иногда показывала характер, и тогда любо-дорого было смотреть, как легко он укрощает ее норов. Никуда она от него не денется.
Мы попрощались, и я осталась в тишине. Мой мир все же стоит, не собирается таять, как мираж, и этого уже было немало для счастья. Я слишком хорошо помнила вечное отчаяние, которым пропиталось все мое детство. Нет, пусть мама с Аршадом живут вечно, они этого достойны, а я как-нибудь определюсь.
За окном стемнело, и по телу снова поползли неприятные мурашки. Хотелось бы верить, что все это просто с непривычки. Но уж слишком самоуверенным был этот котяра. И вообще – уверенным.
Я в последнее время остро реагировала на таких мужчин – будь то клиенты, преподаватели или просто спонтанные встречные в кафе. Но их было видно с первого взгляда в глаза. А у этого кота еще и харизма не просто заметна сразу – она сбивала с ног. Он точно знал, чего хочет, и был уверен в том, что делает. Никаких вопросов к себе, даже если другие и не согласятся с его выбором. Ему плевать.
С этими мыслями я, кажется, даже задремала в кресле. И резко подскочила, когда брат нарисовался в кухне с глазами по блюдцу и потряс перед взглядом моей курткой:
– Что случилось? Кто он? – потребовал без объяснений.
Я и забыла, что вещи стоило простирнуть.
– Какой-то тип, – набычилась я.
– Что хотел?
– Откуда мне знать?
– Малек, это может быть опасно, – хмурился он. – Как выглядел? Что говорил?
– Как очень сексуальный самец. Приглашал в спортзал по соседству. Но если ты туда сунешься, мы перестанем жить вместе.
– Я вообще-то затем с тобой и живу, – навис он надо мной.
– Зачем, Яр? Чтобы я дождалась той счастливой минуты, когда Амал передумает и снизойдет до меня?
– Нет, – растерялся он.
– А что тогда? Я не могу встречаться с другими мужчинами? – потребовала я решительно. – Мне теперь что, в монастырь уйти?
– Нет, но…
– Или ты будешь одобрять лично?
– Хотелось бы! – повысил он голос.
– Я понимаю, что не умею выбирать, но я не научусь, Яр, если за меня постоянно будут что-то решать. Я не ребенок! Перестань так себя вести!
– Малек, но мужчины могут быть опасны! – смягчил он напор. – Мало ли что нужно тут этому коту! Я их не встречал в Питере!
– Ну, окей, – пожала я плечами, – пойди встреться! Закончишь вон как Арран в инвалидном кресле! В лучшем случае!
Я вскочила и направилась в кухню. Усталость, нервы и эти странные остатки кошачьего очарования бесили. А когда хлопнула входная дверь, я едва не рванулась следом за Яриком и не запустила в него чашкой с кофе, которую успела себе приготовить. Но обнаружила его на пороге.
– Я так обалдел, что забыл двери закрыть, – смущенно заметил он.
– Кофе будешь?
– Буду. – И он бросил куртку на вешалку.
***
После весны пришло сырое дождливое лето. Мы с Яриком сдали сессию и более-менее выдохнули на какое-то время. У брата возникли мысли съездить домой. Все же в Питере ему непривычно и тяжело, хоть это и непросто было разглядеть. Но когда он говорил о доме, глаза его начинали сиять.
– Езжай, – пожала я плечами. – Я теперь только на работу и с работы буду передвигаться.
