Лондон в огне - Юрий Павлович Валин
— Именно так. Леди, — подтвердил командир Таур.
Остальное воинство, слушавшее затаив дыхание, одобрительно зашевелилось. Л-гном, сидящий в углу и жующий какие-то сушеные грибы, закатил глаза — действительно, конченые самогубцы эти гремлины.
— План подготовлю, обсудим конкретику, — пообещала главная шпионка.
Катрин задала чистотникам несколько вопросов по подземной обстановке в районе Олд-Кейт-роуд и шпионы отправились в свое логово.
…— В авторитете ты, Светлоледя, — разглагольствовало Оно, встряхивая фонариком с садящимися батарейками. — Вот что такое о тебе Енот наплел, раз смотрят открыв рот? «Да, Леди, как укажете. Леди…»
— Не знаю, что он там наплел, но в определенных партизанских слоях есть мнение, что это именно мы с тобой Хрустальный дворец спалили.
— Да, чужой подвиг к нам прицепился, — признала оборотень. — Ну, не отрекаться же теперь. Откровенно говоря, я такого закудханого народца, как эти мозгляки, еще не встречала. Может, оттого что грибы едят? От грибков расстройство мозга бывает, как рассказывают. У меня у самой что-то в животе бурчит. Но дело не в этом. Не жильцы гремлины. От возни с шестеренками любой спятит, а они сколько лет этому негодному пороку предаются. На них же без слез не взглянешь. Я вот думала: и что это наш Енот себе такую страхогремлиншу нашел? Сам он ничего себе, а тут… Так она ведь средь них красотка, особенно когда короста с загривка сошла. Такая шмондючка вполне аккуратненькая, если подкормить, да зад поокруглить…
— Уймись. Я ее толком и не рассмотрела. Да и неудобно за спиной товарища его подружку обсуждать.
— Неудобно перед его енотной мордой обсуждать, потому как он нынче на взводе и шары под лапой имеет. Но это я так, к слову. Как ты эту лодхатую операцию планируешь?
— Видимо, необходима серия предварительных подготовительных акций. Недурно было бы все-таки добыть взрывчатки. Пусть гремлины ее и используют сугубо для технических целей, людей-то всегда можно от взрыва увести. Но где взрывчатку достать и как ее перебросить к достойной цели? Вот о чем нужно подумать.
— Думай, — одобрило Оно. — Иногда у тебя получается. Хотя и не часто. Но я требую меня о взрывах предупредить загодя, я наемное шпионское лицо, сугубо неподрывное…
Тут в темноте раздался мелкий топот и радостное поскуливание — соскучившийся Блэкх несся к многоликой хозяйке…
«Блэкхом» бульдожек был наречен после напряженного мыслительного штурма его хозяйки. Мудрое Оно сочло что в конспиративно-поэтических целях кличка Черный Ястреб[49] будет в самый раз. Возможно, сыграла роль болтливость некоторых артиллеристов — на многоцелевой вертолет песик походил разве что своим усердным сопением. Впрочем, «псевдо» получилось истинно шпионским.
В штаб-логове Катрин взяла карту, пачку газет, завалилась на спальник и принялась намечать стратегические цели. Удары должны быть принципиально разнонаправленными и непредсказуемыми…
* * *
…— Задохнутся, — предсказала Лоуд, наблюдая за торчащими из-под «глушащего покрова» парами ног.
Сами шпионы сейчас стояли в довольно нелепых позах, придавливая руками и ногами пахучие попоны, наброшенное поверх них толстое пальто и кусок влажной парусины. Ноги в немыслимо рваных сапогах, виднеющиеся из-под этой груды тряпья задергались, вторая пара конечностей в лохмотьях резины ОЗК напряглась — вновь донеслось глухое гудение…
— Упорные, — прокомментировало Оно. — Вдруг да справятся?
Вообще работа с «болгаркой» в лежачем положении, при такой тесноте и удушье казалось абсолютно немыслимой. Но Мин со своей гремлин-девицей были дико упорны: решетку резали уже минут сорок, экономя аккумуляторы и отрезные диски. Время поджимало — до аварии на паропроводе оставалось менее получаса. Сигнализация отключится, но если Лоуд к этому моменту еще не окажется на месте…
Взломщики выползли из-под тряпья, Мин поднял на лоб защитные очки, отплевываясь, заявил что готово, надо только чтобы дым «на воду осел». Девица-соучастница, так и не снявшая защитных окуляров, ползала на коленях вокруг люка, принюхивалась. Наконец, попоны сняли: подрезанная решетка держалась лишь на деревянных клиньях, под ней на расстоянии ладони темнела вода. Лоуд сплюнула на пахучую поверхность, проследила как течение уносит «контрольную метку» и проворчала:
— Да, дерьмеца там многовато. Ну, иного и не ожидалось. Вот же поганый город.
— Слушай, там темно как в заднице, — с сочувствием глянула на воду Катрин. — Может, отменим?
— Еще чего: здесь пилили, там воины над паропроводом колдовали, и вдруг отменять? Что тут осталось сделать-то? — удивилась Лоуд.
Оборотень скинула камзол и башмаки, полотняный мешок уже болтался на тощей шее. Мин и гремлинша с восхищением смотрели на оборотня в ее естественном величественном коки-тэнском облике.
Катрин, поднатужившись, сдвинула решетку.
— Покедова, — сказало Оно. — Особо не ждите, есть предчувствие, что буду возвращаться иным путем.
— Сильное предчувствие? Будешь кружить чтобы следы запутать? — поинтересовался Мин, уважающий профессиональные тактические тонкости.
— Не, то чтобы со скуки не сдохнуть, — пояснила Лоуд. — Какой интерес одними и теми же ходами шнырять?
Худое обманчиво нескладное тело без всплеска ушло в воду. Соучастники прислушивались — ни звука. Где-то над головами диверсантов высилась массивная башня сокровищницы Уэйкфилд, полной ловушек и охраны, но Катрин даже не представляла: левее башня или правее? Толща земли и камня, как к ним не привыкай, давили и мешали ориентироваться…
Лоуд вернулась действительно иным, видимо, весьма и весьма окружным путем, поскольку он занял едва ли не сутки. Пахло от оборотня странноватым букетом ароматов кофе, лимонных пирожных и канализации.
— Да что рассказывать? Недурно всё шло, но ведь замки хитрые. Пришлось к помощи местных взывать, — повествовала оборотень, вяло ковыряясь в банке с тушенкой. — Они-то, понятно, открыли, так ведь отвыкла я сама нож пачкать. Всё на Светлоледю надеюсь, ей-то за пистоль схватиться, что иному высморкаться…
— Война, что поделаешь… — пробормотала Катрин.
Она и Мин смотрели на добычу: в свете масляной лампы драгоценные камни казались тусклыми, здоровенный сапфир в верхнем кресте выглядел стекляшкой, а рубин Черный Принц вообще казался сгустком несвежего клубничного желе. Корона криво стояла на доске-столе, бросая на карту города зловещие тени: личинками ползли по улицам пятнышки отблесков жемчуга, блохи-алмазы вгрызались в чертеж кварталов…
— Вы бы что ли, на себя примерили, — жуя, подсказало Оно. — А то вообще не интересно такие памятки вам притаскивать. Енот, где твоя жестянщица? Будет единственной гремлиншей, что корону Британии на лохмы нацепляла.
— Она не по
