Грех и дух - К. Ф. Брин
– Во-первых, мы в этом не уверены. И, во-вторых… курсировать? – Я нахмурилась. – Кто из Шестерки сказал тебе, что расширение словарного запаса поможет одерживать победу в спорах?
Между бровями Дейзи залегла складка. Бриа подняла руку.
– Я не собиралась тебя сдавать, – пробурчала Дейзи.
– И за что меня так любят? – фыркнула Бриа. – Но продолжай в том же духе. Это работает, уж поверь мне.
Я закатила глаза и встала.
– Киран уговорит Нэнси. Нам не придется прибегать к крайнему средству.
– Ты что, готова поделиться им? – Бриа снова скрестила руки на груди.
Я застыла у холодильника.
– В каком смысле?
– Если бы Нэнси хлопала ресницами чуть-чуть сильнее, ее глаза просто улетели бы. Она же думает только о том, чтобы залезть ему в штаны. А он хочет получить для тебя наставника. Чем не тема для беседы под одеялом, а?
Неконтролируемый гнев вскипел во мне. Запульсировала, немедленно проявившись, Черта. Порыв ветра из мира духов взметнул мои волосы.
Дейзи поморщилась.
– Лучше не ворошить этот улей, – прошептала она. – Киран знает, что, если он нажучит Лекси, я подожгу его кровать. Вместе с ним.
Бриа не отрывала от меня сурового взгляда.
– Я помогу тебе чиркнуть спичкой. И да, ладно, я драматизирую. Не думаю, что Киран действительно вставит деталь «А» в разъем «В». Ну, или «С», это уж в зависимости от предпочтений Нэнси. Но ты должна понять, Лекси, Полубоги действуют по другим правилам. У них столько денег, магии и власти, что они и не знают, куда их применить… а еще они есть друг у друга, и это единственное, что не дает им снести все стены. Возможно, формально Киран и не станет изменять тебе, но он может притвориться, симулировать близость, чтобы получить то, что он хочет. В данном конкретном случае он будет флиртовать. Может, даже кончики его пальцев окажутся там, где тебе не хотелось бы. – Бриа вскинула руки, видимо, правильно истолковав выражение моего лица. – Я просто говорю, пока у него нет другого способа получить то, что он хочет, посредством силы или статуса, может, тебе просто сделать все самой, чтобы ему не понадобилось добывать этого учителя, понимаешь, о чем я?
Дейзи ткнула в сторону Бриа большим пальцем:
– Все это дерьмо и чушь собачья. Прошу прощения за выражения, но, честно говоря, все дети моего возраста ругаются. И ничего тут такого особенного. Так вот, если матушка парня – шелки, зачем ему запускать куда-то там пальцы, если у него есть сексуальная магия? Но даже если тот Полубог даст тебе учителя, можно ли будет этому учителю доверять? И что он сможет тебе дать? Гермес – всего лишь посланник. Он идет, куда ему скажут. Да, идет через мир духов, но он не может просто бродить там, или что-нибудь в этом роде. Им управляет чужая воля. Нет, это не тот наставник, который тебе нужен. Тебе нужен свободный дух вроде этого убийцы, у которого такой плохой вкус в плане выбора карманных часов.
Она мотнула головой, указывая на лежащий на чистой стойке брегет.
Бриа погрозила Дейзи пальцем:
– Да! Громкие слова – или хорошее исследование. Неплохой способ что-то постигнуть, детка. – Она повернулась ко мне: – Детка права. Кроме того, научиться, как убивать исподтишка…
– Я не собираюсь учиться убивать исподтишка! – рявкнула я.
– В таких вещах с ней надо полегче, – прошептала Дейзи, едва шевеля губами. – Постепенно. До этого мы еще дойдем.
– Я все слышу. – Я покачала головой, и тут где-то что-то загрохотало, захлопало – словно взрывались петарды. – Что за…
В глубине дома раздался пронзительный вопль Мордекая, за которым последовал утробный рев разочарования и ярости. Губы Дейзи медленно растянулись в ухмылке.
– Дейзи? Что это ты сделала? – резко спросила я.
– Дейзи! – Громко топая, Мордекай ворвался в арку между кухней и официальной столовой – с голой грудью, забрызганной чем-то вроде синих чернил. Его бежевым брюкам тоже досталось. А белые туфли, похоже, были испорчены безнадежно. По лицу мальчика стекали синие капли. – Это уже ни в какие ворота не лезет!
Я указала на рваную цепочку синих следов, тянущуюся за ним:
– Лучше тебе не разносить чернила, или что это там такое, по всему дому, молодой человек, а то я погоняю тебя пинками по двору.
У Мордекая аж челюсть отвисла.
– Это она! – Он яростно ткнул пальцем в сторону Дейзи.
– А где доказательства? – Девочка невозмутимо скрестила на груди руки.
Мордекай дернул рукой, чтобы указать на обидчицу еще раз, и с его пальца сорвалась на пол синяя капля.
– Доказательство – твоя самодовольная ухмылка! Доказательство – то, что ты всегда подставляешь меня! Ты… Это… Мне не нужны доказательства!
Вздохнув, я аккуратно, чтобы он не измазал чернилами мое сказочное кремовое платье, развернула Мордекая. Следы вели в гостиную, посреди которой стояли – вертикально, словно стены, – четыре пластиковых прямоугольника, окружая разлившуюся синюю лужу. Пол тоже был покрыт пластиком. Сооружение напоминало палатку без крыши.
– Ну… и зачем ты сюда залез? – в замешательстве спросила я Мордекая.
– Я туда не залезал. – Он все еще говорил на повышенных тонах, за что я, впрочем, не могла его винить. – Я просто проходил тут, как обычно, и вдруг вокруг меня выросли стены.
– Как? – поинтересовалась Бриа, обходя вокруг пластиковой ловушки.
– Я устроила что-то вроде минного поля, – с довольным видом объяснила Дейзи. – Когда кто-то наступает на кнопочку, механические коробки, – она указала на маленький, почти плоский ящичек, раскрашенный в тон ковру, от которого тянулись рейка и два шнура, – как бы катапультируют палку вверх, а та тащит за собой веревки. Пластик крепится к шнурам. Все происходит быстро, а я знала, что он непременно остановится, оценивая ситуацию, – и окажется внутри. Так он поступает всегда – думает, прежде чем действовать. Так что все просто.
– Я думаю, потому что у меня есть мозги, и я не должен подчиняться своему зверю, – взвыл Мордекай. Чернила на его лице уже подсыхали.
– Верно. И до тех пор, пока ты не дойдешь до уроков, где нужно думать и действовать одновременно, мы, пожалуй, будем в тупике.
– Дейзи, – упрекнула я девочку, – не стоит все же злоупотреблять, пользуясь тем, что вас тренируют по-разному.
– Почему? – Она уставилась на меня сияющими глазами, и с учетом того, что Мордекай был магом, а она – нет, что он был невероятно сильным мальчиком-оборотнем, а она – обычной девочкой-подростком, пытающейся стать сильнее, и что он изначально обладал громадным преимуществом…
Ой, проехали. Не буду обострять. Все по справедливости.
– Мордекай, убери эти
