Меч и ручка - Рэйчел Кейн
Вульф поцеловал ее руку и на мгновение сжал.
– Я не представляю, каких сил вам стоило дожить до этого момента, – сказал Вульф. – И я рад, что увидел его.
– Я тоже, – сказала мать. Улыбнулась. – Не думаю, что мы были должным образом представлены друг другу, профессор Вульф. Я Селия Брайтвелл. Мать Джесса. И с этого момента я намерена быть настоящей матерью своему сыну.
Джесс не очень-то доверял хрупкому чувству, расцветающему у него внутри. Он так долго жил в пустыне, что найти розу в песке казалось невозможным.
Но он сказал:
– Я люблю тебя, мама.
И когда она обняла его, он понял, что не соврал.
Тело Брендана тщательно сохранили, и он выглядел почти что живым. Почти что. Джесс не прикоснулся к нему, хотя и придвинул стул, чтобы посмотреть на свое зеркальное отражение. Он подумал, как близок был к тому, чтобы лечь в гроб рядом со своим близнецом, и какая-то часть его самого все еще верила, что так и должно было быть. Однако он также слышал, как брат отвечает: «Времени предостаточно. Я подожду».
– Что ж, малявка, хочешь вернуться домой? Позволить отцу похоронить тебя и возвести какой-нибудь монумент в твою честь? Притвориться, будто ему хоть когда-то не было плевать на нас двоих и его не волновало лишь то, какую пользу мы можем ему принести? – Джесс задал вопрос, но знал, что ему придется отвечать самому. – Да, я полагаю, ты бы хотел. Знаю, ты бы хотел вернуться туда. И заставить па потратить деньги на памятник. Уверен, тебе бы понравилось. Чем больше, тем лучше.
Он отчасти ожидал, что Брендан повернет голову, рассмеется и скажет, что все это одна большая шутка. Но брата больше не было, и Джессу пора было наконец с этим смириться.
Чтобы свыкнуться с этим, потребуется целая жизнь.
Джесс просидел так достаточно долго, прежде чем услышал шаги. Он не обернулся. Он слышал, как приходили и уходили другие посетители, как они перешептывались. Никто из них не потревожил его.
– Ты должен быть в постели, – раздался у него за спиной голос Томаса.
– Знаю, – сказал Джесс. Пришел не только Томас. Пришли все. Дарио, одетый в сверкающий темный наряд. Архивариус Халила, держащая в руках небольшой букетик английских фиалок. Вульф и Санти стоят рядом, взявшись за руки. Даже Глен в своей строгой солдатской униформе сцепила руки за спиной.
Все здесь, кроме Морган. То место, где должна была быть она, напоминало свежую рану, и Джесс отвернулся, снова посмотрев на своего брата.
– Для него это была бы большая честь, – сказал Джесс. – Подумать только, у всех этих важных людей есть время его навестить.
– И тебя навестить, – добавила Халила. – Мне жаль, что все это заняло так много времени.
– Ну, ты подписывала соглашения и вела переговоры о возвращении Франции, – ответил Джесс. – Думаю, он бы тебя простил. Я бы простил.
Он встал. В первое мгновение все просто смотрели на него. Казалось, никто не знал, что сказать.
Поэтому, конечно же, Халила заговорила первая.
– Я принесла цветы, – сказала Халила и протянула Джессу букет. – Я надеюсь, они уместны…
– Ему бы понравились, – заверил ее Джесс и положил цветы на неподвижную грудь брата. – Спасибо. Всем вам. Вам не обязательно было приходить.
– Обязательно, – сказала Глен. – Не будь дураком.
– Глен, – упрекнула ее Халила, но мягко.
Глен обняла его первой. Джесса это удивило; она почти никогда не показывала себя с эмоциональной стороны. Объятия у нее были как у воина, состоящие из сплошных мускулов и резкого хлопка по спине в качестве точки.
– Не следуй за ним, – прошептала она. – Ты все еще нужен нам здесь. – Она ушла так же быстро, с высоко поднятой головой. Отправилась к своему отряду.
Следующим подошел Дарио и протянул руку. Джесс проигнорировал этот жест и тоже обнял его.
– Я перестану называть тебя трубочистом, – сказал Дарио, хлопнув Джесса по спине. – Со временем. Может быть. – Буду с нетерпением ждать. Ваша светлость.
После Дарио подошла Халила. От ее объятий у Джесса перехватило дыхание, и он почувствовал, как что-то треснуло у него внутри, совсем чуть-чуть.
– Я горжусь тобой, – сказал Джесс. – А еще немножко тебя боюсь. Слышал, тебя утвердили. Говорят, самый молодой архивариус в истории.
Халила снова чмокнула его в щеку.
– И ты должен слушать меня, если я говорю, что с тобой все будет в порядке, – сказала она. – Мы все постараемся, чтобы с тобой все было в порядке.
Затем подошел Томас, и Джесса очень бережно обняли руки размером со здоровое молодое деревце.
– Халила рассказала тебе о печатном станке? О новой издательской работе? Мы собираемся реплицировать Великие архивы! Люди смогут владеть книгами, Джесс.
– Да, я слышал, – сказал Джесс. – Я присоединюсь к тебе, как смогу.
– Твой кабинет уже обустраивают. Я назначил тебя главным печатником.
– Мне будут платить?
– Мы это обсудим. Но к этому прилагаются все книги, которые ты сможешь читать.
– Тогда я в деле, – сказал Джесс и улыбнулся. – Увидимся завтра.
Когда Томас ушел, остались только Вульф с Санти. Вульф спросил:
– С тобой действительно все в порядке? Говори честно. Ты видел меня в мои худшие времена. Не бойся признаваться, если тебе нужна наша помощь.
– Не боюсь. И обещаю, что признаюсь, если потребуется. Но мне… лучше, – сказал Джесс. – Гораздо лучше, чем я ожидал. Это… – Он осторожно вдохнул и посмотрел на Брендана. – Финал. Я не знаю, кто я без своего брата, но, полагаю, теперь придется это выяснить. Он бы заставил меня.
– Что ж, – сказал Санти, – позволь мне первым сообщить тебе о том, что я освобождаю тебя от контракта с армией. Кстати, ты будешь получать полную зарплату до конца своей жизни. Приказ архивариуса. – Он обнял Джесса. – Ты, знаешь ли, сын не только Вульфу. Я тоже тебя люблю.
– Я знаю, сэр. Спасибо вам.
Быть может, в конце концов все это стоило того, чтобы выжить.
Анита ждала в холле, когда Джесс выходил; стражники, стоявшие там, посматривали на нее с искренним недоверием, и ее собственная охрана отвечала тем же. Взгляд Джесса остановился на высокой фигуре Кати, которая кивнула в ответ.
– Соболезную, – сказала Анита. – Я слышала, ты теперь великий герой.
– Не герой, – сказал Джесс. – Но все равно спасибо.
– Наверное, такой герой, что больше не будет частью нашей семьи?
– О, я всегда буду твоим кузеном, – сказал он и улыбнулся Кате, которая удивленно приподняла бровь. – Просто не тем, кто промышляет книгами. Я буду их печатать вместо этого. – Да, я слышала, – согласилась Анита. – Пойдем, брат. Давай выпьем кофе. Как я вижу, день прекрасный, солнце светит… – И у тебя есть для меня интересное предложение?
– Разумеется. Я подумываю открыть книжный магазин. Первый в своем роде в Александрии. И я бы хотела, чтобы ты стал моим партнером.
– Пятьдесят на пятьдесят?
– Семьдесят на тридцать.
– Мы это обсудим.
Джесс открыл свой Кодекс, подписал форму о выдачи тела и наконец позволил
