Меч и ручка - Рэйчел Кейн

– Это все, – сказал Томас. – Не двигайся. Скоро это должно подействовать. Возможно, тебе все равно потребуется отдохнуть.

Джесс облизал пересохшие губы и спросил:

– Что это?

– Противоядие, – сказал Томас. – Я нашел его в гробнице Герона.

Джесс лежал на прохладных простынях в ярко освещенной комнате, но ему казалось, что все вокруг пропитано вонью «греческого огня». Голова болела. Легкие горели. Все тело ощущалось ослабшим. Джессу хотелось лишь отдыхать.

А потом он вспомнил.

«Морган».

Он стянул маску и попытался встать, но тошнота и слабость снова заставили его опуститься. «Мне все приснилось. С ней все в порядке. С ней все должно быть в порядке».

– Джесс. – Это был голос Аниты. Он обернулся и увидел, что она сидит у его кровати рядом с Томасом и держит его за руку. – Добро пожаловать обратно в мир живых, брат мой.

– Я… – Горло болело, и Джесс с трудом выговаривал слова, но, по крайней мере, теперь без кровавого месива с пеной. Он потянулся за стаканом воды, стоявшим на столике рядом. Анита поднесла стакан к его губам и напоила маленькими глотками. – Сколько прошло?

– Несколько дней, – сказала Анита. – Это третья доза противоядия; Томас приготовил его сам из образца, который принес с собой. Медики боялись, что ты никогда не очнешься.

Он не хотел спрашивать, но заставил себя:

– Морган?

Анита отвела взгляд.

– Мне жаль, – сказала она. – Она сильно обгорела и умерла внутри Великих архивов.

Джесс посмотрел на Томаса и прочитал правду на лице своего лучшего друга. Томас промолчал. В словах не было необходимости.

Это не был ночной кошмар. Морган умерла.

Джесс ожидал, что его захлестнет горе, но все равно не был готов. Оно обрушилось на него подобно буре, сотрясая его волнами конвульсий. «Нет. Ее нет». Как и брата.

Все, кого он любил, покинули его.

Несмотря на боль, Джесс не ощутил желания плакать. Его глаза жгло, но от гнева, а не печали.

– Она не должна была умирать ради всего этого, – сказал он. – Великая библиотека никогда ничего для нее не делала. Она отняла у нее свободу. А теперь отняла и жизнь.

– Она решила спасти библиотеку, – сказал Томас. – Она могла сбежать. Но не сбежала.

Джесс знал, что должен уважать ее выбор. Это был самый смелый поступок, который он когда-либо видел.

Однако он ненавидел себя за то, что не остановил ее.

Томас прочистил горло:

– Джесс, здесь архивариус. Мы должны позволить ей поговорить с тобой наедине.

Мозг работал вяло, и на мгновение Джесс подумал, что Томас имеет в виду озлобленного старика, которого он бросил мертвым в серапеуме… но нет, конечно же, это была Халила. Более серьезная, чем обычно, Халила, одетая в простое черное платье, и только корона с эмблемой Великой библиотеки на хиджабе свидетельствовала о ее статусе. Она обняла Аниту – когда те успели подружиться? – и заняла стул у кровати Джесс. – Я молилась о твоем выздоровлении, – сказала Джессу Халила. – Иншааллах, медики думают, что ты восстановишься через несколько недель.

– Недель, – повторил он.

Он был рад видеть Халилу, но в то же время чувствовал себя… оцепеневшим. До странности отстраненным. «Я выжил». Он никак не ожидал, что выживет. Не думал, что ему придется все это пережить.

Джесс гонялся за смертью. Даже поймал ее.

И каким-то образом та ускользнула от него, несмотря на все его усилия.

– Я надеюсь, ты всех переубедишь и придешь в норму раньше, – сказала Халила. Взяла его за руку. – Друг мой, мне очень жаль.

– Насчет Морган? – Он покачал головой. – Томас говорит, что она сделала свой выбор. – «И я зол на нее. Она должна была сбежать. Ей вообще не следовало там появляться». – Она предпочла спасти книги, которые в противном случае исчезли бы с лица земли, – сказала Халила. – Ее имя будет высечено на Профессорских ступенях. Она будет удостоена звания одного из величайших героев Великой библиотеки. – Я не думаю, что она мечтала об этом, – сказал Джесс. – Я думаю, она просто хотела быть свободной.

– Она была свободна с тех пор, как вышла с арены; она могла уйти в любой момент. Но решила остаться. Теперь скрыватели свободны, могут жить за пределами Железной башни, заводить семьи, делать все, что пожелают. Я позаботилась об этом. В ее честь.

– Лучше бы все сгорело, – сказал Джесс и закрыл глаза. – Если цена победы – она.

– Ты говоришь не всерьез.

Он говорил не всерьез. Он не мог представить себе мир без Великой библиотеки. Без книг. Без знаний, которые были бы у него под рукой, когда нужны.

Внезапно Джесса осенило, что каждая книга, которую он прочтет отныне, будет подарком. Подарком от Морган.

И в этот самый момент его по-настоящему охватило горе, а на глаза навернулись злые, болезненные слезы. Слезы лились недолго, и Халила просто держала Джесса за руку, пока буря не утихла, а затем молча протянула ему носовой платок. Джесс вытер лицо и осторожно вздохнул. Было больно, но осталась лишь тень от той боли, которую он испытывал раньше.

– У нее не осталось родных, – сказал Джесс. – Ее па пытался ее убить. Он был последним из ее родни.

– Ее похоронили в Некрополе, – сказала Халила. – Мы поместили ее в миниатюрный серапеум прежнего архивариуса, а его похоронили в яме для нищих. Это показалось уместным.

Он пропустил ее похороны. «Нет».

– Приехала твоя семья, – сказала Халила. – Они хотели тебя увидеть и увезти тело твоего брата обратно в Лондон. Я все запретила до тех пор, пока ты не придешь в себя, а я не знаю, как ты захочешь поступить.

Его па здесь, в Александрии. Что ж, это плохая идея.

– Брендан бы хотел вернуться домой, – сказал он. – Ему нравилась Александрия, но он бы хотел быть в Лондоне. Пусть они его забирают.

– Я боялась, что нам придется отдавать им двух сыновей, – сказала Халила. – Я рада, что ошиблась.

Она забрала у Джесса носовой платок и аккуратно сложила, прежде чем спрятать в карман своего платья.

– Не думаю, что когда-либо видел тебя в простом черном платье, – сказал Джесс. – Ты в трауре?

– Да, – сказала Халила. – По Морган. Она была частью моей семьи. Как и ты, брат мой.

– У меня уже есть Анита; тебе не обязательно меня принимать в семью.

– Но я хочу. И поскольку я архивариус, ты не можешь возражать. – Она одарила Джесса своей очаровательной, немного лукавой улыбкой.

– Если ты архивариус, то должна ходить вся в золоте, – заметил он.

– Я профессор, Джесс. И я буду продолжать вести себя как профессор, несмотря на свои обязанности. – Она положила вторую руку поверх его. – Ты сделал все, что мог. Вы с Томасом тоже спасли Великую библиотеку. И я надеюсь, что вы продолжите это делать любым способом, каким пожелаете. Томас попросил открыть новую должность в курии. Он называет