У порога - Юрий Витальевич Яньшин
Настал черед держать ответ Николаевой. Она попыталась встать, но Афанасьев удержал её от этого намерения, сказав негромко:
— Да, не вскакивай, ты. Чай не на собрании! Говори сидя. И так все услышат.
Ей ничего не оставалось, как подчиниться откровенному давлению со стороны высшей власти. Однако за словом она в карман не полезла, шутливо проворчав так, чтобы всем хорошо было слышно её напускное негодование:
— Вот вам наглядный пример, как власти не дают людям прыгнуть выше головы.
В зале по достоинству оценили её шутку сдержанными смешками.
— Ладно, — прервала она смех. — Попытаюсь комментировать сидя. Сразу хочу поблагодарить своего коллегу и давнего друга — академика Вострецова за информационную справку, которую он дал относительно работ, проводимых ВНИИЭФ в Сарове. Да, общие принципы у нас довольно схожи. Отличия заключаются лишь в деталях. В Сарове «мишень» подвергается «обстрелу» лазерами, находясь внутри самой установки, У нас же, «мишень» вынесена за её пределы, — кивнула женщина в сторону тележки на колесах. Да и «стреляем» мы не лазером, а направленным и консолидированным пучком высокочастотных токов.
Тут Николаева слегка пожевала губами, как бы собираясь с мыслями, чтобы сказать нечто важное, и продолжила. — В отличие от коллег из проекта «Искра-5», наше действо будет выглядеть более феерично. И визуально, и с прочими эффектами. Впрочем, не буду забегать вперед, сами всё увидите, — сказала она и замолчала.
— А что вы можете сказать по поводу самой «мишени? — опять вылез зело любопытный потомок аристократов.
— Ах, да, — спохватилась старушка. — Забыла сказать, что в нашем случае, в качестве «мишени» присутствуют молекулы металлического водорода, находящегося в среде относительного вакуума.
— Как, металлического?! — воскликнули разом Тучков и Вострецов. Причем, академик даже вскочил со своего места в душевном порыве. Такое дружное удивление, граничащее с потрясением, объяснялось начитанностью жандарма с одной стороны и профессиональными познаниями академика — с другой.
— Валя! — не удержался Вострецов от панибратского восклицания. — Что ты такое говоришь?
— А, что?! — обернулась Николаева на возглас Вострецова. — Разве я сказала какую-то глупость?!
— Ты сама до конца не понимаешь, что говоришь! — вскинулся Игорь Николаевич. — Металлический водород, существование которого было предсказано еще в тридцатых годах прошлого века, является мечтой вот уже нескольких поколений ученых! А ты, с бухты-барахты заявляешь тут во всеуслышание о том, что у тебя он имеется в количестве, достаточном, чтобы участвовать в экспериментах!
— Ну и что тут такого особенного? — жеманно пожала плечиками Валентина Игнатовна.
— Как это, что?! — взвился Вострецов, моментально впадая в ярость. — Лучшие умы всего света бьются над этой проблемой без малого сотню лет! А ты говоришь о нем так просто! Прости Валя, но я тебе не верю!
— А в портал, который мы с покойным Римилием Федоровичем открыли, тоже не веришь? — встала она с кресла и саркастически улыбнулась щербатым ртом, на миг, превращаясь опять в Бабу-Ягу. — И причем тут мировые светила и сто лет их упорного труда?
— Как причем?! — на секунду опешил академик, но быстро взял себя в руки. — Ты представляешь, что надо для получения металлического водорода, в теории?! — продолжал он неистовствовать.
Приглашенная публика в недоумении крутила головами, в абсолютной растерянности от научного спора двух уважаемых персон. По дороге сюда никто из них не предполагал оказаться в эпицентре подобных баталий.
— С самого начала предсказывалось, что перевод водорода в металлическое состояние возможен только под воздействием огромного давления — 250 тысяч атмосфер, — начал Вострецов очередную мини-лекцию. — Немного позже эта точка зрения была пересмотрена. Специалисты повысили оценку давления, которое требуется для фазового перехода. Всё это время условия перехода считались достижимыми, и ученые пробовали «взять планку», необходимую для перехода водорода в новую фазу. Впервые металлический водород пытались получить ещё в 1970-х. Повторные попытки были предприняты, помнится мне, в 1996, 2008 и 2011 году. Научная периодика сообщала, что в 1996 году ученым из Германии, запамятовал их фамилии, удалось на несколько микросекунд перевести водород в металлическое состояние, хотя не все согласны с этим. Что касается давления, необходимого для получения металлического водорода, то с развитием квантовой механики и физики вообще стало понятно, что давление должно быть примерно в 20 раз более высоким, чем считалось ранее — не 25 ГПа, а 400 или даже 500 ГПа. Где и на каком оборудовании ты, скажи мне на милость, смогла создать такое давление?! — кричал и размахивал руками Вострецов, входя в раж научного спора.
— Да, знаю я об этих исследованиях! — легкомысленно махнула она своей сухонькой ручкой, будто отмахиваясь от мошкары. — Не за печкой уродилась. Журнальчики-то научные тоже почитываем иногда от скуки. Немцам для этого пришлось создавать новые технологии и разрабатывать новые методы. Добиться желаемого получилось благодаря использованию двух алмазных наковален.
Прочность наковальни была усилена напылением из оксида алюминия, которое оказалось непроницаемым для атомов водорода. Образец водорода был сжат между заостренными концами двух алмазных наковален и при давлении в 495 ГПа ученые добились перехода образца в металлическую фазу, — скучным голосом информировала она ничего толком не соображавшую публику.
Из всей делегации высших сановников, ну, возможно только Юрьев, в силу своей прежней специальности, с трудом понимал кое-что из сказанного, но по его застывшему лицу этого было никак не понять. А, что до остальных членов Президиума, то они всё еще
