Некромант: Время камней - Михаил Ежов
— Ты верно сказал, что я поклялся в верности императору. Но у меня есть и другой долг, — ответил он. — Не менее священный. На его стороне традиции и весь уклад нашей жизни.
— Ты имеешь в виду месть?
Сафир мрачно кивнул.
— Души отца и матери будут взывать ко мне после моей смерти, понося за то, что я оставил их убийцу без возмездия.
— Да, и здесь ты прав, — согласился Нармин. — Но ты ведь хочешь поднять руку на императора сам, не пользуясь чужими… услугами. Это прямое нарушение клятвы верности.
— А ты предлагаешь нанять убийц?
— Я не могу предлагать тебе этого. Я верен присяге.
— Послушай, — Сафир взглянул прямо в лицо Нармина. — Даже если его убьют по моему приказу, клятва будет нарушена. Эта уловка ничего не будет стоить, когда мне придётся держать ответ перед богами. Ты и сам это знаешь.
Нармин кивнул, с удивлением обнаружив, что постепенно обретает способность двигаться.
— Поэтому, — продолжал Сафир, — я убью его сам! Нет смысла отказывать себе в этом удовольствии.
— Но я не могу позволить тебе! — Нармин покачал головой.
— Собираешься мне помешать? — Сафир был удивлён. — Но ты в плену.
— Так же, как и ты.
— Отнюдь. Вот мой меч, — Сафир дотронулся до эфеса. — А где твой клинок?
— И всё же это мой долг, — Нармин посмотрел в глаза Сафиру.
Тот невольно вздрогнул, потом усмехнулся через силу.
— Ничего у тебя не выйдет, друг! — проговорил он тихо. — Радуйся, что остался жив, и наслаждайся жизнью.
— Я найду способ, — сказал Нармин твёрдо.
— Наша дружба для тебя ничего не значит?
— Ты клятвопреступник.
— Пока нет.
— В своём сердце — уже да.
— Не тебе судить моё сердце! — Сафир вспыхнули, и его рука непроизвольно сжала эфес.
Заметив это, Нармин криво усмехнулся.
— Собираешься убить безоружного, лорд Маград? Неплохое начало.
Сафир опустил руку.
— В этом нет нужды, лорд Армаок, — сказал он негромко. — Но помни, что тебе не удастся помешать мне. Я сказал!
— А я услышал, — отозвался Нармин.
Сафир повернулся и пошёл прочь. Нармин проводил его задумчивым взглядом. Он понимал, что его друг не остановится и сделает всё, чтобы убить императора. Его личный долг оказался для него важнее государственного, выше которого, казалось Нармину, нет ничего. И вот теперь Сафир собирался нарушить клятву из-за россказней врага Урдисабана. Нармин не понимал, как его друг мог быть так слеп и не видеть, что его используют. Даже если обвинительный акт был подлинным, всё равно казантарец манипулировал Сафиром.
Через минуту в комнату вошёл Эл в сопровождении двух телохранителей. Он сделал им знак поднять Нармина, и те подхватили пленника под руки.
— Думаю, вы заметили, что к вам отчасти вернулась подвижность, — заметил Эл. — Не обольщайтесь: я просто ослабил чары. Если не будете делать глупости, я сниму их вовсе.
— Сделайте одолжение, — отозвался Нармин, повисший между дюжими стражниками, словно куль картошки.
— Не пытайтесь бежать, мои люди обучены куда лучше вас, — предупредил Эл. Он сделал едва заметный пасс, и Нармин почувствовал, что обрёл возможность снова управлять своим телом. — Я выделю вам комнату, и вы не будете испытывать ни в чём нужды. Но ваши передвижения по замку придётся ограничить.
Армаок никак не отреагировал на слова казантарца. Он вспомнил о преторианцах, оставшихся в лесу дожидаться его. Вскоре они отправятся в Урдисабан, решив, что их предводитель погиб. Возможно, тогда Камаэль пошлёт большой отряд, который возьмёт башню приступом. Главное, чтобы это произошло до того, как Сафир и Эл приведут в исполнение свой план — тогда Нармину удастся предупредить императора о грозящей опасности. Но всё это могло занять слишком много времени, которого не было. Армаок не сомневался, что Сафир будет действовать быстро и решительно, да и его так называемый «учитель» едва ли станет затягивать, так что, вероятно, вскоре они попытаются убить Камаэля. Он решил, что сегодня же должен обдумать, что предпринять, поскольку, несмотря на желание остановить Сафира, он не мог представить себе, что посмеет вонзить в сердце друга меч. Даже если он у него будет.
— Я с вами прощаюсь, — сказал, тем временем, Эл, подходя к двери. — Мои люди отведут вас. Если что-нибудь понадобится, обращайтесь к слуге, которого вам укажут.
— Это ещё не конец! — проговорил Нармин тихо.
Казантарец улыбнулся.
— Вы правы, — сказал он. — Всё только начинается.
— Вам не удастся застать императора врасплох, — сделал Армаок последнюю попытку вынудить Эла выдать хотя бы часть их с Сафиром плана.
Если ему всё же удастся бежать, он будет знать, чего следует ожидать.
— Не думайте об этом. Отдыхайте, — казантарец открыл дверь и переступил порог. — Кстати, забыл сказать про ваших людей. Тех, что вы оставили в лесу, — пояснил он, так как Нармин изобразил на лице недоумение. — Не рассчитывайте, что они приведут помощь.
— Почему? — невольно вырвалось у Армаока.
— Боюсь, лорд, они все мертвы, — с этими словами Эл исчез в коридоре.
Стражники слегка подтолкнули Нармина вперёд, и он послушно поплёлся к выходу. Его мысли вертелись вокруг последней фразы казантарца. Эл оказался слишком хитёр, его трудно было обойти. Он словно предвидел действия своих врагов.
«Проклятый колдун!» — выругался про себя Армаок. Пока он здесь, выбраться из башни не удастся — это ясно. Но рано или поздно ему придётся убраться — хотя бы для того, чтобы организовать покушение на императора. Тогда можно будет попытаться сбежать. Главное, чтобы не оказалось слишком поздно.
Шагая по гулким коридорам в сопровождении стражников, Нармин думал о том, что ради блага империи и верности присяге ему придётся забыть о дружбе — как Сафир забыл о своём долге во имя кровной мести. Армаок не винил Маграда, но и не оправдывал. Он понимал, что, если они встретятся, то впервые окажутся по разные стороны баррикад. Поэтому Нармин молил богов, чтобы они не допустили их встречи. Пусть Сафира остановит кто-нибудь другой, тот, для кого его жизнь ничего не значит.
Глава 87
Кобольд поднялся на деревянную трибуну и расправил мантию. На голове у него колыхался убор из чёрных перьев, а в руке
