Усы генералиссимуса - Игорь Саксин
Один из них держал в руке топор с широким лезвием.
Его было трудно не узнать.
– Приветствую, Иосиф Виссарионович,– кивнул я ему.
Человек с бородой недобро глянул на столпившихся людей и издал странный горловой звук.
Каким-то шестым чувством я понял, что этот звук является приказом для воинов и в тот же миг поляна наполнилась конским топотом и криками людей.
Как в замедленной съёмке я увидел, что воин с внешностью Сталина бежит к Лёле, а уже через мгновение он стоял рядом, занеся топор над её головой.
Лезвие сверкнуло, разбрасывая по сторонам десятки ярких бликов, но Лёля даже не сделала попытки защититься.
Тогда, сам плохо понимая, что делаю, я оказался между ними.
– Окончено!– закричал я и топор, со свистом рассекая воздух, вошёл в мою грудь.
Падая на землю, я видел, как с высокого дерева медленно осыпается листва.
Люди на поляне исчезли, на ней воцарилась абсолютная тишина, а за спиной Лёли неожиданно вспыхнули два разноцветных глаза.
Не мигая, они смотрели на меня.
Мне вдруг нестерпимо захотелось спать, я закрыл глаза, но тут же почувствовал лёгкое прикосновение к своему лицу: Лёля сидела рядом, держа в руках совершенно голого ребёнка.
Я попытался улыбнуться, но не смог.
Проведя рукой по моей щеке, она положила ребёнка на мою окровавленную грудь.
– Мама,– шепнул я.
Она строго смотрела на меня, словно ожидая совсем других слов.
На её плечо села маленькая серая птица и, покрутив головой, весело засвистела.
– Соловей,– сказал я,– он поёт о том, что филин спит, и опасности нет. Когда-то мы пели вместе с ним.
Я попытался свистнуть, но изо рта с шипением вырывались только круглые кровавые пузыри.
В воздухе послышался странный гул и соловей, напуганный им, сорвался с плеча Лёли, исчезнув в глубине леса.
А через несколько секунд высоко в небе я увидел летящие вертушки.
– Они спешат на помощь майору,– сказал я Лёле и она, улыбнувшись, утвердительно кивнула головой.
Вокруг начало быстро темнеть, казалось, какая-то неведомая сила высасывает из воздуха солнечный свет.
Я понял, что конец истории близок и что обязательно должен передать мальчишке, лежащему на моей груди, какие-то важные слова.
Но что именно я должен был сказать ему?
Что такого стоящего было в моей жизни, кроме неё самой?
Я только и мог вслед за майором повторить его предсмертные слова:
– Тысячу раз рожусь и тысячу раз умру, чтобы родиться опять.
Крепко обняв малыша, я поцеловал его макушку и закрыл глаза.
Финский залив, наше время
Палуба под ногами качнулась, когда я сделал первый неуверенный шаг, голова тут же закружилась, но я продолжил движение на слышавшиеся впереди голоса.
Застывший Валерий Фёдорович стоял на том же месте и, обойдя окаменевших музыкантов, державших в руках бесполезные инструменты, я увидел стоящих за ними людей.
Большая группа длиннобородых мужчин и женщина обернулись на звук моих шагов.
Подойдя к ним, я посмотрел на Лёлю, которая, сделав шаг вперёд, неожиданно крепко обняла меня.
– Что происходит?– я с трудом узнал свой голос.
Один из мужчин протянул мне глиняный кувшин с узким горлышком:
– Выпей, это в последний раз.
Дрожащей рукой я взял кувшин из его руки и поднёс к носу:
– Что в нём?
– Прошу тебя, сделай, как он просит,– Лёля с нежностью смотрела на меня и по её щекам текли слёзы.
Не закрывая глаз, я выпил жидкость до дна, сразу почувствовав жар в теле.
Меня опять повело в сторону, и мужчина вынул кувшин из моей руки.
– Слушайте внимательно,– он поднял руку,– глаз закрыт и нас снова двенадцать. Если у кого-то из вас есть возражения, можете озвучить их прямо сейчас.
Никто из стоящих людей не проронил ни слова.
Я не понял, о чём он говорит, но вслед за всеми поднял голову и увидел в тёмном небе бледную Луну, висящую прямо над нами.
– Поздравляю с бракосочетанием!– мужчина поклонился мне, и остальные поклонились вслед за ним.– Мы уходим, но ты знаешь, где нас найти.
Вытерев слёзы, Лёля взяла меня за руку:
– Пойдём, мой мальчик.
Мы спустились на нижнюю палубу и, очутившись рядом с женой, я оглядел зал.
Присев на своё место рядом с Зурабом, Лёля налила в бокал сок: на фоне застывших фигур её движения выглядели странно.
– Как мне тебя называть?– поинтересовался я.
– Как и всегда. Круг замкнулся, и теперь наши имена не имеют значения.
– Мне больше не придётся умирать?
– Ты никогда и не умирал в том смысле, какой в него вкладывают люди, просто до поры прятался от того, кто мог убить тебя.
– От товарища Сталина?
– Сталиным этот человек был только в предыдущей жизни, сейчас он работает капитаном судна. Прожив множество жизней с этой внешностью, он вскоре навсегда покинет наш мир.
– Но для чего ему надо было убивать меня?
– Это долгая история,– вздохнула Лёля,– но раствор, который ты выпил, поможет позже вспомнить многие детали.
– А то, чего я не знаю?
– Мужчины, которых ты видел, расскажут подробности. Теперь ты один из них, так как встал на место своего дедушки.
– Дедушки?
– Он был одним из самых сильных магов, но есть и другие. Когда-то между ними был заключён Договор, они поклялись, что никогда не станут вмешиваться в жизни и дела людей, но твой дедушка считал, что договорённости устарели и требуют пересмотра. Он нарушил их ради тебя. И погиб ради тебя.
Лёля смахнула вновь набежавшие на глаза слёзы.
– Это его убили на той поляне,– догадался я.– Я был в его теле?
– Да, он делал это всякий раз, когда твоя жизнь была под угрозой, он был тем, кого ты называл своим наставником. Ты часто смотрел на мир его глазами, а он всегда смотрел сердцем. Человек с внешностью Сталина искал тебя, чтобы привести в исполнение давний приказ своего вожака.
– Подожди,– остановил я её,– то есть «Система» была придумана товарищем Сталиным только для того, чтобы найти меня? А все разговоры об эликсире просто отвлекающий манёвр?
– Да,– подтвердила Лёля,– кем бы ни был этот человек, в какую эпоху не жил, все его стремления сводились к одному: найти и убить тебя. Конечно, никто не сбрасывал со счетов вариант, что ты убьёшь его раньше, но отец хотел убедиться, что ты подготовлен к встрече с ним, чтобы после этого свести вас лицом к лицу.
– Он заранее знал, чем всё кончится,– грустно произнёс я.
Лёля вытерла краешки глаз:
