Хаски и его учитель Белый кот. Книга 1 - Жоубао Бучи Жоу
– Лед исчез!
Освобожденные воды озера бешено взметнулись к небесам, и на поверхность вылетел черный водяной дракон с зеленоватым отливом, такой огромный, что каждая чешуйка на его теле была шириной в семь чи. В один миг в озере Цзиньчэн поднялись гигантские бурлящие волны, и в клубах водяного пара было видно, как блестит в свете луны драконья чешуя, как расширяются при дыхании его большие ноздри. В то же время на берегу озера возникла древняя завеса, мигом отделившая всех от Мо Жаня.
По ту сторону завесы человек и дракон глядели друг на друга.
Прищурившись, Мо Жань запрокинул голову, сквозь плотную пелену тумана устремив на дракона пристальный взгляд.
Он увидел, что у зверя в пасти был зажат черный как смоль модао без ножен. Клинок старинной работы выглядел безыскусно, но был прочным и острым. Уменьшив меч до приемлемого для человека размера, дракон изогнул блестящее гибкое тело и медленно опустился ниже, положив оружие к ногам Мо Жаня.
Зверь, однако, не спешил поднимать голову, глядя на юношу своими огромными, в два человеческих роста, глазами цвета имбиря. В этих глазах, словно в двух бронзовых зеркалах, четко отражалась перевернутая фигура Мо Жаня, который стоял неподвижно, затаив дыхание, и ждал, когда дракон заговорит.
Если с прошлой жизни ничего не изменилось, то ему нужно будет лишь спуститься к подножию горы, сорвать ветку цветущей сливы и принести дракону. Старый ящер строил из себя любителя красоты и изящества, поэтому позволил Мо Жаню легко отделаться.
Спустя битый час ожидания стало ясно, что в этот раз дракон не собирается отдавать ему меч так же легко, как когда-то в прошлом. Усы зверя затрепетали; он сощурил гигантские желтые глаза, поднял переднюю лапу и когтем написал на снегу у ног Мо Жаня два слова: «Простой смертный?»
Мо Жань изумленно застыл.
Он хорошо помнил, что в прошлом этот водяной дракон мог говорить. Почему же сейчас он был нем?
Написав эти два иероглифа, немой дракон тут же стер их толстым когтем, будто поняв, что ошибся, и написал вместо них другое: «Нет, у простого смертного не может быть такой мощной духовной силы. Значит, ты божество?»
Мо Жань озадаченно молчал.
Зверь на миг задумался, потом помотал головой и снова написал: «Ты не можешь быть божеством – на тебе есть следы злой энергии. Не демон ли ты?»
Что за бред, подумал Мо Жань, этот достопочтенный просто недавно переродился, только и всего. Чего тут думать? А ну, быстро отдавай этому достопочтенному его меч!
Словно учуяв его нетерпение, дракон внезапно вскинул страшную чешуйчатую лапу и резко опустил ее прямо на клинок, прижав его когтями ко льду. Когтем другой лапы зверь стер все ранее написанное и, подкинув пригоршню снега, вновь застрочил: «Не держи на меня обиды. Я вижу в твоем теле еще две тени, а это чрезвычайно редкое зрелище. Кто же ты на самом деле – человек, призрак, божество или демон?»
– Разумеется, я человек, – ответил Мо Жань, приподняв одну бровь. – Разве это и так не очевидно?
Просто человек, который уже однажды умер, и все.
Помедлив, дракон написал: «Душа одного человека расколота на несколько частей. Невиданно, неслыханно!»
Глядя на то, как зверь потешно мотает головой и шевелит хвостом, Мо Жань не удержался от смешка:
– А что в этом такого странного? В любом случае, почтенный господин, чего вы хотите от меня в обмен на этот клинок?
Дракон с минуту испытующе глядел на него, а потом нацарапал на снегу: «Просто стой на месте и не двигайся. Позволь мне применить заклинание и заглянуть в твою душу, и я тотчас отдам тебе меч, идет?»
Мо Жань никак не ожидал от него подобной просьбы и слегка растерялся.
А что произойдет, если этот старый хрыч увидит его прошлое?
Но Бугуй, модао невероятной силы и свирепой мощи, редчайшее божественное оружие, был почти у него в руках. Отказавшись сейчас, Мо Жань навсегда упустит шанс заполучить этот меч.
На мгновение поколебавшись, Мо Жань поднял голову и заявил:
– Это можно. Однако отдадите ли вы мне клинок независимо от того, что увидите, почтенный господин?
«Таковы правила. Разумеется, я не нарушу данного слова», – вывел на снегу дракон.
– Даже независимо от того, творил я в прошлом добро или зло?
Дракон вновь помедлил, прежде чем написать: «Даже если в былые времена ты творил много зла, я не могу тебе препятствовать. Надеюсь лишь, что впредь ты станешь стремиться к добру».
Мо Жань с улыбкой хлопнул в ладоши:
– Ладно, раз вы так говорите, то у меня нет причин для отказа. Прошу, почтенный, начинайте.
Водяной дракон слегка приподнялся, изогнув дугой блестящее тело, и шумно выдохнул. Вслед за этим его глаза засияли алым светом.
Мо Жань задрал голову и понял, что свет на деле был чем-то вроде кроваво-красного тумана, который постепенно сгущался, закрывая его перевернутое отражение. Прошло немало времени, прежде чем туман неторопливо рассеялся и в драконьих глазах вновь отразился силуэт Мо Жаня.
На этот раз, однако, юноша внезапно обнаружил, что, кроме него, там отражаются еще две размытых фигуры, прямо за его спиной: одна справа, другая слева.
Мо Жань в испуге обернулся, но за его спиной никого не было – лишь пустынный простор да падающий снег. Откуда же там взялись чужие фигуры?
Он повернул голову обратно. Очертания силуэтов в глазах дракона становились все отчетливее, будто нечто неторопливо выплывало из глубины на поверхность. Какое-то время Мо Жань разглядывал их и вдруг понял, что эти два силуэта выглядят знакомо. Он невольно шагнул ближе, и внезапно глаза отражающихся в зрачках зверя двоих людей, прежде закрытые, широко открылись!
Ши Мэй!
Чу Ваньнин?
Мо Жань не ожидал, что это окажутся их тени. Он не на шутку перепугался; спотыкаясь, тут же попятился и пролепетал, неспособный произнести ни одной связной фразы:
– Как… как это…
Три фигуры, отражавшиеся в глазах старого дракона, тихо стояли, не двигаясь, и безмятежно глядели куда-то вдаль со спокойными, непроницаемыми лицами.
Перепуганный Мо Жань какое-то время еще таращился на них, но вскоре алый туман вновь начал сгущаться. Тени в зрачках дракона теряли четкость очертаний и расплывались, пока в конце концов совсем не исчезли.
Фыркнув, дракон встряхнул усами и быстро-быстро написал: «Ничего не понимаю. Я в жизни не встречал никого, на чьей душе остался бы след от двух других людей. Это и в самом деле
