Синий шепот. Книга 2 - Цзюлу Фэйсян
Цюй Сяосин вздохнул:
– Это тритон… Он строго-настрого запретил нам говорить тебе об этом.
– Но почему? – растерялась Цзи Юньхэ. – Он… он может умереть?
– Он может превратиться в лед.
Превратиться в лед? Его кровь затвердеет, кости промерзнут насквозь, кожа покроется ледяной коркой и тритон обратится в глыбу льда?
– Этому можно помочь?
– Кунмин пока точно не знает… – с горечью сообщил Цюй Сяосин. – На самом деле монах запретил тритону лететь сюда, но тот настоял… Сказал, что время слишком дорого и он ценит каждый отпущенный миг. Перед тем как покинуть плоскогорье, он принял лекарство, только, как видите, это не помогло…
Цзи Юньхэ молча закрыла глаза и стиснула свободную руку в кулак. Она слишком хорошо понимала, о чем думал Чан И. Потому что, когда близок конец, все вокруг обретает особенный смысл.
52. Стремление к совершенству
Сознание долго не возвращалось к Чан И. Очнувшись, он ошеломленно уставился на черное лисье пламя и сообразил, что произошло. Тритон повернул голову и посмотрел в покрасневшие от бессонной ночи глаза Цзи Юньхэ. Оба молчали. Чан И не стал объяснять причину внезапного обморока, а Цзи Юньхэ прекрасно знала, что большехвостая рыба не умеет лгать, и не принуждала его. Она не желала ни горькой правды, ни сладкой лжи.
Когда молчание затянулась, Цзи Юньхэ растянула губы в улыбке.
– Скоро рассвет, – заметила она с притворной беспечностью. – Рядом с тобой, большехвостая рыба, время летит слишком быстро.
Цзи Юньхэ ни о чем не расспрашивала. Чан И опустил глаза, его длинные ресницы затрепетали, как крылья бабочки. Не говоря ни слова, он протянул руку и нежно обнял Цзи Юньхэ. Черное лисье пламя беззвучно горело при свете луны. Девушка и тритон молча прильнули друг к другу, никто не пытался нарушить мирный покой тишины.
Тем временем луна скрылась за горизонтом, небосклон озарили лучи восходящего солнца. Золотистый свет рассеял очарование сказочной ночи, проник во все потайные уголки и заставил вернуться к действительности.
Чан И отпустил Цзи Юньхэ, и та поправила на его висках серебристые волосы. Накрутив на палец шелковистую прядь, словно это была последняя нить, которая связывала ее с тритоном, девушка глубоко вздохнула:
– Тебе пора возвращаться на плоскогорье.
С этими словами она отпустила светлые волосы. Чан И кивнул и поднялся на ноги.
– Мы обсудим с Кунмином и остальными, что делать с беженцами. В самое ближайшее время придумаем подробный план действий. На дорогах небезопасно, поэтому береги себя.
Тритон окликнул Цюй Сяосина, но Цзи Юньхэ вдруг позвала:
– Чан И!
Тот обернулся, тряхнув серебристыми волосами, в которых отразилось новорожденное солнце. В этот миг тритон напоминал прекрасного небожителя, сошедшего в бренный мир. Цзи Юньхэ залюбовалась чудесной картиной и с улыбкой произнесла:
– Когда с делами будет покончено, давай поженимся.
Синие глаза слегка расширились. Топот Цюй Сяосина, спешившего на зов Чан И, немедленно стих. Смущенный взгляд юноши заметался между девушкой и тритоном. Прохладный весенний ветер подул Цзи Юньхэ в спину и донес до тритона частицу ее тепла. Казалось, этого достаточно, чтобы разогреть застывшую кровь Чан И.
– Я… – хрипло проговорил тритон. – Я пока не могу жениться на тебе.
Он опустил веки, прикрыв глаза веером ресниц. Глубокая тень омрачила его лицо. Никто не ожидал услышать подобный ответ. Вглядываясь в лицо Цзи Юньхэ, Цюй Сяосин нервно прикусил большой палец, однако девушка и виду не подала, что отказ ее огорчил.
– На мне твоя метка. По законам подводного народа ты уже дал согласие взять меня в жены.
Цюй Сяосин посмотрел на Чан И, который выглядел так, будто отвергли его. Тритон хмуро уставился в землю и надолго задумался.
– По законам человеческого мира это не считается.
– Я не человек.
– И не русалка.
– Зато ты тритон и обязан соблюдать законы своего народа.
Цзи Юньхэ отвечала почти не раздумывая, тритон же хмурился все больше. Он подолгу размышлял, тщательно взвешивая каждое слово, похоже не зная, как переспорить ее. Тем временем солнце взбиралось выше и выше. Даже Цюй Сяосин проникся сочувствием к Чан И. Парень слишком хорошо знал, что в словесных баталиях мало кто в мире способен одолеть Цзи Юньхэ. Девушка быстро соображала и не лезла за словом в карман. Перепалка с простодушным тритоном была для нее сущим пустяком.
– Я все равно не могу взять тебя замуж, – отрезал Чан И, не вдаваясь в причины.
Прямой отказ прозвучал грубо, зато сразу отмел все возможные возражения. Честный ответ обезоружил Цзи Юньхэ, лишив ее возможности пустить в ход свое красноречие. Победа досталась тритону.
На самом деле все трое прекрасно понимали причины отказа. Тритон не знал, как долго протянет, и не хотел, чтобы Цзи Юньхэ тратила на него время. Просто не посмел озвучить свои мысли, а остальные предпочли промолчать.
Цзи Юньхэ не отрываясь смотрела на тритона. Под ее пристальным взглядом Чан И опустил глаза, как провинившийся ребенок. Он все ждал, когда Цзи Юньхэ задаст неудобный вопрос, и не догадывался, что его растерянное молчание камнем ложится на ее сердце.
– Тогда повторю свою просьбу попозже, – пожала плечами Цзи Юньхэ. – Если снова откажешь, предложу в третий раз. Рано или поздно ты согласишься.
Чан И вздрогнул и вскинул глаза, однако Цзи Юньхэ уже развернулась и помахала рукой.
– Сегодня я занята. Спешу на вторую заставу, чтобы возвести там магический барьер.
Утреннее солнце затопило землю лучистым светом и позолотило силуэт Цзи Юньхэ.
– Почтенный владыка! – заговорил Цюй Сяосин, дождавшись, пока тень девушки не исчезнет из виду. – Пора назад?
– Я почти согласился. Почти…
Синие глаза Чан И растерянно смотрели девушке вслед. Тритон опустил голову и взглянул на кончики пальцев. Их припорошило инеем и сковало ледяной коркой. Чан И сжал пальцы в кулак, лед треснул и превратился в осколки, которые осыпались на землю хрустальным дождем.
– Пора назад, – распорядился он.
* * *
– Десять дней, – заявил Кунмин, убирая серебряные иглы в мешочек.
Чан И знал, о чем идет речь. Спустя десять дней его тело промерзнет насквозь. Узнав отпущенный ему срок, тритон подавил посторонние мысли, успевшие зародиться в его голове на обратном пути. Вступление в брак – значимое событие как для людей, так и для демонов. Если бы не вмешательство внешних сил, тритону уже следовало бы готовиться к свадьбе, ведь Цзи Юньхэ носила на себе его метку и Чан И поцеловал ее… Воспоминания о нежных прикосновениях, которыми судьба позволила им обменяться, вспыхнули с новой силой, и холодное тело Чан И на мгновение заполыхало.
Кунмин внимательно взглянул на
