Изгнанник Ардена - Софи Анри (российский автор)
* * *
Погода прояснилась только к утру, и город снова оказался под властью безжалостного зноя. Глинистая почва Хома ненасытно впитала влагу, и на улицах не осталось даже луж. О том, что недавно прошел ливень, свидетельствовали лишь наполненные бочки, стоявшие под водосточными трубами, да высокие пальмы и кустарники, чья зелень стала ярче после того, как дождь сбил с них всю пыль.
Они шли по безлюдной дороге, направляясь к торговой лавке Агнара Талипа. Изредка им встречались жители Хома, одетые так же, как миреасцы: в шаровары, туники и тюрбаны. Для прогулки под палящим солнцем Адалина выбрала свободную тунику ниже колена с разрезами до середины бедра, темные шаровары и закрытые туфли с прочной подошвой, сквозь которую не проникал жар раскаленной земли. На голову она накинула полупрозрачный шелковый платок, чтобы защитить макушку от палящих лучей солнца.
– Похоже, Иверас ничем не отличается от Миреаса, – сказала Адалина, разглядывая глиняные дома с низкими соломенными крышами, среди которых редко встречались добротные богатые жилища. Дворцов с высокими минаретами и куполообразными крышами, утопающими в сени искусственно выращенных садов, в Хоме и вовсе было так мало, что она могла пересчитать их по пальцам одной руки.
– Как и Южное королевство мало чем отличается от Западного, – отозвался Тристан, прищурившись от солнца и на ходу закатывая рукава белоснежной рубахи. По его словам, белый цвет в Миреасе и Иверасе носили преимущественно мужчины, и в этих краях он считался признаком достатка. – На самом деле несколько веков назад Миреас и Иверас были единым государством, размером не больше Ардена. Но однажды случилось то, что неизменно происходит с каждым королевством раз в несколько поколений.
– Что?
– У короля родилось четверо сыновей, и они развязали войну за престол, – невесело хмыкнул Тристан. – Два младших брата объединились и свергли старших, а Миреас поделили на части. Третий сын остался править в Миреасе, а самый младший назвал новое королевство Иверас, что в переводе с миреасского наречия значит «справедливая плата». Один брат заплатил другому клочком земли за то, что помог ему в борьбе за корону. – Тристан дернул уголком рта. – Что иронично, с братьями Вейланд случилось то же самое. Арон заплатил свою цену Рэндаллу за помощь в играх королей, вернув Ардену свободу. А я, вместо того чтобы запросить плату, добровольно отказался от титула принца, инсценировав собственную смерть.
– А ты бы хотел стать королем? – спросила Адалина, заранее зная ответ.
– Упаси Единый. – Тристан брезгливо поморщился, будто ему предложили съесть таракана. – Корона – та же удавка, только из золота. Благо, у меня много старших братьев, и я желаю им здоровья и долгих лет жизни, а еще побольше сыновей, чтобы очередь в престолонаследии никогда до меня не дошла.
– И не забудь воздать Единому за то, что братья не стремятся убить тебя, чтобы избавиться от соперников. – Адалина поджала губы, вспомнив про Артура, и уже тише добавила: – По крайней мере, не все. Стефан подстроил смерть обеих сестер, лишь бы никто не помешал ему занять трон. Узнай он, что я дочь Танната, убил бы и меня.
– А ты не думаешь, что он знает?
– Если бы знал, точно убил бы. Даже будучи незаконнорожденной, я представляю для него угрозу. У Танната нет братьев, только сестры, а значит, я вторая в линии престолонаследия. Хотя мои дражайшие тетки вряд ли бы поддержали мою кандидатуру и в случае внезапной кончины Стефана заявили бы права на корону.
– Ты бы хотела править?
Тристан пинал по дороге камушек носком сапога из тончайшей телячьей кожи, и, когда тот отскакивал в сторону Адалины, она пинала его обратно.
– Не знаю. – Она пожала плечами. – Я в этом мало смыслю. Однако есть одна причина, почему я не могу дать категоричный ответ.
– И какая же?
Адалина злорадно улыбнулась.
– Я бы хотела увидеть физиономию Стефана, когда тот не получит то, чего жаждал всю жизнь.
– Коварная демонесса, – усмехнулся Тристан. – Уж поверь, я сделаю все возможное, чтобы корона стала для него настоящей удавкой. – Он пнул камушек так сильно, что тот отскочил в овраг.
– Думаешь, это из-за его влияния Артур решил восстать против отца?
– Артур бредил властью с юных лет. После долгой болезни он мечтал утереть носы всем, кто в него не верил, а подружившись со Стефаном, совсем помешался на жажде власти. Но у меня и без этого есть причины ненавидеть твоего братца.
Адалина удивленно посмотрела на Тристана, и у него на лице проступила холодная решительность.
– Он превратил твою жизнь в ад. Я поступлю с ним так же.
Адалина в изумлении замерла. Она никак не ожидала, что Тристану есть хоть какое-то дело до того, что Стефан издевался над ней.
– Что ты собираешься сделать?
Тристан холодно улыбнулся.
– Пока он строит из себя убитого горем вдовца, продлевая траур, я по всему Западу собираю грязные сведения о нем. Ищу лордов из круга приближенных Танната, которых Стефан обманом и шантажом отстранил от должностей в Королевском совете. Сею зерна раздора между его верными подданными. Даже если правление Стефана будет долгим, я сделаю все возможное, чтобы оно было для него хуже каторги.
Адалина знала, что Тристан не бросал слов на ветер, и всей душой надеялась, что у него получится.
За разговорами они добрались до торговой лавки, которая представляла собой пристройку в виде деревянной мансарды к добротному глиняному дому с плоской крышей из циновки. На крыльце висела деревянная табличка с миреасскими письменами, но Адалина не умела их читать.
Она остановилась, и, несмотря на жару, ей стало зябко от волнения.
– Я с тобой, – шепнул Тристан и, сжав ее ладонь, осторожно подтолкнул к двери.
Адалина переступила порог и оказалась в залитой светом комнате, заполненной деревянными столами, стульями и скамьями, стоящими друг на друге. С потолка свисали миски, горшки и ложки из дерева и глины, а к стенам были прибиты полки и шкафчики с дверцами. В дальнем углу на поломанных ящиках сидел смуглый мужчина сорока лет. Его густая борода отливала бронзой и выгорела на солнце, а голову прикрывал тюрбан.
– Мир вам, уважаемый Агнар, – поприветствовал его Тристан, и мужчина вздрогнул, так что ящик
