Черный пепел на снегу - Яна Анатольевна Спасибко
Домовой же, который был похож на странную смесь кота и человека и ростом с пятилетнего ребёнка, по мере восстановления дома всё больше входил в силу. Если поначалу он казался тощим и даже облезлым, то постепенно немного поправился, серая шерсть его начинала лосниться, а роскошные усы-вибрисы – довольно топорщиться.
Многую работу он привычно выполнял по ночам, днём предпочитая привычно отдыхать в образе крупного кота, развалившегося на всё больше припекающем солнышке, довольно щурясь и чутко слушая, что же происходит в его владениях.
На второй день умилённая этим зрелищем Забава выпросила у Агне несколько грошей и отправилась в деревню, которая расположилась чуть поодаль от их жилища. Агне даже замерла от такой просьбы. С одной стороны, природная осторожность её кричала о том, что не следует отходить далеко от дома и тем более показываться лишний раз на людях. С другой – уходить из дому на маленький деревенский рынок им никто не запрещал. Даже наоборот, она понимала, что рано или поздно ей придётся это сделать, но почему-то в её представлении этим должен был заниматься Къелл.
Но, немного подумав, взвесив все за и против, ведьма всё же согласилась на посещение деревни. Ей самой было очень любопытно присмотреться к ценам, в дом нужно было купить необходимую утварь – с появлением в доме второй женщины, которая знала, как обращаться с печью и вести быт, Агне ощутила острую нехватку глиняной посуды.
Они вышли рано утром, едва успев управиться со скотиной, рассчитывая быстро купить самое необходимое и вернуться обратно.
Однако деревня, которая была издали, с их холма, была похожа на небольшой пятак с полутора десятками домов, обнесённых частоколом, вблизи оказалась крупным селом с собственным храмом и базарной площадью, которая уже, несмотря на ранний час, гомонила разными голосами.
* * *
– Ты хоть понимаешь, о чём просишь меня? – Арвид зло стукнул кулаком по столу, не сдержав минутной вспышки ярости.
Сначала нормандский посол встретил нордов радушно, особенно обрадовавшись Ингве. Будучи старыми товарищами, они не раз воевали плечом к плечу и вместе начинали свой политический путь. Теперь же Арвид чувствовал, что его пытаются втянуть в какое-то мутное дело, и пребывал в смешанных чувствах.
С одной стороны, он был изрядно напуган принесёнными нордами новостями. Понимал, что старые боевые товарищи не станут шутить с такими вещами, и уж точно не хотелось ему верить, что его, Арвида, хотят использовать в качестве пешки в какой-то политической игре.
По крайней мере, Къелл на такое точно не способен. Он-то, конечно, был советником при своём старшем брате и прекрасно справлялся с обязанностями ярла, которые фактически исполнял, но на большой политической арене не продержался бы и минуты – слишком вспыльчив и прямолинеен. В честности Ингве тоже не хотелось сомневаться, и какую бы игру не затеял старый лис, уж его-то, Арвида, он поставил бы в известность, не стал бы использовать в тёмную.
С другой стороны, князья – родные братья. И приди он ко Владимиру с вестями о предательстве, не прикажет ли он казнить доносчика, не разбираясь?
– Я понимаю, – Ингве сохранял хладнокровие, несмотря на то, что не был привычен к тому, чтобы товарищи сомневались в нём. – Я уже бывал в тереме Владимира, знаком с ним и пойду с тобой. Ежели ты считаешь, что тебе угрожает опасность, то моё плечо будет рядом. Если казнят – то всех.
Къелл лишь согласно кивнул, давая понять, что и он не останется в стороне. Арвид зло сжал кулаки. Меньше всего ему сейчас хотелось показаться перед товарищами трусом. Даже если они лгут. Чертовски убедительно лгут.
Внезапно его посетила мысль, от которой посол похолодел. А что, если их самих ввели в заблуждение? Заставили думать, что они радеют за правое дело?
– Твои мысли, Арвид, написаны у тебя на лбу, – Ингве позволил себе лёгкую полуухмылку. – Я сам видел кочевников. Слышал их разговор.
– Они могли разыграть для тебя представление!
– О, поверь мне, друг мой… – Ингве стушевался, но виду постарался не подавать. – Они даже не подозревали, что их слушают.
– И всё же? – не унимался Арвид, понимая, что от него скрывают что-то очень важное.
– Я не могу рассказать тебе, при каких обстоятельствах мне удалось подслушать их разговор, – Ингве глубоко вздохнул, позволяя себе немного успокоиться и украдкой вытирая вспотевшие мигом ладони о штаны. – Но они до сих пор не догадываются, что рядом с ними был хоть один… человек.
Хоть от Арвида и не укрылось смятение товарища, он всё же не стал лезть в бутылочное горлышко.
– Я не прошу тебя подставлять свою спину под удар, – вкрадчиво произнёс Ингве, готовясь к последней атаке. – Понимаю, что ты можешь потерять всё, чего добился. И не осуждаю тебя. Ты заслужил почёт и уважение на старости лет. Своё отвоевал. Я прошу лишь устроить мне аудиенцию у Владимира. Переговоры я буду вести сам.
Арвид тяжело вздохнул и, подумав ещё мгновение, медленно кивнул. Даже при таком раскладе он сильно рисковал. Но хорошо помнил и о том, что не раз доверял каждому из стоящих перед ним прикрывать свою спину в бою. И никогда они его не подводили. И сейчас, хоть это и сложно, он решил снова довериться им. Возможно, в последний раз.
Владимир всегда нравился Ингве.
Будучи примерно ровесником норда, правитель Киевского княжества взирал на мир рассудительными серыми глазами.
Он принял нордов, вопреки их ожиданиям, не на вече, и даже ни одного советника при нём не было. Наоборот, приказал дворовой девке пригласить товарищей за стол, накрытый прямо в княжеской светлице, чтобы поговорить с ними с глазу на глаз.
Арвид, в отличие от Ингве, который вёл себя спокойно и уверенно, не мог сохранить хладнокровия – пыхтел, краснел и норовил тайком вытереть влажные ладони о штаны.
Ингве с пониманием относился к страхам старого товарища – понимал, что тому, живущему в чужом краю, действительно есть, что терять. Къелл же, наоборот, всё сильнее раздражался от поведения Арвида, полагая его поведение недостойным опытного воина и бывалого морского волка, коим считал его раньше. Вот если бы у горла клинок держали – тогда б можно было бояться. А друг за нажитое переживает.
Владимир внимательно выслушал нордов, попивая морс из резного ковша с ажурной ручкой, вырезанной в виде лебединой головы, а дослушав, вытер усы и спокойно поинтересовался:
– Ингве, ты уверен?
– Абсолютно, мой князь.
– Если я выступлю войском
