Эвис: Повелитель Ненастья - Василий Горъ

…По ночным улицам ехали то рысью, то шагом — берегли ноги лошадей. Поэтому к Служивой слободе подъехали через три с лишним кольца после выезда из особняка Шеллов. Связь к этом моменту все еще не восстановилась, и я пребывал в состоянии, которое было сложно выразить словами. Правда, на вопросы Магнуса все-таки отвечал, ибо продолжал изображать лишь легкое беспокойство.

Майра с Вэйлькой чувствовали себя приблизительно так же. Только старшая жена изо всех сил старалась сдерживать нарастающее отчаяние и просто ждать, а Дарующая еще и разрывалась на части, пытаясь дотянуться своим Даром до дома чуть ли не через каждые десять ударов сердца. Само собой, пыталась не одна — я поддерживал ее своей волей и тоже тянулся вперед изо всех сил. Видимо, поэтому прикосновение к Дару Найты так сильно ударило нас по обнаженным душам, что ненадолго лишило способности соображать. Еще мгновением позже мы услышали всех и… захлебнулись знанием, от которого захотелось завыть. Или развернуть Черныша, рвануть к хейзеррскому посольству, ворваться в особняк и начать убивать. Всех подряд, не разбирая, кто виновен, а кто нет!

Но страх потерять еще и выживших заставлял держать лицо, поэтому мы изо всех сил давили это знание в себе. Все время, пока ехали по слободе. Мало того, увидев свет в окне своей спальни и в большой гостиной, я даже смог заставить себя «облегченно перевести дух»:

— Кажется, все спокойно…

— Угу… — «радостно» поддакнула мне Вэйлька, хотя в душе плавилась от боли и немого крика.

В ворота я стучал более-менее спокойно. Когда изнутри раздался приближающийся звук шагов, заулыбался. А услышав скрип открывающейся калитки, даже поинтересовался, почему Оден так нетороплив. Но, стоило мне увидеть Найту, залитую кровью с ног до головы, как я прыгнул вперед прямо с седла и подхватил женщину, еле стоящую на ногах, на руки:

— Что случилось⁈

— На нас посетила хейзеррская боевая звезда… — хрипло выдохнула она. — Раздан и Давел, стоявшие на страже, услышали их приближение и подняли остальных. А когда наши парни приготовились к отражению атаки, «гости» перебросили через забор какие-то непонятные штуки, которые настолько ярко вспыхнули и так дико заорали, что все, кто в это время находился во дворе, на какое-то время ослепли и оглохли.

— Они использовали против вас Гнев Ати⁈ — изумленно переспросил Магнус. — Но зачем⁈

Найта не обратила на его вопрос никакого внимания:

— Потом лучи перебрались через забор и начали резать тех, кто ничего не видел и не слышал. А когда закончили с находившимися во дворе, разбежались по зданиям…

— И? — тихо спросил я.

— Трое вошли в дом. Там и остались. Четвертого мы зарубили в домике прислуги, когда он пытался справиться с Рогером и Оденом, согнавшими всех, кого успели, в одну комнату, завалившими дверь мебелью и отбивавшимися лавками. Пятого убили Дитт с Фиддином. Как — не понимаю до сих пор…

— В смысле? — спросил Магнус.

— В момент вспышки они несли службу на заднем дворе, но поглядывали в сторону особняка Витзеров. Когда ослепли и оглохли, как-то доковыляли до большого тренировочного зала, прикрыли за собой дверь и натянули над полом куртку…

— … а когда она начала проминаться под ногой луча, явившегося по их души, рванули ее вверх или в глубину зала, после чего ударили ножами туда, где должен был находиться противник? — сообразил я.

— Ага… — вздохнула Дарующая. — Только атаковали, не видя, и не слыша! Поэтому, убив хейзеррца, нащупали друг друга и продолжили бой…

— … так как не были уверены, что убили именно его⁈ — скрипнул зубами Магнус.

— Да! — голос Найты плеснул такой болью, что дикое желание отомстить я ощутил даже в эмоциях ар Койрена. А через несколько мгновений Дарующая справилась со своими чувствами и закончила предложение: — Слава Пресветлой, что мы успели их растащить до того, как они друг друга добили.

— Выживут? — глухо спросил я.

— Выживут. Но только благодаря подаренным тобою кольчугам, поддоспешникам и наручам…

…Магнус уехал только после моей настоятельной просьбы. Вернее, после фразы — «прости, но сегодня нам, Эвисам, надо побыть одним». Уехал, пообещав вернуться с утра и помочь всем, чем потребуется. Я его поблагодарил, проводил взглядом, затем сказал Вэйльке с Майрой, чтобы заводили лошадей во двор, а сам понес Найту в дом. А когда поднялся на второй этаж, то уселся на самую верхнюю ступеньку, чтобы постепенно привыкнуть к свету, слишком яркому для взгляда, обостренного зельем кошачьего глаза, и «позвал» Тину с Алькой.

Со стороны малой гостиной тут же раздался грохот двери, с разгону влетающей в стену, и через считанные мгновения к моим плечам прижались две окровавленные, заплаканные, но до безумия родные женщины.

— Как вы выжили? — спросил я, накинув петельки на всех трех, и дав почувствовать свою любовь.

— Благодаря Альке! — устало усмехнулась Тина. — И твоим занятиям…

В это время по лестнице взбежали Майра с Вэйлькой, и нас всех окутал еще один Дар.

— Она права… — хрипло пробормотала старшая Дарующая. — Первые несколько мгновений после вспышки я вообще ничего не соображала: каталась по земле и орала от утроенной боли и утроенного ужаса, так как готовилась к бою и взяла управление девочками на себя. А потом один из трех «ужасов» вдруг превратился в очень хорошо знакомые чувства: в злость, жгучую ненависть и желание убивать!

— Алька перешагнула через свой страх⁈ — догадался я и, притянув мелкую, благодарно поцеловал ее в липкий от крови и пота лоб.

— Не перешагнула, а перепрыгнула! — кивнула Дарующая. — Мало того, что она не боялась, так еще и тащила нас обеих за ремни куда-то в сторону дома!

— Потом Найта пробудила Дар, кое-как привела в порядок свои глаза, дотолкала нас до спальни, сорвала со всех одежду и принялась лечить… — продолжила Тина. — Знаешь, эти мгновения я, наверное, не забуду до самой смерти!

— Я тоже… — Алька вытаращила глаза, чтобы удержать слезы, но первые капельки все равно сорвались вниз и расчертили окровавленные щеки еще двумя вертикальными дорожками. — В это время хейзеррцы убивали Конгера, Тиммела и других наших ребят. А мы