Ведьмак: Сезон гроз. Дорога без возврата - Анджей Сапковский

– Я ничего об этом не знал, – быстро заверил инстигатор и попятился, оперся спиной о стену. – Я клянусь! Неужели ты подозреваешь… Ты же не думаешь…

– Если б я так думал, ты уже был бы мертв. Я тебе верю. Ты ведь не стал бы рисковать жизнью Лютика.

– Надо уведомить об этом короля. Боюсь, что для принца Эгмунда это может означать поправки и дополнения к обвинительному акту. Ропп, кажется, жив. Он даст показания…

– Едва ли сможет.

Инстигатор присмотрелся к капитану, который лежал, вытянувшись, в луже мочи, истекал слюной и непрерывно трясся.

– Что с ним?

– Обломки носовой кости в мозгу. И, наверное, еще несколько в глазных яблоках.

– Ты ударил слишком сильно.

– Именно так и планировал. – Геральт вытер лезвие меча скатертью, что стащил со столика. – Лютик, ты как там? В порядке? Можешь встать?

– В порядке, в порядке, – пробормотал Лютик. – Мне уже лучше. Гораздо лучше…

– Не похож ты на такого, которому лучше.

– Черт возьми, да я ж чуть с жизнью не расстался! – поэт встал, опираясь на комод. – Мать его, в жизни я так не боялся… Мне казалось, что у меня дно от задницы вот-вот оторвется. И все из меня сейчас через низ вылетит, зубы в том числе. Но когда я тебя увидел, сразу понял, что ты спасешь меня. Ну то есть не то чтоб знал заранее, но крепко на это рассчитывал… Ох, сколько ж тут крови… И как воняет! Наверное, меня снова стошнит…

– Идем к королю, – сказал Ферран де Леттенхоф. – Дай мне твой меч, ведьмак… И хоть немного отряхнись. Ты, Юлиан, останься…

– Да конечно! Даже минуты тут один не останусь. Буду держаться Геральта.

* * *

Вход в приемную короля охраняли гвардейцы; эти, однако, узнали и пропустили инстигатора. Со входом непосредственно в королевские покои пошло не так легко. Непреодолимым барьером тут оказались герольд, два сенешаля и их состоящая из четверых здоровяков свита.

– Король, – объявил герольд, – примеряет брачный наряд. Он запретил ему мешать.

– У нас важное и неотложное дело!

– Король категорически запретил ему мешать. А вот господину ведьмаку, кажется, было приказано покинуть дворец. Так что он еще тут делает?

– Я объясню это королю. Прошу пропустить нас! – Ферран оттолкнул герольда, пихнул сенешаля.

Геральт пошел вслед за ним. Но все равно они сумели попасть лишь на порог комнаты, за спины собравшихся тут придворных. Дальнейшее продвижение сделали им невозможным здоровяки в кожаных куртках, по приказу герольда припершие их к стене. Деликатностью они не отличались, однако Геральт последовал примеру инстигатора и сопротивления не оказывал.

Король стоял на невысоком табурете. Портной с булавками во рту поправлял ему пышные штаны-плундры. Рядом стояли гофмаршал и кто-то в черном, видимо, нотариус.

– Сразу после брачной церемонии, – говорил Белогун, – я объявлю, что наследником трона станет сын, которого родит мне молодая жена. Этот шаг должен обеспечить мне ее приязнь и послушание, хе-хе. Ну и даст мне это немного времени и спокойствия. Лет двадцать еще должно пройти, пока молокосос достигнет возраста, когда способен будет что-то замышлять.

– Но, – король скорчил физиономию и подмигнул гофмаршалу, – если я захочу, то все это отменю, и назначу наследником кого-то совершенно другого. Как ни крути, а брак этот морганатический, и дети от таких браков титулы не наследуют, разве не так? И кто же способен предвидеть, сколько я с ней выдержу? Или, может, других девок на свете нет, покрасивей да помоложе? Так что надо будет составить подходящие документы, брачный договор или что-то вроде этого. Надейся на лучшее, но будь готовым к худшему, хе-хе-хе.

Постельничий подал королю поднос, на котором громоздились драгоценности.

– Убери это все, – скривился Белогун. – Я не стану увешивать себя блестяшками, словно какой-нибудь пижон или нувориш. Надену только это. Это подарок от моей избранницы. Маленький, но с большим вкусом. Медальон с гербом моей страны, очень уместно мне носить этот герб. Она так и сказала: герб страны на шее, благо страны на сердце.

Прижатый к стене Геральт сообразил не сразу.

Кот, бьющий лапкой медальон. Золотой медальон на цепочке. Синяя эмаль, дельфин. D’or, dauphin nageant d’azur, lorré, peautré, oreille, barbé et crêté de gueules [44].

Было слишком поздно, чтобы успеть среагировать. Он не успел даже крикнуть, предупредить. Увидел, как золотая цепочка внезапно сжимается, стягивается на шее короля как гаррота. Белогун покраснел, раскрыл рот, но не смог ни набрать воздуха, ни крикнуть. Обеими руками вцепился в шею, пытаясь сорвать медальон или хотя бы просунуть под цепочку пальцы. Ему не удалось, цепочка глубоко врезалась в тело. Король задергал ногами, слетел с табурета, толкнул портного. Портной покачнулся, закашлялся, видимо, проглотив свои булавки. Врезался в нотариуса, оба упали. Белогун тем временем посинел, выпучил глаза, рухнул наземь, еще несколько раз дернул ногами, вытянулся. И больше не двигался.

– На помощь! Королю дурно!

– Медика! – закричал гофмаршал. – Вызвать медика!

– Боги! Что стряслось? Что с королем?

– Медика! Живо!

Ферран де Леттенхоф приложил ладонь к виску. У него было странное выражение лица. Выражение лица человека, который понемногу начинает понимать.

Короля уложили на диван. Вызванный медик долго его исследовал. Геральта ближе не подпустили, не позволили и приглядеться. Но он и без того знал, что цепочка успела вернуться к прежнему виду еще до того, как прибежал лекарь.

– Апоплексия, – объявил, выпрямляясь, медик. – Вызванная одышкой. Нездоровые воздушные испарения ворвались в тело и отравили телесные жидкости. Всему виной эти беспрерывные грозы, разогревающие кровь. Наука тут бессильна, ничего поделать не могу. Наш добрый и милостивый король мертв. Покинул этот мир.

Гофмаршал вскрикнул, закрыл лицо ладонями. Герольд обеими руками схватился за берет. Кто-то из придворных зарыдал. Некоторые опустились на колени.

Внезапно коридор и вестибюль огласило эхо тяжелых шагов. В дверях появился гигант, мужчина ростом футов семь, как отдай. В мундире гвардейца, но со знаками различия высших чинов. Гиганта сопровождали люди с банданами на головах и серьгами в ушах.

– Господа, – заговорил в тишине гигант, – изволят проследовать в тронный зал. Немедленно.

– В какой еще тронный зал? – взвился гофмаршал. – И зачем? Отдаете ли вы себе отчет, господин де Сантис, что именно здесь произошло? Какое несчастье случилось? Вы не понимаете…

– В тронный зал. Это приказ короля.

– Король мертв!

– Да здравствует король. В тронный зал, пожалуйста. Все. Немедленно.

В тронном зале, под морским потолочным плафоном с тритонами, сиренами и гиппокампами, собралось десятка