Ведьмак: Сезон гроз. Дорога без возврата - Анджей Сапковский

Это продолжалось секунду, потом загремели трубы, кортеж прошел, гвардейцы ушли строем. Подозрительно ведущая себя группа, как оказалось, имела своей целью всего лишь стол с вином и закусками, который окружила и опустошила, опередив всех остальных. На импровизированных эстрадах тут и там начались выступления – заиграли ансамбли гуслей, лир, пищалок и дудок, запели хоры. Жонглеров сменяли фокусники, силачи уступали место акробатам, за канатоходцами следовали полуодетые танцовщицы на барабанах. Становилось все веселей. Щеки дам начинали краснеть, лбы мужчин заблестели от пота, речь тех и других становилась все громче. И чуть невнятнее.

Литта затянула его за павильон. Они спугнули пару, что скрылась там в целях однозначно сексуальных. Чародейка не возмутилась, почти даже не обратила внимания.

– Я не знаю, что тут готовится, – сказала она. – Не знаю, хотя и догадываюсь, для чего и зачем ты здесь. Но смотри внимательно, и все, что ты делаешь, делай подумав. Королевская нареченная – это не кто иная, как Ильдико Брекль.

– Не спрашиваю, знакомы ли вы. Я видел тот взгляд.

– Ильдико Брекль, – повторила Коралл. – Так ее зовут. Ее выгнали из Аретузы на третьем курсе. За мелкое воровство. Как я вижу, она неплохо устроилась в жизни. Чародейкой не стала, но через несколько часов станет королевой. Вишенка на креме, мать ее. Семнадцать лет? Старый дурень. Ильдико добрых двадцать пять.

– И не слишком тебя любит.

– Взаимно. Интриганка по призванию, за ней всегда тянутся проблемы. Но это еще не все. Тот фрегат, что вошел в порт под черными парусами. Я уже поняла, что это за корабль, слышала о нем. Это «Ахеронтия»[42] или «Мертвая голова». У нее очень дурная слава. Там, где она появляется, обычно что-то происходит.

– Что например?

– Там экипаж наемников, которых будто бы можно нанять на что угодно. А для чего, по твоему мнению, нанимают наемников? Для строительных работ?

– Мне надо идти. Прости, Коралл.

– Что бы ни произошло здесь, – сказала она медленно, глядя ему в глаза. – Что бы ни случилось, я не должна быть в это впутана.

– Не беспокойся. Я не собираюсь звать тебя на помощь.

– Ты неправильно меня понял.

– Безусловно, ты права. Прости, Коралл.

Сразу же за обросшей плющом колоннадой он налетел на возвращающуюся Мозаик. Удивительно спокойную и холодную посреди жары, шума и суматохи.

– Где Лютик? Покинул тебя?

– Покинул, – вздохнула она. – Но вежливо извинился, и перед вами велел извиниться. Попросили его выступить приватно. В комнатах дворца, для королевы и ее фрейлин. Не мог отказаться.

– Кто его попросил?

– Мужчина, похожий на солдата. Со странным выражением глаз.

– Мне надо идти. Прости, Мозаик.

За убранным цветными лентами павильоном собралась небольшая толпа, здесь подавали еду – паштеты, лосося и утку в желе. Геральт прокладывал себе дорогу, высматривая капитана Роппа или Феррана де Леттенхофа. Вместо этого попал прямо на Фебуса Равенгу.

Ресторатор выглядел как аристократ. Одет он был в парчовый дублет, голову же покрыл шляпой, украшенной пучком пышных страусовых перьев. Компанию ему составляла дочь Пирала Пратта, шикарная и элегантная в черном мужском костюме.

– О, Геральт, – обрадовался Равенга. – Позволь тебе представить, Антея. Геральт из Ривии, знаменитый ведьмак. Геральт, это госпожа Антея Деррис, коммерсант. Выпей с нами вина…

– Простите, – извинился ведьмак, – но я спешу. С госпожой Антеей, кстати, я уже знаком, хоть и заочно. На твоем месте, Фебус, я бы ничего у нее не покупал.

Портик над входом во дворец какой-то ученый лингвист украсил транспарантом, гласящим: CRESCITE ET MULTI-PLICAMINI [43]. А Геральта остановили скрещенные древки алебард.

– Вход воспрещен.

– Я должен срочно увидеться с королевским инстигатором.

– Вход воспрещен, – из-за алебардистов показался начальник караула. В левой руке он держал эспонтон. Грязный палец правой направил Геральту прямо в нос. – Воспрещен, понимаешь, уважаемый?

– Если не уберешь палец от моего лица, я тебе его сломаю в нескольких местах. Вот, вот так, сразу гораздо лучше. А теперь веди к инстигатору!

– Сколько раз ты натыкаешься на охрану, столько раз и скандал, – откликнулся из-за спины ведьмака Ферран де Леттенхоф, судя по всему, шедший вслед за ведьмаком. – Это серьезный дефект характера. Может привести к неприятным последствиям.

– Не люблю, когда кто-то воспрещает мне вход.

– А ведь именно для этого и бывают стражи и караулы. Они не были бы нужны, если б везде вход был свободный. Пропустите его.

– У нас приказы от самого короля, – наморщил лоб начальник караула. – Никого не впускать без досмотра!

– Ну так досмотрите его.

Досмотр был очень тщательным, стражники не ленились и обыскали хорошо, не ограничились поверхностным ощупыванием. Ничего не нашли; кинжал, обычно носимый в голенище, Геральт с собой на свадьбу не взял.

– Вы удовлетворены? – инстигатор глянул на капрала свысока. – Теперь расступитесь и дайте нам пройти.

– Ваша милость изволит простить, – процедил тот. – Но приказ короля был абсолютно ясным. И касался всех.

– Что-о? Не забывайся, мужлан! Ты знаешь, кто перед тобой?

– Никого без досмотра. – Капрал кивнул стражникам. – Приказ был четким. Пусть ваша милость не устраивает неприятностей. Нам… и себе.

– Да что тут сегодня происходит?

– На этот счет прошу к начальству. Мне велели досматривать.

Инстигатор тихо выругался, однако согласился на досмотр. Не имел при себе даже перочинного ножа.

– Хотел бы я знать, что все это значит, – сказал он, когда, наконец, они двинулись по коридору. – Я серьезно обеспокоен. Серьезно обеспокоен, ведьмак.

– Ты видел Лютика? Будто бы его пригласили во дворец на певческое выступление.

– Мне об этом ничего не известно.

– А известно тебе, что в порт вошла «Ахеронтия»? Говорит тебе что-то это название?

– Многое говорит. А беспокойство мое растет. С каждой минутой. Поспешим!

По вестибюлю – в прошлом внутреннему саду храма – крутились вооруженные протазанами гвардейцы; сине-красные униформы мелькали и на галереях. Топот сапог и возбужденные голоса доносились из коридоров.

– Эй! – инстигатор задержал проходящего мимо солдата. – Сержант! Что тут происходит?

– Прошу прощения у вашей милости… Спешу по приказу…

– Стой, говорю тебе! Что тут происходит? Требую объяснений! Случилось что-нибудь? Где принц Эгмунд?

– Господин Ферран де Леттенхоф.

В дверях, под знаменами с синим дельфином, сопровождаемый четырьмя рослыми здоровяками в кожаных куртках, стоял собственной персоной король Белогун. Он где-то оставил атрибуты королевской власти, и потому не выглядел королем. Выглядел крестьянином, у которого только что отелилась корова. Причем теленочек оказался очень милым.

– Господин Ферран де Леттенхоф, – в голосе короля тоже слышалась