Ловушка госпожи Линь - Си Син
Она не знала, пришел он в себя или нет.
Фан Чэнъюй уже очнулся, огляделся и быстро понял, что ощущает вовсе не то, что прежде.
Свою кровать он точно бы ни с чем не перепутал.
Глава 56
Трудно привести мысли в порядок
По правде говоря, он сам толком не мог понять, что именно ему показалось непривычным.
Фан Чэнъюй с самого детства жил со своей матерью. Когда ему исполнилось пять лет и настало время переезжать в собственный двор, он заболел. Госпожа Фан лично заботилась о нем, и мальчик прожил с ней до десяти лет.
По достижению этого возраста он все же переехал в отдельный двор, и с тех пор прошло всего четыре года.
Фан Чэнъюй повернул голову.
В комнате была зажжена лишь парочка фонарей, но даже они резали ему глаза.
– Чэнъюй, ты очнулся? – обратила на него внимание госпожа Фан и подошла, будучи приятно удивленной.
Но у Фан Чэнъюя не было сил на разговоры, он лишь посмотрел на маму и ласково ей улыбнулся.
– Ничего-ничего, не двигайся, – промолвила госпожа Фан. – Хочешь воды?
Договорив, она тут же взяла со стола чашу с теплой водой, скрутила кусок белой ткани и аккуратно коснулась бледных губ Фан Чэнъюя.
Прошло чуть больше трех лет с тех пор, как она в последний раз лично заботилась о своем сыне, так что сноровку она все еще не потеряла.
Фан Чэнъюй окинул помещение взглядом: в комнате стояли только две служанки.
Но как? Им не следовало здесь находиться, чтобы не навлечь на себя гнев Цзюнь Чжэньчжэнь и не нарваться на наказание.
Госпожа Фан обратила внимание на то, куда направлен его взгляд.
– Лин Чжи тоже здесь, я закрыла ее у нас во дворе, – мягко сказала она, поглаживая сына по лбу. – Не волнуйся.
Ее сыну никогда ничего не нравилось. Но, поскольку у него наконец-то появился кто-то, кто делал его счастливым, она, как мать, собиралась приложить все усилия для того, чтобы защитить эту служанку.
На лице Фан Чэнъюя снова засияла улыбка, он отвел взгляд и прикрыл глаза.
В самом деле больно.
Настолько больно, что он начал скучать по тем лечебным ваннам.
Во тьме поместья семьи Фан стало неспокойно, однако Цзюнь Чжэньчжэнь это ничуть не смущало.
Ее наказали и запретили ей покидать комнату. Никто не знал, подчинится ли она этому запрету, и тем не менее слуги старались обходить ее двор стороной.
Двор освещался довольно ярко, но сейчас выглядел особенно опустевшим.
– Если они посмеют хоть пальцем вас тронуть, тут же нажалуемся начальству! – причитала не на шутку рассерженная Лю-эр, расстилая постель.
Цзюнь Чжэньчжэнь уже умылась. Суша волосы, ей пришлось слушать и жужжание Лю-эр.
– Господин до самого конца был предан народу. А эти торгаши оскорбляют вас, несчастную сиротку, ни стыда ни совести! – возмутилась Лю-эр.
Настоящая Цзюнь Чжэньчжэнь всегда верила в это убеждение.
Вероятнее всего, она чувствовала, что с ней обошлись несправедливо. Почему она стала сиротой? Почему она, дочь чиновника, опустилась до того, что ей пришлось положиться на семью бабушки – дельцов, более низких по статусу, чем она?
Люди полагают, что знают ценность выплавленного железа, но никто не задумывается о том, что жизнь человека может перевернуться абсолютно в любой момент[15].
Что уж говорить о Цзюнь Чжэньчжэнь, девочке из благородной семьи и дочери мелкого чиновника. Она и подумать не могла, что когда-то наступит такой день.
Что же касалось Цзюлин, она правды не знала. Отец с матерью умерли, и она просто приняла это за волю Небес, как бы это ни было грустно.
Позже император заявил, что выдаст ее замуж за командующего Лу Юньци. Ее сестру начали одолевать опасения: а хороший ли он вообще человек?
Кто бы мог подумать, что Лу Юньци после их свадьбы станет в самом деле уважительно и по-доброму относиться к ней. Придраться вообще было не к чему.
Думая об этом сейчас, она понимала, что даже спустя столько времени не может найти каких-то изъянов.
Цзюнь Чжэньчжэнь склонила голову и посмотрела на свисающие черные шелковистые волосы.
В тот день она обманом заставила его куда-то уйти, а после этого в одиночку вторглась в императорский дворец с ножом в руках. В момент смерти, когда душа покидала ее тело, ей казалось, будто бы она слышит его голос.
Он бежал прямо за ней.
Она даже не знала, успел ли он схватить меч, собирался ли совершить подвиг или, быть может, хотел загладить вину за некомпетентную стражу, что допустила такое.
Из-за нахлынувших воспоминаний за долю секунды Чжэньчжэнь одолели чувства горечи и печали. Вдруг она всем телом ощутила холод, словно ее начал обдувать морозный ветер.
– Ваши волосы уже высохли, ложитесь сегодня пораньше, – произнесла Лю-эр.
Именно она принесла ей жаровню для быстрой сушки волос.
Цзюнь Чжэньчжэнь одарила служанку улыбкой.
– Ты тоже ложись и хорошенько отдохни, силы нам еще понадобятся.
Лю-эр кивнула.
– Вот именно! Мы их не боимся! – уверенно заявила служанка.
Чжэньчжэнь погладила ее по голове.
– Конечно. Не боимся.
Семья Фан успешно избавилась от части слуг. Причиной послужило то, что они критиковали своих хозяев и распространяли слухи. Всех «счастливчиков» усадили в повозки и увезли за город под стражу.
Поскольку дело коснулось довольно большого количества людей, новость потрясла всех, кто наблюдал за семьей Фан.
– Более дюжины из них были доносчиками, совпадение ли это?
В крохотном чайном доме, за ширмой, друг напротив друга сидели два человека и, разливая чай, о чем-то беседовали.
– Если это просто наказание, так взяли бы и продали их. Почему им захотелось куда-то их отвезли и посадить под замок? Неужели хотят втихую всех убить?
Услышав эти слова, человек, который разливал чай, не смог сдержать улыбки.
– Как они могут их продать? Раз эти слуги не способны держать язык за зубами, они тут же все разболтают, и о грязных делишках семьи Фан узнают все и каждый, – объяснил он.
Они вспоминали о последних событиях в семье Фан.
– Какая жалость. Сумасшедшая семейка, – вздохнул другой.
На мгновение в чайной воцарилась тишина, но уже спустя долю секунды эти двое рассмеялись.
– Как весело, – сказал один них. – К сожалению, теперь молодому господину точно осталось недолго, больше с ним не позабавишься.
Его собеседник покачал головой.
– Ну-ну, куда нам торопиться.
