Воплощение - Дмитрий Билик
И Юти смирилась. Она не сомневалась в финальном исходе лечения. Вот только не понимала, какой урок должна изучить из всего? Что, если ты уверен в своих силах и идешь до конца, то все непременно получится? Или, что надо обладать тремя кольцами яснознания, прежде чем изготавливать микстуру? Последняя мысль нравилась Юти больше.
Потому когда Сертан протянул три прозрачные колбы с мутно-коричневым зельем, Юти не охватила волна трепета, чего нельзя было сказать об оскверненных. Они выпили лекарство и… ничего не произошло. Сразу. А через пару часов сначала стала бредить Кире, за ней Тилана, усатый Фалер свалился позже всех.
Врачеватель уложил охваченных лихорадкой южан, бережно обмакивая им губы тряпкой водой и провел подле них всю ночь. А утром подозвал мастеров-Одаренных.
С невероятно довольным видом, он задрал рубаху у Фалера и указал на спину, некогда покрытую серой коростой, верным спутником Скверны. Теперь корочка отвалилась и на ее месте виднелась розовая и здоровая кожа.
— Скоро они придут в себя, — радостно произнес врачеватель. — Готовьтесь принимать слова благодарности. Вы спасли им жизнь.
— Нам надо идти, — неожиданно сказал Ерикан. — До Торжа два-три дня пути, а времени у нас почти не осталось. Сертан, что ты намерен делать дальше?
— Я… я… — лекарь не сразу нашелся, что ответить, удивленный словами старика. — останусь здесь до морозов, пытаясь понять, как можно увеличить срок действия лекарства. Пока «живайтина» не скроется под снегом. Если ничего не получится, то попробую пересадить растение и перевезти в Пределы.
— Хорошо, — ответил Ерикан.
А после развернулся и направился к дороге, и не думая попрощаться с лекарем. Даже Юти, у которой с врачевателем были сложные отношения, сказала пару слов и получила взамен втрое больше. После чего побежала догонять Ерикана. Аншара знает, привыкнет ли Одаренная когда-нибудь к странностям наставника? И холодная мысль обожгла ее сильнее, чем угли в тлеющем костре. Возможно, скоро и не потребуется ни к чему привыкать.
— Что теперь? — только и спросила она.
— Теперь, ты должна закончить свое дело с матерью. А после я завершу твое обучение.
— Ты хочешь сказать, что я уже… уже воплощение?
— Пока ты только моя ученица, пусть и невероятно сильная. А то, кем ты станешь после, зависит лишь от тебя.
Глава 25
Все естество Юти трепетало, когда она вошла в славный город Торж, расположенный на двух больших реках и славившийся своими торговыми путями. Вошла одна, потому что Ерикан остался в крохотной деревушке на десять домов, Аншара ведает каким образом договорившись с хозяином, старым пропойцем. Хотя, понятно, каким образом. В делах, где необходимо было составить компанию пьяницам, наставник проявлял небывалый энтузиазм.
Ерикан сказал, что месть матери — часть пути Юти, который должна пройти она сама. Потому он станет ждать ее тут, когда все будет кончено.
Одаренная много бы отдала, чтобы теперь рядом был хоть кто-нибудь. Шумный, по сравнению с остальными поселениями, Торж, давил на нее. Точно изумлялся, откуда в таком веселом и славном городе взяться настолько угрюмой молодой деве.
Первым делом Юти нашла местного торговца, говорившего на имперском и сменила одежду, чтобы не так сильно выделяться среди остальных. Ласкаемая грубым солнцем земель, она утратила былую смуглость. Ныне длинные рукава скрывали обручи, а капюшон отводил любопытные взгляды. Что до колец стихий — их всего три. Для Торжа кудесники — такое же обычное дело, как для Райдара вяленая конина.
Оставшуюся часть дня Юти провела в самом большом питейном доме, найдя торговца с Севера. Стоило с ним изъясниться на его родном языке, да налить забродившее пиво, упомянуть пару знакомых ярлов, как Одаренная стала лучшим другом Йораху. Толстому черноволосому коротышке с курчавой бородой. Он рассказал деве все о своей жизни, путешествиях и прочем, касающемся Семиречья. Том, что Юти даже не знала. К примеру, что великие реки Седьмы в двух местах выходят в Ледяное Море. Правда, пройти этим путем можно только до наступления зимы. После лед все сковывает.
Еще Йорах хвастался тремя (подумать только, всего лишь тремя) кольцами сиел и рассказывал, как прошлой весной его кнорр отбился от морских разбойников, где он и получил последний дар Аншары. Говорил северянин о Седьме и кнесах. По его словам выходило, что жизнь здесь не в пример легче и проще, чем в Землях. Но дом есть дом, потому уже скоро вернется в родной Турхстен с припасами, может, заделает третьего сына, а весной вновь уйдет в плаванье.
Юти слушала, кивала, иногда подтверждала заявления Йораха о превосходстве Севера над остальным провинциями. И наконец, когда торговец обмолвился о том, что уже две седьмицы в этом городе, дева спросила самое важное.
— Говорят, будто местные женщины не идут ни в какое сравнение с северянками.
Сейчас Юти напоминала себе виночерпия, который подливает и без того пьяному гостю. Йорах точно только этих слов и ждал.
— А в какое… того самого, сравнения могут быть? Сестра, ты же видела северянок! Красивые, словно лебеди, статные, высокие, сильные. А какие дети от них!
Одаренная, хоть и имела свое мнение по этому поводу, однако благоразумно кивнула.
— И что, неужто все семиреченки в Торже столь уродливы, что не заслуживают внимания?
— Да, — махнул рукой Йорах, будто не желая отвечать. — Все молчаливые, пугливые, слова от них не добьешься. Приласкаешь ее, так эта дура волком на тебя смотрит, но отпору не дает. Да и серые, как мыши. Хотя…
Торговец внезапно понизил голос, словно все те обидные слова, которые он говорил прежде, не имели никакого значения.
— Есть тут одна, жена воеводы Торжа. Немолодая уже, но красивая. Я таких баб еще не видывал. Но! — Йорах выставил перед собой. — Она не из семиреченок, это я тебе точно могу сказать.
— Правда? — с замиранием сердца, произнесла Юти. — А дом воеводы — это, который на площади?
Йорах кивнул, а еще через четверть часа свалился спать прямо на стол. Юти же тихо выскочила на улицу, отправившись к центру Торжа.
Она была не согласна с северянином. Местные женщины ей нравились, степенные, ухожие, в красивых одеждах, которые точно бы приглянулись Фромвику. Тех, что на выданье, можно было определить по разноцветным лентам в волосах, уже замужних по толстым косам и важному взгляду.
Площадь встретила Одаренную гомоном толпы — здесь как раз
