Воплощение - Дмитрий Билик
Она не боялась встречи с тенью минувшего прошлого. Нет, ее слезы и горечь слов свидетельствовали о другом. Мать давно похоронила дочь. Будучи женой воеводы такого крупного города, женщина имела возможность получать сведения о делах в Империи. Пусть и с некоторой задержкой.
Потому, наверное, слышала, как казнили старика и девочку, двух убийц нынешнего Наместника Шестого Предела. Тех самых, которых выдали за Ерикана и Юти. И поняла, кто умер по приказу Императора.
Все это было странно, не вязалось с тем, что придумала себе Юти. Заговорщик бы вздохнул спокойно, тогда как мать предстала скорбящей женщиной. Сомнения одолевали Юти, но даже это не послужило истинной причиной, почему Одаренная не обагрила меч кровью.
Могла ли она убить ту, которая дала ей жизнь, на глазах ее собственных детей? Несмотря на злодеяния и коварство? Прошлая, озлобленная на весь мир девочка ответила бы без раздумий. Нынешняя дева, пусть не сразу, но сказала свое твердое: «Нет».
И в этот момент Юти точно умерла. Пройдя так долго по длинному и сложному пути, она оступилась в конце. Дала волю эмоциям, в самый ответственный момент не проявила воинскую хладнокровность. Ей даже показалось, что сейчас она перестанет дышать. Потому что не достойна жить на этом свете. После стольких рассказов о пятом обруче, воплощении и силе, она отступила.
Но вместе с тем Одаренная понимала, вложи ей теперь в руку меч даже Ерикан и скажи: «Убей», клинок упадет к ногам. Потому что это было неправильно. Ныне это было попросту неважно.
Бледной тенью великой воительницы, кладезная, расправившаяся с ближним кругом кнеса Свигожа, победившая дракона, укравшая артефакт с Хера Нударута, улизнувшая от имперской погони в Конструкте и прошедшая Пустошь, шагала из горящего сотнями факелов и десятками ярких костров города. Одиноко брела по разъезженной дороге, тихим призраком былых свершений.
Деревенька, где остановился Ерикан, уже спала, прикрытая беззвездным темным пологом ночи. Храпел и пьянчуга, разя перегаром и неподобающе раскинув ноги в грязных штанах. Зато проворно поднялся наставник, пристально глядя на Юти.
И Одаренная осознала нетерпение учителя. Выпивка не могла затмить его переживания, все это время здесь он сидел, как на иголках. Точно сам злым тятем прокрался в терем воеводы, чтобы совершить кровавое злодеяние. И теперь Ерикан весь обратился в один лишь взгляд бледно-васильковых глаз.
Юти не сдержалась, заплакала. Но не как маленькая девочка, не как раньше. Она не дрожала плечами и не оглашала крохотную избу рыданиями. Одаренная стояла все так же выпрямившись, глядела на Ерикана и из ее глаз текли слезы.
— Ты ошибся, учитель. Снова. Я не та, кто тебе был нужен.
И для него это стало ударом. Наставник точно постарел на глазах. Он в последнее время и без того сильно сдал, а теперь, за краткий миг, лицо вдруг осунулось, морщины стали глубже, рот задрожал. Прежними остались лишь бледно-васильковые глаза.
— Расскажи, как это произошло.
И Юти рассказала. Медленно, с подробностями, понимая, что более они никуда не спешат. Теперь ничего в этом мире не имеет смысла. Она лишилась сразу всех целей, какие только у нее были, а путь, который виделся длинным и интересным, внезапно оборвался у крутого лога.
Но по ходу повествования, что-то во взгляде учителя менялось. И по завершению, он взял ее за плечи и обнял, слабо улыбаясь. Точно в мертвеца вдохнули крохотную частицу жизни, которую, все же, вскоре ему предстоит отдать.
— Знаешь ли ты, что позволяет делать пятый обруч? — спросил он.
Юти ожидаемо покачала головой.
— Он позволяет по твоему разумению перемещать все имеющиеся обручи на то направление, на какое ты сама обратишь внимание. Понимаешь?
Одаренная кивнула, с тревогой подумав о могуществе, какую давал последний из обручей. Получалось, ты могла быть сразу всеми мастерами во всех направлениях. Захочешь, станешь кехо, который достиг вершин в ловкости или сиел, способность создать нечто великое.
— Когда-то два сильных Одаренных, наверное, самых сильных, которые существовали в этих землях, в ссоре разошлись. Один считал, что для изучения всех тайн мира нет преград, другая думала, что знание — великая ответственность. Есть сферы, куда неподготовленному человеку нет смысла соваться. И когда их противоречия достигли своего пика, Аншара сразилась с Инрадом.
Юти слушала учителя, находясь в состоянии глубокой скорби. Все сказанное Ериканом было невероятно интересно, но деве казалось, что все это не касается ее.
— Представляешь схватку двух созданий, достигших пяти обручей? Это была поистине битва богов. И Инрад был ранен. Его магия крови оказалась слабее силы упорядоченности колец Аншары. Он сбежал, тщетно пытаясь исцелить себя, с каждым новым днем все больше слабея. К тому моменту Инрад постоянно испытывал себя и мир на прочность, шел на любые эксперименты, и в какой-то глухой деревушке добровольно впустил в себя странную и неизведанную болезнь, меняющую человека, Скверну.
Ерикан с грустью замолчал, точно промашка проклятого бога касалась лично его. Но все же учитель нашел в себе силы продолжить.
— Представляешь, на что способна Скверна, которой добровольно дает силы мастер мастеров? Люди много врут об Аншаре и ее возлюбленном, но порой в море лжи проскакивает правда. Те самые Ямы действительно появились от пролитой крови Инрада, вместе с которой вытекала и Скверна, перемешанная с силой. Последователи темного бога продолжали подпитывать Скверну Одаренными, так они сохранились до наших времен. Скажу больше, порой Скверна на непродолжительное время заражала могучих животных и тем самым путешествовала. Она будто бы обладала разумом. Скверна подобна существу, которое живет благодаря невежеству остальных.
— Зачем ты мне все это рассказываешь?
— Чтобы ты поняла, как все это остановить. Ямы питают оскверненные своими ритуалами. И как только они перестанут это делать, болезнь сама уйдет из этого мира. Тот, кто лишается пищи, умирает.
— Ты ошибся, учитель, уже дважды. Я не та, кто тебе нужен.
— Та. Гибель Аншары — величайшая трагедия в моей жизни. Знаешь почему? Она могла исцелиться. Ранение Инрада не было смертельным. По крайней мере, для нее. С пятью обручами регенерации можно отращивать руки и ноги. Но Аншара не хотела жить после предательства любимого. Последнее, что она сделала, вложила все обручи в направление миели и доверилась интуиции. И увидела все линии, сводящиеся к своей последовательнице. Той, которая может все исправить, которой хватит сил. Тогда она повелела своему ученику, мне, записать ее странные слова и искать ту девочку, которой будет под силу сделать самое важное.
— Ты ошибся, старик,
