Канцелярская крыса. Том 2 - Константин Сергеевич Соловьев
– Что-нибудь еще? – спросил Герти уже без особой надежды.
Брейтман прищурился, что-то вспоминая.
– В последний раз, когда я его видел, он вел себя довольно необычно.
– Когда передавал вам украденный бумажник?
– Да. Изгарь был необычно возбужден и нервозен. Дергался, словно его жгло изнутри, уж простите за каламбур.
Герти каламбура не понял, но и не пытался.
– Но вы не обратили на это внимания?
– Работа была выполнена, мне оставалось лишь рассчитаться с ним. Кроме того, подобное поведение для угольщиков едва ли можно назвать странным. Я, помнится, подумал, что он, утаив от меня пару фунтов из вашего бумажника, поспешил купить себе порцию рыбы… Некоторые сорта дают похожий эффект. Какой спрос с угольщика…
– И верно, – сказал Герти, не задумываясь, о чем говорит. – Значит, мне остается только отыскать в Новом Бангоре мистера Изгаря и хорошенько его расспросить. Один угольщик на триста тысяч живых душ! Недурной расклад.
Брейтман лишь развел руками.
– Больше ничем помочь вам не могу. Лишь пожелать удачи. И еще – наискорейшей возможности вернуться домой. Думаю, мы все вздохнем с облегчением, когда вы получите обратный билет. Новый Бангор перестанет лихорадить, и жизнь вернется в нормальное, почти не искаженное влиянием хаоса русло. Вы же…
Герти безотчетно улыбнулся.
– Клянусь, что не покину Лондон, даже если мне будут предлагать должность секретаря в любой части света! Пожалуй, с меня хватит приключений.
Брейтман отчего-то хмыкнул. Как если бы не вполне разделял чужой энтузиазм. Тщательно стряхнув крошки с ладоней, он откинулся в кресле.
– Мое общество вам уже не требуется, мистер Уинтерблоссом. Если вы не возражаете, я вернусь к своей привычной жизни. Здесь, конечно, очаровательно, но я и так провел у вас излишне много времени. Моему научному институту это и без того влетит в копеечку.
– Погодите! Вы уходите?
– Даже властелинам времени иногда приходится спешить, – улыбнулся Брейтман, устраиваясь поудобнее. – К тому же после нашей с вами беседы у меня появилась одна любопытная мысль. Стоит ее проверить.
– Стойте! – не выдержал Герти. – Останьтесь! Вы еще многое должны мне рассказать!
– До встречи, мистер Уинтерблоссом. Если вам удастся разделаться с Бангорской Гиеной, позовите меня. С радостью выпью с вами кружку стаута на прощанье, прежде чем вы покинете остров. За счет мистера Питерсона, конечно…
Глаза Брейтмана закрылись, голова безвольно запрокинулась, по пальцам прошла короткая дрожь.
Не отдавая себе отчета, что делает, Герти схватил его за плечи и несколько раз сильно встряхнул. Без толку: голова болталась на шее, как перезрелый плод, губы едва заметно трепетали.
Единственный человек, понимавший, что происходит в Новом Бангоре, судя по всему, уже плыл по невидимому течению, отдаляясь от кресла, в котором сидел, на десятилетия и века…
– Не смейте уходить! – Герти едва не залепил пощечину безвольному телу. – Не смейте бросать меня вот так!
Ресницы Брейтмана задрожали, веки внезапно распахнулись, ярко-голубые глаза уставились на Герти в немом удивлении.
– Ч-что такое?
– Хотите, чтоб я в одиночку охотился на Бангорскую Гиену? А сами бежите?
– Простите, полковник Уизерс, я не совсем… – Брейтман закашлялся. – О чем вы?
В его движениях было что-то странное: они казались разболтанными, лишенными привычной четкости. Даже взгляд изменился. Глаза, оставшись голубыми, потеряли уверенность и свойственную им прежде насмешливость. Взглянув в них единожды, Герти сразу понял, что случилось.
Брейтман перестал быть Брейтманом. Вместо него в кресле восседал немного удивленный, немного смущенный и немного сбитый с толку Питерсон.
– Все в порядке, – Герти заставил себя улыбнуться в ответ, – мы с мистером Брейтманом славно побеседовали. Будьте уверены, Канцелярия оплатит счет за потраченное вами время в полном объеме.
– Рад помочь Канцелярии. – Питерсон со вздохом приложил руки к животу. – Скажите, пожалуйста, он не очень налегал на еду? У меня непривычное чувство тяжести в желудке… Надеюсь, этот пройдоха не добрался до бисквитов? Он же знает, у меня неважное пищеварение…
– Н-нет, я не заметил.
– Вы уверены?
– Нет, он вел себя крайне благоразумно. У меня еще будет возможность с ним увидеться?
– Разумеется, в любое время. Моя дверь всегда открыта для служащих Канцелярии!
– Не сомневаюсь, – пробормотал Герти, пряча бумажник и нахлобучивая котелок. – Желаю приятного дня, мистер Питерсон. И спокойных клиентов.
* * *
Мистер Беллигейл ждал его на крыльце. Худощавый, неподвижный, стоящий в неестественно прямой для живого человека позе, он напоминал огородное пугало, разве что одет был неуместно: едва ли кто-то пожертвует пугалу такой хороший, пусть и траурного цвета, костюм.
– Вы закончили, полковник?
Герти тряхнул головой.
– Да. Я получил от клиента мистера Питерсона все необходимые данные. Он был удивительно любезен.
– Правда? – вежливо удивился второй заместитель, дыша на пенсне и придирчиво глядя сквозь стекло на небо. – Лучше бы вам держаться настороже с этой публикой. Мне приходилось с ними работать, в прошлом. Уверяю вас, эти люди могут выглядеть вполне безобидно, но они отлично понимают, что делают.
Они зашагали к локомобилю, внутри которого изнывал от жары Муан.
Едва выйдя за порог, Герти мгновенно вспотел. За все время, что он провел внутри, воздух не сделался прохладнее, он по-прежнему напоминал ком влажной горячей ваты, присыпанный песком. Поднялся ветер, но ветер этот не освежал, он был сухим и острым, как наждачная бумага. Ветер порывисто шелестел вдоль стен, поднимая каскады пыли и рассыпая по мостовой опавшие листья. Он был слишком слаб даже для того, чтобы сорвать с головы шляпу, но Герти он показался беспокойным и мятущимся, как иногда бывает накануне грозы. Сейчас он превосходно аккомпанировал его мыслям, тоже мятущимся и беспокойным, тоже ощущающим близость возмущенного воздушного фронта.
Однако на небе не было видно ни единой грозовой тучи, ни единого пятна. Это означало, что ветер скоро уляжется. Буря, предсказанная мистером Шарпером, определенно обойдет остров стороной.
– О чем вы говорили с этим Брейтманом? – спросил мистер Беллигейл, привычно усаживаясь на место водителя.
Сиденья успели раскалиться до такой степени, что кожа, которой они были обшиты, едва не скрипела. Но второй секретарь не замечал подобных неудобств.
– О чем говорили? Ах, это… – Герти издал смешок. – Дело и в самом деле оказалось несколько личное. Не стоит беспокойства. Один мой праправнук оказался довольно бойким юношей. Вздумал, видите ли, спровадить своего предка пораньше, чтоб тот не успел переписать завещание.
– Я думал, вы холосты, полковник.
– Что?
– Раз у вас есть праправнуки, значит, имеются и дети?
Герти почувствовал, что краснеет.
– Это… неважно. Запутанная история. Тянущаяся еще с
