Пол Андерсон - Фантастическая сага

— Не видал, — коротко ответил Валгард.

— Не приведи меня Господь потерять в один месяц двоих прекрасных сыновей и остаться с одним, худшим изо всех, — сказала Эльфрида и отвернулась от него.

Вечером гости собрались в большом зале, где был приготовлен поминальный пир. Орм сидел на хозяйском месте, Валгард по правую руку от него, гости же — на скамьях, вдоль стен. Посреди, в тянущейся вдоль длинного зала выемке, был разложен огонь, так что пирующие едва видели сидящих напротив сквозь дым и чад. Женщины сновали взад-вперед, подливая пиво в быстро опустошаемые рога. Все, кроме хозяев, вскоре пришли в развеселое настроение от обилия выпитого, многие в красноватом дымном полумраке стали заглядываться на ормовых дочек, обносивших гостей пивом.

Орм держался бодро, выказывая, как и подобает воину, презрение к смерти. Эльфрида не могла сдержать слез; они то и дело катились у нее по лицу, тихие и безнадежные. Валгард молча осушал рог за рогом, пока у него не зашумело в голове. Хмель лишь усилил его уныние. Здесь, вдали от возлюбленной, вдали от ратных тревог, он только и мог думать, что о содеянном, перед глазами у него неотвязно стояло лицо Кетиля.

Пиво текло рекой. Все напились и гомонили на чем свет стоит. Но даже сквозь шум пирующие услышали, как хлопнула входная дверь. Засов не был заложен, но звук этот все равно привлек всеобщее внимание. В зал вошел Асмунд. Вот он вступил в освещенную часть зала, и всем стало его хорошо видно. Он был страшно бледен и, похоже, нетвердо стоял на ногах, а в руках держал что-то большое, завернутое в плащ. Его ввалившиеся глаза блуждали по залу, как будто кого-то разыскивая. Мало-помалу гомон утих, и в зале воцарилась тишина.

— Добро пожаловать, сынок! — крикнул Орм. — Мы уже начали беспокоиться за тебя… — Ответом ему было молчание.

Асмунд все стоял, глядя куда-то прямо перед собой, и те, кому удалось проследить его взгляд, поняли, что он смотрит на Валгарда. Наконец, он проговорил лишенным всякого выражения голосом: — Я добыл вам еще гостя на поминальный пир.

Орм не шелохнулся, но бородатое лицо его побелело. Асмунд поставил свою ношу на пол, но придерживал ее рукой, чтобы не упала.

— Ему холодно было лежать под курганом из камней, где я нашел его, — сказал Асмунд. По лицу его катились слезы. — Плохое это место. Потом я подумал, что вот, мы устраиваем пир в его честь, и неправильно будет, если он останется лежать там совсем один, не оплаканный никем, кроме ветра да звезд. Поэтому я принес Кетиля домой. Вместе с валгардовым топором, засевшим у него в голове.

Он отвернул край плаща, и свет от разведенного в центре зала огня упал на страшную рану и торчащий в ней топор, на покрытые инеем волосы Кетиля. На застывшем лице мертвеца Валгарду почудилась усмешка. В мертвых глазах отражалось пламя. Кетиль, давно превратившийся в окоченелый труп, стоял, привалившись к Асмунду и смотрел на Валгарда.

Орм медленно повернулся к берсерку, посмотрел на него невидящим взглядом. В это мгновение у того у самого челюсть отвисла, как у мертвеца. Но замешательство тут же сменилось яростью. Валгард вскочил на ноги и заорал Асмунду:

— Ты лжешь!

— Все знают твой топор, — каменным тоном проговорил тот. — Люди добрые, хватайте, вяжите братоубийцу. На виселицу его!

— Дайте мне взглянуть на топор! — крикнул Валгард. — Это мое право.

Все сидели, как громом пораженные, никто даже не попытался удержать его. В полной тишине, нарушаемой лишь потрескиванием поленьев в очаге, Валгард двинулся к двери, ведущей в сени. Проходя мимо составленного в козлы оружия, он схватил копье и бросился бежать.

— Врешь, не уйдешь! — Асмунд попытался обнажить меч и заступить ему дорогу. Валгард взмахнул копьем. Асмунд был без кольчуги, и копье прошло насквозь, пригвоздив его к стене, так что он остался стоять вместе с привалившимся к нему Кетилем, и оба они удивленно смотрели на своего убийцу.

Валгард бешено взвыл. У него начался приступ берсерковского неистовства. Глаза по-рысьи загорелись зеленым огнем, а на губах выступила пена. Шедший за ним Орм взревел и ринулся на него с выхваченным из козел мечом. Валгард отклонил его меч ладонью левой руки и вонзил старому викингу в горло нож, которым резал за столом мясо. Кровь забила фонтаном, окатив его с ног до головы. Орм упал. Валгард схватил его меч и повернулся к другим нападавшим, которые уже успели перекрыть ему выход из зала. Валгард рубанул того, кто был ближе всех. Своды зала содрогались от его воя.

Зал бурлил. Одни поспешили укрыться в дальнем углу, другие бросились хватать помешанного. Еще трое, все из мелких хозяев, упали под ударами валгардова меча. Несколько других двинулись на него, неся перед собой столешницу от пиршественного стола, и сумели оттеснить его от козел с оружием. Гости стали вооружаться.

Но в такой толчее быстро это сделать не удавалось. Размахивая мечом, Валгард ринулся на тех, что стояли между ним и дверью, а они были безоружны. Им пришлось расступиться, причем некоторые были ранены, и Валгард вырвался прочь из зала. В сенях его ждал воин, вооруженный не только мечом, но и окованным железной полосой щитом. Валгард ударил, но меч, наткнувшись на железный край щита, сломался пополам.

— Слабоват у тебя клинок, Орм, — вскричал он. В тот миг, как противник бросился на него, он отступил назад и вырвал топор из кетилевой головы. Предвидя близкий успех, мечник забыл об осторожности. Первым ударом Валгард отбил в сторону его щит, вторым отрубил ему правую руку у самого плеча и без дальнейшей помехи выскочил на улицу.

Вслед ему полетели дротики, но он сумел-таки добраться до леса. Поначалу кровь его отца текла с него, потом она замерзла. Теперь псам будет не так легко идти по его следу. Даже когда погоня отстала, он продолжал бежать вперед и вперед, просто чтобы не околеть от холода. Дрожа всем телом и плача, он бежал на запад.

ГЛАВА VIII

Ведьма сидела одна в темноте и ждала. Наконец что-то тенью скользнуло в комнату из крысиной норы, и она увидела на темном полу свою любимую зверушку.

Исхудалая и замученная, крыса не могла говорить до тех пор, пока как следует не напилась крови из груди своей хозяйки. Потом она растянулась у ведьмы на коленях и взглянула на нее своими блестящими глазами-бусинками.

— Ну, как успехи? — спросила та.

— Ох, и умаялась же я! Путь неблизкий, сама знаешь, к тому же холод стоит жуткий. В обличии летучей мыши, борясь с ветром, долетела я до Эльфхолма. Там, пробираясь по имриковым палатам, не раз была на волосок от смерти. Проклятые эльфы страх какие ловкие, и, потом, они сразу поняли, что я не обычная крыса. Но мне все равно удалось прокрасться в Зал Совета и выведать их планы.