Гай Орловский - Юджин — повелитель времени. Книга 5. Любовные чары

Его лицо на пару мгновений окаменело, Мариэтта и Синенко вообще застыли, наконец капитан рыкнул:

— Приступайте!.. Убийство под нашими окнами — всем нам вызов!

И поспешно ушел, пока я не накопал на него что-то еще. Синенко посмотрел с некоторым испугом, Мари­этта буркнула:

— Про случай в Каире ты мог от кого-то из нас услы­шать, но про какой-то синдром графа...

— Это не синдром графа, — пояснил я, — а немец­кого ученого-биохимика... Ну-ну, а эту красотку убили довольно быстро. Даже не помучили, точно гуманисты.

Она бросила ядовито:

— Уж ты бы точно помучил!

— Да, — согласился я, — а как же без этого... Раз уж убивать, то надо получить кайф, а то как-то слишком по-деловому, без азарта.

Я говорил немножко монотонно, потому что шарю одновременно по всем сетям, включая Инет, но еще больше дает так называемый по старине Интернет ве­щей, хотя это давно уже не Интернет вещей, как и самолеты только теперь стали самолетами, когда сами без людей в кабине пилотов садятся и взлетают.

Если вот так задержать дыхание и сосредоточиться, то вижу тепловые отпечатки от ладоней на стенах и бо­сых ног на полу.

Синенко провел предварительный осмотр, сказал уверенно и безапелляционно:

—   И без патологоанатома скажу, что типичное само­убийство!

Я посмотрел на труп, женщина как женщина, очень много пластической хирургии, ботокса, глауриновой или какой там еще более новой кислоты, в изменение внешности женщин вкладывают триллионы долларов, дали бы столько НАСА или Роскосмосу, на Марсе уже бы яблони цвели. Может быть, даже и плоды бы давали, кто знает. А капуста росла бы такая, что Диалектиану и не снилась.

—   Убита, — обронил я.

Синенко оглянулся, поморщился, Мариэтта нахму­рилась.

— Чё-чё?.. Не видно, что самоубийство?

Я пожал плечами.

—Да мне все одно. Можете записать, что самоубий­ство, если это поможет закрыть дело и пойти в ближай­ший бар насчет холодного пивка.

—Да, — сказал Синенко охотно, — самоубийство, так и запишем.

Мариэтта посмотрела на меня со злостью.

—Ты чего так решил?

—Насчет пивка? — спросил я. — День жаркий, а хо­лодное пивко — это вещь...

Синенко шумно вздохнул и сделал глотательное дви­жение.

—   Насчет убийства! — ответила она резко.

—   Да это же понятно, — сказал я. — Посмотри на ее ногти. Под ними краска, я бы сказал, вон с той батареи, где ее и кокнули, а потом оттащили сюда на кровать. На теле следы борьбы... Но если хотите пивка, то пишите «самоубийство» и пойдем дернем по паре кружек... для начала.

Синенко с надеждой посмотрел на Мариэтту.

—   Пишу?

Она покачала головой.

—Погоди. Пусть это хамло пояснит.

—А что тут объяснять? — изумился я. — Все и так видно. Следы на теле вовсе не от объятий, несмотря на ее профессию, потому что хватают обычно за другие места, даже если хватают жестко... Девочка она бывалая, два перелома лодыжек, сломанные пальцы... в прош­лом, разумеется, но если присмотреться, то следы вид­но... почти видно. И сейчас она играла по-крупному...

Синенко хмыкнул.

—А где ты видишь следы борьбы? Сиськи торчат, как у девочки. Неразмятые, можно сказать, вовсе. Хотя я человек женатый, куда мне такие тонкости...

—Такие сиськи ничем не размять, — напомнил я. — Медицина на марше!.. А следы вон на руках. Вот там и вон там. Ее хватали крепко. То ли тащили, то ли удер­живали...

—Мазохисты?

—Вполне возможно, — согласился я, — но не они уби­ли. Мазохисты — это такие косплеисты, у них все пона­рошку, все дозированно, ролевые игры, а не настоящее.

—Но могли увлечься?

—Могли, — согласился я, — но что-то подсказыва­ет, что здесь были профи.

Мариэтта сказала раздраженно:

—   Это «что-то» к делу не подошьешь.

—  Тогда самоубийство, — согласился я. — Ну, по пивку? Синенко с радостью кивнул и облизал пересохшие губы. Мариэтта сказала зло:

—Нет уж, надо раскапывать. Почему нас не снабжа­ют портативными анализаторами?

—В мобильнике есть, — сказал я. — Ты им пользу­ешься только какзвонильником?.. Открой общую пап­ку, перейди в подпапку гаджетов, затем в субпапку фир­мы Убер, а там поройся насчет смотрел ок...

Она буркнула:

—Видела! Но думала, это фотки зырить.

—Там есть и нужные тебе, — сказал я, — как крими­налисту. У тебя модель от Самсунга?.. Флагман?

—Не с моей зарплатой, — отрезала она. — Прошло­годняя модель по сниженной цене.

—В той есть тоже, — сообщил я. — Открывай, я под­скажу...

Она посмотрела с подозрением.

—А ты откуда знаешь?..

—Лежа на диване, — сказал я скромно, — чего толь­ко не узнаешь, пока серфишь по Инету.

Она буркнула:

—Что-то вылавливал как раз такое, будто сам эту убил... и готовился направить нас по ложному следу.

—Я предусмотрительный, — сообщил я. — И запасистый.

Глава 3

Она повела мобильником над телом убитой, на экра­не розовая кожа в двух местах стала красной, а еще в одном и вовсе фиолетовой. Мариэтта, закусив губу, двигала объективом камеры как миноискателем, и на теле жертвы все больше обнаруживалось скрытых кро­воподтеков, что если и станут явными, то через пару часов.

Синенко вздохнул, я сказал ему с сочувствием:

—   Я бы тоже не стал расследовать это дело. Некото­рые получают по заслугам. Убийца, возможно, доброе дело сделал. Может быть, здесь побывал Супермен, Бэтмен или Человек-Паук?

Мариэтта сказала, не оборачиваясь:

— Не гавкай над ухом.

— Видишь, — сказал я сержанту, — уже прогресс, еще вчера велела не хрюкать. Как думаешь, собака выше свиньи по развитию?

Он пожал плечами.

—   Смотря с какой собакой сравнивать. Если с пуде­лем, то свинья выше, а если с доберманом или боксе­ром — то выше собака. У меня азиатская овчарка, так вообще умнее нашего капитана!.. А что ты насчет Бэтмена?

Я сказал рассудительно:

—   Закон хорош, но за всем уследить не может, пото­му народ создал себе защитников справедливости, что вершат суд и расправу на месте, не отходя от кассы. Су­пермен, Бэтмен, Человек-Паук, Человек-Молния, Стрела, Чудо-Женщина... и сотни еще всяких, даже не упомню.

Мариэтта, не отрывая взгляда от экранчика смарт­фона, строго прикрикнула:

—   Но-но, разговорщики!.. Джека-Потрошителя за­были, он тоже вершил суд и расправу, очищая улицы Лондона от проституток. И вообще, я бы засадила по­жизненно всех этих Суперменов, Бэтменов, Пауков и прочих, потому что они все — злостные нарушители!

Я подмигнул Синенко.

—   Видишь, почему мы, благородные герои, должны вершить свое дело справедливости тайно, как тимуров­цы? Кстати, Тимур и его команда тоже в том же ряду, что и Бэтмен. И Джек Потрошитель.