Гай Орловский - Юджин — повелитель времени. Книга 5. Любовные чары

Звонок раздался резкий, неприятный, такие могут быть только у полицейских. Она вздрогнула, но не за­возилась сонно, как я ожидал, а поднялась как сомнам­була и сразу опустила ноги с кровати.

Я ухватил ее за плечи и положил рядом, спит же еще, даже глаза не приоткрыла, однако резкий звонок про­звучал снова. Я запоздало понял, что отвратительный треск идет не от ее одежды, а со стороны пола, перелез через ее теплое мягкое тело, наступил на коврик, тот сразу же послушно умолк.

Ненавижу эти чересчур умные гаджеты, а также тех умников, кто напихивает их везде, куда надо и не надо. Большинство из них мы не используем вовсе, но Мариэтга, зная свои слабости насчет поспать, установила там таймер, и пока на коврик не станешь обеими нога­ми, он будет орать и беситься.

Она прошептала, не открывая глаз:

—Спасибо... но мне все равно пора.

—Да поспи, — сказал я дежурное, хотя и понимаю, что говорю ничего не значащую любезность, — еще рано...

Она распахнула глаза, уже ясные, хоть и заспанные, посмотрела по сторонам.

—   Это я у тебя сплю? Надо же... Клялась, что больше в твою постель ни ногой, ни жопой... Нет-нет, не удер­живай, я встаю.

Я поинтересовался:

—   Вызвать такси?.. Пока доберется, успеем позав­тракать.

Она покачала головой.

—Нет, лучше вызову свою. Через полчаса моя смена.

—А-а, — сказал я, — все-таки с мигалкой?

—Без мигалки, — отпарировала она, — но авто по­лицейское, а ты как думал?

—А потом включишь?

—Если будет вызов, — сказала она недовольно. — Ты не хрюкай под ухом, иди завтрак готовь!.. Я с утра всегда есть хочу. Особенно после такой ночи.

—Ну вот, — ответил я, — а ты еще спрашиваешь, почему я Аню облек в плоть...

Она пихнула меня ногой в спину так, что я почти вылетел через дверной проем спальни. Думаю, Аня Межелайтис так грубо не поступила бы.

Когда торопливо допивала горячий кофе, фыркая и обжигаясь, звякнул ее смартфон. Мариэтта шевельнула бровью, тут же раздался далекий голос сержанта:

— Мариэтта, мертвяк в доме напротив нашего участ­ка!.. Дуй прямо туда, я сейчас штаны отыщу и тоже буду там.

Она буркнула:

— Даже если не отыщешь, будь там немедленно! И проследи, чтобы ничего не затоптали всякие там... ты их знаешь.

В ответ донеслось что-то типа «знаю, сделаю», и связь оборвалась. Я смотрел, как поставила пустую чаш­ку и вскочила, уже быстрая и собранная, ринулась было к двери, но вдруг остановилась и оглянулась с нехоро­шим блеском в глазах.

— А ты чего сидишь?.. Рассиделся тут!..

— И чё? — спросил я.

— Ты еще на подозрении, — заявила она, — а это почти подследственный. Марш в машину, по дороге я тебя подопрашиваю, а то как-то времени не было...

Я ухмыльнулся, вышел за ней, на ходу соображая насчет пистолета, брать не брать, все равно когда-то придется открыться. Решил взять, хотя без этой тяжести удобнее.

Со стороны въезда в поселок в нашу сторону уже мчится полицейский автомобиль. Не доезжая до ворот моего участка, сбросил скорость, развернулся и распах­нул обе дверцы передних сидений.

Мариэтта прыгнула за руль, я сел рядом, погладил по панели навигатора.

— Молодец... Запомнил дорогу...

— Пристегнись, — велела Мариэтта.

Автомобиль ринулся сразу на приличной скоро­сти, хотя и не на пределе, полицейским разрешено нарушать скоростной режим, нет в мире справедли­вости, а еще говорят о равноправии и демократиче­ских ценностях...

Когда выметнулись на Симферопольскую трассу, Мариэтта буркнула:

—   Сигнал. Средний.

Я не знал, что такое средний, для меня завывание полицейской сирены всегда отвратительно, хотя мигал­ка даже нравится, это же возвышает, что все послушно уступили полосу, и мы пронеслись по шоссе до самого города так, что километровые столбы выглядели как плотно поставленные доски в заборе.

На улицах скорость пришлось сбросить, но все рав­но домчались до полицейского участка на приличной скорости, на другой стороне улицы уже припаркованы два автомобиля с такими же мигалками.

Из одного выскочила, пригибаясь, знакомая фигура с брюшком, пистолет уже в руке, метнулся к подъезду, но не успел ухватиться за дверную ручку, как подлетел и наш автомобиль.

Полицейский оглянулся, я узнал сержанта Синенко, он сразу повеселел и помахал нам с крыльца.

—   Сюда-сюда!.. В этом подъезде!

Мариэтта выскочила, злая, как мангуст, спросила резко:

—Прямо в подъезде?

—Идите за мной, — ответил он. — Сам еще не знаю. Отключилась сигнализация, а это сигнал тревоги, а ког­да включилась через пять минут снова, на всех экранах комнаты уже труп на полу и в луже крови.

—А входящие в дом, — спросил она быстро, — вы­ходящие, прогуливающиеся по улице вплоть до конца квартала?

—Еще не знаю, — признался Синенко. — Сам толь­ко что. Не успел войти, увидел твой автомобиль. Здрав­ствуйте, Юджин.

—   Привет, — ответил я. — Чего так уставился? А-а-а, понял! Нет, это не я убил, клянусь!

Он воззрился на Мариэтту.

—Точно? А то я таким не верю.

—Я за ним присматривала, — сообщила Мариэтта.

—Всю ночь?

—Всю, — подтвердила она неуверенно. — Правда, не привязывала...

—А надо было, — сказал он с суровостью в голосе. — Какой-то он весь... Ладно, не мое дело, пойдем быстрее. А за этим типом будем присматривать вдвоем. Чуть что — стреляй на поражение.

Полицейские встретили нас в холле, еще двое на лестнице, а на втором этаже так вообще четверо в ко­ридоре бурно беседуют так, словно обсуждают позавче­рашний матч между «Селтиком» и «Динамо».

Один сказал Мариэтте шепотом:

—   Капитан тоже здесь!.. Так что бойся.

Она кивнула, но заметно подобралась, толкнула дверь. В комнате трое полицейских, я даже не сразу увидел за ними распростертый на полу труп женщи­ны в разорванном на груди платье и с задранным подолом, открывающем длинные стройные ноги, хотя с развитием медицины сейчас у всех женщин длинные и стройные, а у мужчин толстые и волоса­тые.

Двое просто покосились на всех нас, а третий, суро­вый и с замашками диктатора, сразу же вперил злой взгляд в меня, потом перевел на Мариэтту.

—Почему посторонний?

—Он под подозрением, — отчеканила Мариэт­та, — и наблюдением. Но это чтоб не отрываться от дела. Мы его таскаем за собой следом под полуаре­стом...

Синенко бросил на нее трусливый взгляд, он-то при чем, капитан уже изготовился зарычать, вид еще тот, я сказал вежливо:

— Товарищ капитан, она просто использует свое служебное положение, чтобы бесплатно пользоваться моими услугами эксперта. Я понимаю ваше недоверие после того, как вас предали в Каире и пришлось две недели провести под дулом автоматов, вы вправе смо­треть на каждого как на потенциального предателя, по­тому у вас сейчас еще не прошел синдром Монте-Кристо, хотя таблетки принимаете, как вижу, уже через раз... Но печень проверьте. Все-таки полтора года с такой химией... гм...