Призыватель нулевого ранга. Том 4 - Дмитрий Валерьевич Дубов
Мы спокойно шли мимо, разглядывая поезда наверху и автомобили, мчащиеся внизу. При этом недалеко от нас был разбит парк, в котором пели птицы. Именно это слияние города и природы запомнилось мне в этот миг. Он был ровно из тех, которые остаются в памяти навсегда.
— Присядем? — предложила Мирра. — Потом на набережную пойдём. Покажу тебе вблизи наш город в городе.
Я согласился, хоть и вовсе не устал. Впрочем, мне всегда нужно было делать скидку на то, что люди значительно слабее и гораздо менее выносливы, чем я. Никто не качается сферами. Кстати, давненько я не употреблял магической энергии. Надо бы это дело исправить, чтобы голова лучше работала.
— Так и расскажи мне больше об этом вашем статусе, — попросил я. — Так сказать, простыми словами. Можешь на примере этого твоего Топаза. Это его так зовут, кстати?
Девушка моментально переменилась в лице.
— Он никакой не мой, — она покачала головой. — И нет, зовут его совсем не так, а это всего лишь выдуманный им псевдоним, чтобы звучать дороже, как он говорит. Ему всё надо дороже, лучше, уникальнее, эксклюзивнее и так далее и тому подобное.
— Извини, — проговорил я. — Не хотел тебя огорчать. Просто мне непонятно, как человек, у которого, как ты говоришь, есть какой-то там статус, похищать людей средь бела дня и при этом не рисковать им. Что он за аристократ-то такой?
— Да в этом и дело, что липовый, — Мирра пожала плечами, тяжело вздохнула, затем достала платок и промокнула уголки губ. — Его отец в своё время создал бизнес-империю. Точнее, начал это ещё дед Топаза, но отец это смог масштабировать. И вот в какой-то момент он понял, что достаточно богат, но чего-то не хватает.
— Статуса? — предположил я.
— Именно, — без тени улыбки ответила девушка. — И тогда отец Топаза женился на княгине из обедневшего рода. Всё, как полагается. И сам он уже не мог добиться того же расположения аристократии, как урождённый аристократ. А вот сын его, которого та самая княгиня усыновила — смог.
— То есть подожди, — сказал я. — Получается, этот самый Топаз по рождению даже не аристократ?
— Ни по рождению, ни по поведению, — вздохнула девушка. — По сути, он ещё больший хапуга, чем его отец. Он привык, что перед ним открыты все двери, что ему никто не откажет. То, чего нельзя добиться деньгами, в который он просто купается, того можно добиться положением в обществе и связями. Одним словом — типичный рвач, да ещё и без манер. Денег — куры не клюют, никто против них не идёт, потому что бизнес многих людей зависит от бизнеса отца Топаза. А для меня это приговор.
— Какие вообще мысли? — поинтересовался я. — Как ты собираешься жить дальше? Что делать? Если что, я не издеваюсь, мне действительно непонятно, как при таком раскладе ты собираешься жить тут дальше. Домой ты же не пойдёшь? Твой дядя снова тебя отдаст этому? И так по кругу?
— Наверное, об этом я тоже не хочу пока говорить, — ответила Мирра и склонила голову.
— А придётся, — ответил я. — Потому что это серьёзная проблема, и её надо решать. Я, конечно, мог бы предположить, что ты не хочешь её решать, но в таком случае зачем ты выбежала из машины? Что ты собиралась делать дальше?
— Это было спонтанное решение, — она подняла голову и посмотрела мне в глаза. — Мне показалось, что как только я выбегу из машины, всё немедленно решится само собой, но теперь я понимаю, что это не так. Единственный выход, который у меня есть, например, взять с собой всё своё состояние… а это очень немного, махнуть куда-нибудь в глушь, например, к тебе в этот, как его?..
— Канд, — подсказал я.
— Вот-вот, — Канд. Снять там квартиру, устроиться на какую-нибудь работу, не требующую квалификации, параллельно пойти учиться, чтобы потом смочь работать на большей работе… — она тяжело вздохнула. — Уж и не знаю, что хуже. И не потому, что я работы боюсь, — поспешила она оправдаться. — Просто вся моя жизнь — тут, в Аэтоне.
— Значит, надо решить этот вопрос, чтобы он больше не вставал, — хмыкнул я. — Ты же можешь обратиться в правоохранительные органы, написать заявление, попросить защиты у государства, — я перечислял сейчас самые очевидные для меня вещи, которые успел уяснить за последние недели. — Так же можно просто переговорить с этим самым Топазом, чтобы просто не лез к тебе, и всё.
Но улыбка Мирры, хоть и грустная, при каждом моём слове становилась всё шире и шире. К завершению моей тирады она уже вовсю качала головой.
— К столичному градоначальнику они ходят на балы, шеф полиции — вообще свой человек, — тут она запнулась. — По крайней мере так говорит сам Топаз. Я просто понимаю, что слегка отсрочила свой приговор, и теперь мне влетит даже больше, но… — и тут она вдруг просияла. — Зато я познакомилась с тобой, юный странник. И очень благодарна за это судьбе. Мне с тобой так легко, как никогда и ни с кем не было.
— Вероятно, это из-за того, что мне от тебя просто ничего не надо, и я разговариваю с тобой, как с человеком, равным мне? — это не было вопросом, но я его всё-таки обозначил в конце фразы, однако, прежде, чем она успела что-то ответить, добавил: — Если всё так плохо, почему не обратиться напрямую к государю-императору?
— Что? Ахаха! — она действительно расхохоталась, как будто я сморозил какую-то глупость. — Где я и где император? — продолжила Мирра. — Да, я аристократических кровей, но после смерти отца никто обо мне не вспоминает… — она снова запнулась. — Кроме Топаза, разумеется. У меня нет бизнеса, нет огромных денег, нет… — она опять вздохнула, но на этот раз как-то совсем с безысходностью. — Ничего.
