Некромант: Время камней - Михаил Ежов
Сафир приподнял меч, не сводя глаз с лица императора.
— Мой отец, — проговорил он, от ярости с трудом шевеля губами, — не был изменником! Он всегда служил императору верой и правдой!
— Ну, разумеется, — Камаэль удивлённо поднял брови, но в его взгляде мгновенно появилась настороженность.
Телохранители неуверенно придвинулись к своему повелителю.
— И Вашему Величеству не следовало… казнить его! — последние слова Сафир практически прошипел, задыхаясь от гнева.
Преторианцы мгновенно окружили Камаэля плотным кольцом и выставили вперёд мечи.
— Опомнись! — проговорил император севшим голосом. — Что ты говоришь, мальчик мой⁈ Тебя, верно, оглушили в бою. Ты не в себе! Тебе нужна помощь! Позволь лекарю…
— Нет! — Сафир окинул взглядом ряд телохранителей и понял, что ему не пробиться.
Следовало затаиться и выждать удобного случая, а не поддаваться эмоциям. Тогда он смог бы отомстить наверняка. Теперь же Камаэль и близко не подпустит его к себе. Проклятье, как глупо!
— Брось меч, лорд Маград! — приказал Камаэль. Его голос снова звучал властно — должно быть, он заметил колебания Сафира. — И я забуду, что ты поднял на меня руку. Я понимаю, что ты болен. Лекари помогут тебе, обещаю. Как-никак ты жених моей дочери. Не забывай об этом! — последние слова император отчеканил, выразительно глядя в глаза Сафира.
Армиэль… Она не поверит. И не поймёт. Наивно ожидать от дочери, что она встанет на сторону Сафира. Для неё Камаэль — любящий и заботливый отец, а не жестокий убийца, способный осудить одного из самых верных своих вассалов и послать легионеров, чтобы они расправились с ним и его семьёй: тайно от всех, не предавая дело огласке. Если обвинение было справедливым, то зачем было казнить лорда Маграда без публичного разбирательства, как это делалось всегда⁈
Сафир застонал, стиснув зубы. Как жестока бывает жизнь, но смертным не гоже роптать на судьбу. Он должен, и он сделает. Как бы горько ему ни было!
Выхватив из ножен короткий кинжал, Сафир метнул его в императора. Того мгновенно закрыл собой один из телохранителей. Клинок со звоном отскочил от панциря.
— Взять! — отдал короткий приказ Камаэль упавшим голосом. — Живым! Лорд болен.
«Лорд не болен, — подумал Сафир. — Лорд прозрел!» И вдруг его пронзила другая мысль: почему он так слепо доверился мимолётному мороку⁈ Откуда ему знать, что он правдив? Ведь всё увиденное им было так нелогично! Император всегда был добр к нему и отличал. Он воспитал его и отдал ему руку своей дочери. Разве поступил бы он так с сыном того, кого приказал убить⁈
Но рассуждать было некогда. Телохранители ринулись на него, а император устремился вверх по лестнице. Сафир отразил несколько выпадов, но воины легко оттеснили его на арену и окружили.
— Сдавайтесь, лорд! — сказал один. — Мы не причиним вам вреда.
— Сафир, опомнись! — за спинами телохранителей появился Нармин. — Брось меч!
В этот момент в Золотой Ложе Эл прошептал что-то своему ленивцу, тот пискнул, и посол неожиданно бросил его вниз. Зверёк ловко перекувырнулся, распластал передние лапы и начал стремительно расти, превращаясь в ящера пятнадцати футов длиной и двадцати в размахе. Зрители с воплями ужаса бросились врассыпную, даже несколько преторианцев растерянно замерли на месте, не сводя глаз с приближавшегося монстра. Их товарищи бесцеремонно повалили императора на лестнице и закрыли своими телами.
Взмахнув кожистыми крыльями, ящер спланировал к подножию лестницы, схватил Сафира когтистыми лапами за одежду и взмыл обратно к ложе. Все в изумлении провожали глазами поразительное существо и похищенного лорда, беспомощно болтающего в воздухе ногами, не знающего, пугаться или радоваться неожиданному избавлению. Эл с неожиданной ловкостью перепрыгнул через барьер ложи и очутился на спине ящера. Похлопав чудовище по шее, он что-то проговорил, и монстр взмыл вверх, покидая вместе со своими седоками Цирк и, судя по всему, Урдисабан. Через несколько мгновений он превратился в точку, а затем и вовсе исчез из вида.
Глава 57
Первый голем, которого показал Зимария Ирвину, походил на гигантского паука, но имел восемнадцать жвал, зазубренные лезвия на ногах и длинное тонкое жало, способное одновременно нанизать человек пять. По словам Зимарии, его доставили в Маор-Агтон недавно — всего восемь месяцев назад.
— Думаю, его сделали в Шасайете, — говорил он, стоя перед клеткой и глядя на тускло поблескивавшего в свете факелов голема. — Там изготавливают много различных чудовищ, одержимых стремлением убивать. Обычно в них поселяют душу умершего человека, предварительно подчинив её себе и наложив необходимые заклятья. Не совсем некромантия, но близко, очень близко. За годы, проведённые здесь, я изучил множество трудов по этому вопросу, — пояснил Зимария, обернувшись к Ирвину. — Впечатляет? — он усмехнулся, заметив, что тот не может оторваться от металлического монстра. — Этот красавчик — настоящее чудо, произведение искусства. Невиданное мастерство! Анкхели изловили его, когда он крушил очередную деревню где-то на северо-востоке. Кажется, какой-то барон решил проучить своих взбунтовавшихся крестьян и натравил на них свою игрушку.
— Колдун?
— О, нет. Просто очень богатый землевладелец. Из тех, что умеют лишь воевать и пировать. Им не под силу создать что-либо подобное, — Зимария насмешливо покачал головой. — Я ведь сказал, этого голема сделали в Шасайете. Примерно таких же использовали во время Великой Войны. Об этом написано много трудов. Если хочешь, я тебе одолжу, — Зимария неопределённо махнул рукой назад, очевидно имея в виду заваленные свитками столы.
— Может быть, потом, — отозвался Ирвин. — Так ты сказал, этот паук убил кого-то?
Зимария невесело усмехнулся.
— Не кого-то, друг мой, а очень многих! Анкхели едва совладали с ним.
Ирвин покачал головой.
— И всё же удивительное создание.
— О, да! Жаль только, что те, кто умеет делать такое, посвятили себя злу. Конечно, шасайетские колдуны редко вмешиваются в дела обычных людей, но всё же использование душ едва ли можно назвать достойным занятием.
— Разумеется,
