На грани искры - Дмитрий Соловей
Они легли прямо на мосту, преграждая путь, явно рассчитывая, что ученики, выйдя из школы, рано или поздно пойдут именно сюда.
Кажется, я зря скептически относился к словам Айрика. Он уже столкнулся с этими людьми, получил от них по голове и, в отличие от меня, серьезно воспринимал ситуацию. А я всё ещё не мог до конца поверить, что опасность так близко.
— Отходим назад, — прошептал Санни, потянув меня и лордика, клацавшего зубами от страха, обратно к стене.
Что делать в такой ситуации, я не представлял.
— Когда рассветет, спрятаться уже не получится, — сказал Айрик очевидное.
— Ты магию воздуха пробовал? — тихо спросил Санни.
— Ну, так… — замялся парень.
— Плавать умеешь?
— Так нас же научили, — напомнил он.
— Тогда план такой: раздеваемся, вещи захватываем воздушной сферой и тихо плывем по реке под мостом до безопасного места, — выдал Санни свою идею.
— Ты что! Я столько времени сферу не продержу! — шепотом возмутился Айрик.
Я промолчал, хотя у меня тоже были серьезные сомнения. Воздушную магию я даже не пробовал. У нас этих магий столько, что, кажется, полгода понадобится, чтобы все осознать и опробовать в деле.
— Не удержишь? Значит, твои вещички потонут, — категорично заявил Санни. — Показывай, как выучил плетение.
Айрик послушно показал.
На самом деле, маги видят эти плетения только в состоянии «духовного тела». В нём они отрабатывают движения, вливая определенную порцию магии. Но стоит выйти из него, как остается лишь чувство потока силы без четкого понимания, как управлять ею.
Просьба Санни касалась не только Айрика, но и меня. Можно было, конечно, достать тетрадки и начать разбирать записи с уроков, но для этого здесь явно было не место и не время.
Расчет Санни себя оправдал, Айрик на самом деле первой начал изучать магию воздуха. Возможно потому, что она относилась к стихийным, или потому, что её уважали в высших кругах. Да, целительство — редкий дар, но почему-то лорды куда больше ценили воздушную магию. Вероятно, причина заключалась в том, что она была доступна не только истинным магам, но и тем, кто прошел через «Плато Мечты».
К слову, школа на плато — очень дорогое удовольствие. Нам-то сам Правитель выдал документы, позволившие получить магию, а вот дети знатных семей заплатили за свой шанс по сорок тысяч золотом! Невероятная цена. И как же, наверное, должно быть обидно потерять этот шанс.
Айрик тем временем сосредоточился, вывел руками схему воздушной сферы. Из того, что я помнил по лекциям, это плетение было одним из самых популярных среди лордов. С его помощью можно было захватить любой предмет или даже человека, перенести, кинуть, поставить в нужное место. Прекрасная возможность продемонстрировать своему оппоненту, кто здесь маг, а кто простолюдин, и кого стоит уважать.
Остальные техники — порывы ветра, лезвия и подобные — в общественных местах демонстрировать без крайней необходимости запрещалось. Закон был строг: за убийство по неосторожности маг отвечал так же, как и обычный человек.
— Вот сфера, — прошептал Айрик.
— Молодец. Отпускай, — кивнул Санни, довольный результатом.
В отличие от самих плетений, сферу, напоминающую прозрачное желе, было хорошо видно. Я машинально кивнул другу, мол, запомнил. Вернее, вспомнил. Мы ведь на занятиях чертили эти схемы в тетрадях, зубрили их. И всё же, несмотря на популярность плетения, в реальной практике оно смотрелось впечатляюще. Теперь можно было переходить к делу.
Раздевшись, упаковали вещи как можно компактнее. Предполагалось, что я понесу и пожитки друга, и свои, удерживая их воздушной сферой, а Санни будет страховать меня в воде. Айрику же предстояло делать всё самостоятельно.
Спустились к реке не сразу. Одновременно следить за сферой и идти по острым камням задача непростая. Добавьте к этому ограниченность ночного зрения: очертания были резкими, но детали размыты.
Санни поддерживал нас с Айриком под руки, ведя к воде. Ночь была теплой, но вода показалась ледяной. Ещё бы, она ведь текла с гор. Но выбора у нас не имелось.
Когда я погрузился в воду по грудь, то поплыл, больше полагаясь на течение, чем на собственные силы. Течение было сильным, даже без активных гребков оно несло нас вперед. Подплывая к мосту, я старался не двигаться лишний раз, чтобы не создать всплесков.
Айрик и Санни тоже плыли осторожно.
Те, кто сидел у моста, похоже, вовсе не спали. Или спали, но не все. До меня донёсся разговор вполголоса. Слов я не разобрал, да и не до того было. Всё мое внимание сосредоточилось на сфере и удержании вещей. Я не мог позволить панике лишить меня магии, иначе вещи просто утонут.
Санни продолжал направлять меня. Наверное и Айрика тоже подталкивал.
Мы договаривались выбраться на правый берег реки, но он оказался слишком крутым. Когда воды было много, берег возвышался всего на пару локтей. Сейчас же, когда уровень спал, он был в полтора раза выше роста человека.
К этому моменту я уже не чувствовал конечностей, руки и ноги затекли от холода. Санни же оценил ситуацию и решил, что выбраться всё-таки можно.
— Ты на камне посиди, а я сперва лорда подниму, — прошептал он, помогая Айрику взобраться на каменистый выступ.
На фоне серых валунов их светлые голые тела слишком хорошо выделялись. Я невольно оглянулся, проверяя, не видят ли нас с моста. Но Санни всё рассчитал правильно. Он специально дождался, когда русло реки сделает поворот, и выбрал самое укромное место.
Люди без ночного видения нас бы и с близкого расстояния не заметили.
А тут ещё, как по заказу, пошёл дождь. Очень удачно. Теперь он скрывал и звуки.
Выбравшись наверх с помощью друга, я наконец скинул магию сферы. Аж зубы заломило. Считай, это был мой первый раз в использовании магии (немного целительской не в счёт), и я сильно перенапрягся.
— Фу-у-ух… — с облегчением выдохнул Айрик, сбрасывая свою сферу.
Что удивительно, изначально наше знакомство трудно было назвать дружеским. Тогда он казался мне заносчивым гадёнышем из знатной семьи. Может, эта заносчивость у него и не пропала, но чего у Айрика не отнять, так это силы воли. Хорошо помню, как мы тащили его раненого по «Плато Мечты». Ни одной жалобы, ни единого стона. Да и сейчас, проплыв по ледяной реке, удерживая магическую сферу с вещами, он не роптал, не хныкал, не возмущался. Наверное, в своей семье, будучи одним из младших сыновей, да ещё и
