Роберт Сальваторе - Древнейший
Стоявшие тут же монахи не смели открыть рот. Никогда еще им не приходилось видеть настоятеля в таком замешательстве.
— Хочешь, чтобы мы вас всех поубивали, дурак Тейдру? Если ты заботишься о своем народе, зачем бросаешь его на съедение голодным волкам?
К этому моменту почти все варвары уже вернулись в свой лагерь, разбитый на пляже. Де Гильб вопил во все горло, но было ясно, что его слов им уже не разобрать.
Однако епископ продолжал разглагольствовать еще некоторое время, в основном критикуя Тейдру, потом наконец повернулся к братьям.
— Идиоты! — буркнул он.
Несколько монахов закивали.
— Им не прорваться за наши стены, — прошептал один, повторяя главный тезис святого отца.
Де Гильб тяжело вздохнул и прислонился к каменному парапету, позволяя себе немного расслабиться после битвы.
— Будем работать с гематитом всю ночь, — обратился он к Джавно. — Составьте посменный график и позаботьтесь, чтобы раненым был обеспечен круглосуточный уход.
— Конечно, — отозвался тот и почтительно поклонился.
— Если эти глупцы сегодня нападут снова, то не тратьте магические силы, отгоняйте их камнями и горячей водой, — приказал де Гильб всем. — Нам надо беречь энергию, чтобы исцелить раненых.
Сказав это, настоятель направился к лестнице, ведущей во двор, и уже начал спускаться, когда с главной сторожевой башни донеслось:
— Они снимают лагерь!
Отец де Гильб помедлил, вместе с остальными глядя вверх, на кричавшего монаха. Затем все бросились обратно к парапету.
Как и сообщил дозорный, варвары в лагере были заняты тем, что убирали палатки.
— Куда они уносят свои вещи? — крикнул отец де Гильб монаху, торчавшему на башне.
— На корабли! — радостно завопил тот в ответ. — Они собираются уплыть!
Некоторое время де Гильб наблюдал за суетой, царившей на пляже.
— Ну что, сломали мы наконец их волю? — спросил он тихо.
Монахи дружно забубнили что-то в знак согласия.
Вскоре все братья острова Часовни, за исключением тех, кто был занят лечением раненых, столпились на самой высокой южной зубчатой стене и с надеждой смотрели на берег. Не прошло и часа, как кончилась битва, а на альпинадорских кораблях уже поднялись первые паруса. Весла опустились в теплые воды Митранидуна. Часовня взорвалась радостными криками.
— Возможно, они не так уж глупы, как мы думали, — сказал отец де Гильб брату Джавно.
Они улыбнулись друг другу, будто только что прошли тяжелое испытание.
Но радость победы померкла, когда в кабинет отца де Гильба, задыхаясь, ворвался молодой монах.
— Их нет! — пробормотал он.
— Кого? — успел уточнить брат Джавно прежде настоятеля.
— Варваров! — объяснил молодой человек.
— Да, мы видели, как они снимаются с лагеря, — ответил Джавно.
— Нет, — возразил монах, запинаясь и с трудом переводя дыхание. — Я говорю о тех, которые были в нашем подземелье. Они ушли!
— Как?.. — на сей раз не понял отец де Гильб.
— Вниз по туннелю. Дверь в пещеру была открыта, а сетка отодвинута, — рассказывал молодой монах. — Они уплыли, я уверен.
Де Гильб и Джавно озабоченно переглянулись.
— Теперь понятно, почему наши враги погрузились на суда, — сказал брат Джавно.
Отец де Гильб уже покинул кабинет и спускался по лестнице.
Когда они вышли из сторожевой башни и направились к пристройке, Джавно заметил Кормика и жестом велел ему идти с ними.
— Это моя вина, — неожиданно произнес юноша, увидев опустевшее подземелье.
Все обернулись на него.
— Я должен был разгадать их уловку, — на ходу сочинял он. — Их отказ от еды.
— Что ты знаешь об этом? — потребовал ответа Джавно.
— Это было колдовство. Разве вы не понимаете? — спросил Кормик. — Они не ели, якобы в знак протеста, хотели уморить себя голодом, лишь бы не принять нашу веру. На самом деле их цель была иной. Дикари хотели исхудать до такой степени, чтобы шаман, приказавший им это, или кто-то другой мог освободиться от пут и развязать остальных. Ох, надо было догадаться!
— Что за чушь! — воскликнул Джавно.
— Пусть продолжает, — велел отец де Гильб.
— Их магия связана с силами природы, — попытался объяснить Кормик, хватаясь за голову. — Возможно, даже вполне вероятно, что они устроили это голодание лишь для того, чтобы их шаман при помощи заклинаний мог сделать запястья и кисти рук еще тоньше.
— Но я туго связывал их, — возразил молодой монах.
— Это было несколько дней назад, — напомнил Кормик. — Пленники тогда были намного тяжелее.
— Никто этого не знает, — заметил Джавно.
— Согласен, — кивнул Кормик. — Но ведь как-то им удалось выскользнуть! Теперь все обретает смысл: их голодание, самоуверенность, непокорность. Когда мы только столкнулись с этим народом, еще до того, как между нами пролегла стена непримиримой вражды, я многое узнал об их обычаях. Их магия связана с природой. Шаманы знают, как заставить своих воинов казаться выше, чтобы вселить страх в сердце врага. Говорят, их величайшие маги могут принимать вид животного, почти как легендарные самхаисты.
— Значит, ты считаешь, что их отказ от еды был частью плана? — спросил отец де Гильб.
В его тоне явственно слышалось недоверие, сквозившее и в хмуром взоре Джавно, который внимательно наблюдал за Кормиком из угла маленькой темницы, вслушиваясь в каждое его слово.
— Исходя из того, что я знаю об их магии, это похоже на правду, — ответил юноша, прекрасно понимавший, что обратной дороги нет. — Почему я не разгадал их хитрость!
Он сокрушенно покачал головой и поспешил отойти в сторону, пока новые вопросы не наделали в его версии еще больше дыр.
— Возможно, ты прав, — коротко заметил отец де Гильб, и Кормик облегченно вздохнул. — Пусть они и хитры, но все равно дураки, — хмыкнул настоятель и повернулся к двум молодым монахам. — Обыщите башню, туннели и прочие строения, — приказал он. — Скорее всего, они удрали. Этим и объясняется отъезд наших упрямых врагов. Но если дикари здесь, то найдите их немедленно!
Монахи бросились выполнять поручение, забрав Кормика с собой.
— И закрепите решетку как следует, — крикнул отец де Гильб вслед их удаляющимся шагам. — Брат Кормик считает, что разгадал загадку, — обратился он к Джавно, когда они остались одни.
— Может быть, — ответил Джавно, обходя кругом деревянную стену, к которой привязывали узников. — Хотя если шаман освободился, уменьшив себе кисти рук, то почему же все веревки перерезаны?
Отец де Гильб равнодушно пожал плечами, как будто этот факт ничего не значил. Пленники сбежали, варвары с Йоссунфира покинули остров Часовни, положив конец тяжелому испытанию. Теперь епископу стало безразлично, прав Кормик или нет. Удрученный де Гильб махнул рукой и вышел из подземелья.
