Жемчужина дракона - Марина Романова
– Секреты есть у тех, кто скрывает то, чего боится сам. Я свои страхи знаю в лицо. У меня нет секретов. И если ты узнаешь что-то новое обо мне, то это не потому, что это было моим секретом, а лишь потому, что ты не знаешь меня достаточно хорошо.
Ее последние слова заставили Китарэ задуматься. Они упали тяжелым камнем на дно его души. Нашли там отклик, которого он и сам не ожидал.
– И ты готов вот так запросто к столь интимной близости со мной? – все еще размышляя над ее последними словами, поинтересовался он.
Девушка напротив слегка покраснела, но он не совсем понял, что было тому причиной. Смущение или гнев? Она улыбнулась уголком рта, отчего ее вид стал привычно дерзким, и прямо взглянула ему в глаза.
– Главное, чтобы ты был готов, – хмыкнула она. – Не страшно? – Она провела указательным пальцем по своему подбородку и шее, чуть приоткрывая ворот куртки. – Если тебя не вывернет от этих воспоминаний, то, думаю, нам не о чем переживать.
Китарэ молча смотрел на девушку, что стояла перед ним. Как так вышло, что ни разу в своей жизни до встречи с ней он словно бы и не знал, в чем суть истинного эвейя? Еще никто и никогда так просто не подводил его к краю и не предлагал прыгнуть, не боясь и не думая о том, какие у прыжка могут быть последствия. Это не было безрассудством. Это было отсутствием страха у того, кому нечего бояться. Хотя он вновь неправильно подобрал слова. Это были мужество и смелость, которые способны преодолеть страх, боль, ненависть как нечто несущественное, когда есть цель, ради которой стоит идти вперед, несмотря ни на что. Однажды ис Тарой сказал, что огненные эвейи рождены для войны. Тогда он подумал, что они самые агрессивные из драконов. Поэтому все так считают. Сейчас он вдруг понял, почему ис Тарой так сказал. Просто, когда в бой тебя ведет огонь, тебе кажется, что и ты будешь гореть до самого конца и непременно достигнешь своей цели. Если эта маленькая девочка не боится отдать ему самое дорогое, что у нее есть, лишь бы упрочить их связь, выяснить правду и преодолеть прошлое, каким жалким будет его отказ?
– Мы не сможем сделать это здесь, – наконец сказал он. – И, кроме нас, понадобятся те, кому нужно будет позаботиться о… – неожиданно запнулся он, взглянув Ив в глаза. Может ли он сказать ей о том, что произойдет с ним после того, как он коснется своей силы?
– Позаботиться о чем? – спросила она. – Ну, если ты думаешь, что я не смогу после этой, хм… процедуры прийти в себя, то может Рэби помочь. Ему я доверяю безоговорочно.
– Ты так рассуждаешь, словно собрался в столовую на обед. Даже я не знаю, как все пройдет. Для некоторых понятия «воспоминания» в принципе не существует. Их боль идет с ними руку об руку годами, а мой дар может разбередить старые раны и фактически оживить кошмар. Не относись к этому легкомысленно.
Она внимательно выслушала его и подошла ближе, садясь рядом в кресло.
– Мне очень непросто было прийти к тебе, – вкрадчиво сказала Ив, заглядывая ему в глаза, – еще сложнее просить тебя о подобном. Но есть то, что нам следует сделать. Конечно, я понимаю, что не увижу ничего приятного. Но если есть хотя бы малейший шанс, что нам удастся пролить свет на события прошлого, то мы не можем просто отвернуться, пока это самое прошлое определяет наше настоящее. Так ты согласен?
Он смотрел ей в глаза, понимая, что с этой дороги ему уже не свернуть. Чем бы ни закончилось это путешествие, он уже не сможет его избежать. Так же, как его тяготит то, что произошло с отцом, то же самое, возможно, происходит и с ней. Начать понимать врага? Проникнуться сочувствием к нему – что может быть более странным? Но, так или иначе, у этой девочки хватило смелости прийти к нему и предложить самый ценный из даров. Он уже не сможет отвернуться от этого.
– Как только вернемся в храм, – сказал он. – А теперь можно я в одиночестве доем свой пирожок и лягу уже спать? – изогнув бровь, поинтересовался он, поднимаясь с кушетки и направляясь к двери, намереваясь запереть ее покрепче. Хватит с него визитеров на сегодня.
И хотя эта девчонка и была самой напористой из всех, кого он знал, но все же понимала, когда пора уходить. Довольно улыбнувшись, она проследовала к двери, распахнула ее и замерла. Китарэ не сразу понял, в чем причина задержки, и уже хотел было слегка ее подтолкнуть, как из-за плеча Ив возник новый ночной гость.
– Мирэ?
«Да что за ночь сегодня такая!» – едва не воскликнул он в голос.
Только сестры Дилая ночью на пороге не хватало. Девушка, казалось, вся съежилась, увидев не совсем того эвейя, к которому пришла. Но, заметив Китарэ, робко улыбнулась.
– Китарэ, – выдохнула она. – Я хотела… – Она опустила взгляд на свои руки, в которых был поднос с чаем и чем-то сладким.
– Поел он уже, – вместо него буркнула Ив, переступила порог и с силой захлопнула дверь прямо перед носом наследника.
Знать о том, что происходило за дверью, говоря откровенно, у него не возникло ни малейшего желания. Ему было над чем подумать. И хотя Игнэ порой и вела себя как бандит с большой дороги, но сейчас он ей был даже благодарен. В бездну все. Он устал.
* * *
Впервые за долгое время я так сладко спала. Без снов, переживаний и тревог. Чего уж там, от себя я была в полном восторге. Как говорится, пять вздохов позора – и дело в шляпе. Единственное, что меня еще коробило, – так это сестра Дилая с этим их фамильным чаем, которым только ни в чем неповинных эвейев травить. Хотя убегала она быстро, стоило нам остаться наедине. Все же хорошо, когда тебя побаиваются. Даже делать ничего не надо.
Новый день проходил изумительно. Все внимание было сосредоточено на женихе, невесте, которая должна была вот-вот прибыть, и на гостях, которые слетались в дом Пэа с интервалом в несколько минут. Китарэ, точно главное украшение праздника, увели рано утром. Его задачей было красоваться на открытой веранде в саду и благосклонно кивать вновь прибывшим эвейям. Буря закончилась, как будто ее и не было, на небосводе появилось ласковое осеннее солнышко. Мое настроение
