Жемчужина дракона - Марина Романова
Неожиданный стук в дверь едва не заставил его с силой швырнуть кресло, на котором он сидел, в окно.
– Кому там не спится? – прошипел он, беря себя в руки и направляясь к двери, резко открыл ее, и весь воздух, который он набрал в грудь, чтобы послать уже Дилая в бездну, так и остался нерастраченным.
На пороге стояла она. Именно она. Как он раньше не замечал, что перед ним девушка? Да, у нее не было выдающихся форм и окружностей. Точно ивовый прутик, она была тонкой, гибкой и хлесткой. Да, ее волосы очень удачно прикрывали лицо и шею, закрывая белые следы шрамов на шее и подбородке, но это было лицо девушки с огромными, черными, точно уголь, глазами. Та одежда, что она носила, могла дать иллюзию того, что перед ним нескладный подросток, но все же… Разве можно не заметить того, что это вовсе не парень?
– Э… – выдохнула она, явно готовясь что-то сказать. – Можно мне войти? – Она посмотрела ему в глаза.
Китарэ нервно сглотнул. В голове вдруг вновь всплыло воспоминание: утро, плато, прикосновение. Сердце забилось чаще, дышать стало отчего-то тяжелее. И ладно бы он был мальчиком, на пороге которого впервые стояла женщина. Но не ему так реагировать на… нее.
– Это необходимо именно сейчас? – изогнув бровь, холодно поинтересовался он, отходя немного в сторону и пропуская Ив внутрь.
– Необходимо, – решительно заявила она и столь же решительно вошла.
Он молча наблюдал, что будет дальше, даже не пытаясь ей как-то помочь, поинтересовавшись, зачем она пришла к нему. В свою очередь девушка быстро подошла к окну. Постояла там, что-то пытаясь разглядеть во мраке ночи, резко повернулась, и у Китарэ закралось нехорошее подозрение, что она пришла вовсе не с миром. Она выглядела так, будто у нее за спиной меч и она полна решимости использовать его по назначению.
– Присядь, – велела она, и прозвучало это скорее как приказ, чем предложение.
– Ладно. – Уже с интересом наблюдая за происходящим, он опустился на кушетку в центре комнаты.
Девушка быстрым шагом подошла к нему и так же резко сунула в его руку что-то мягкое.
– На, ешь. – Она махнула рукой.
Он не сразу сообразил, что в руке у него несколько помятый рисовый пирожок. Впервые в жизни он даже примерно не знал ответа на вопрос, что с ним происходит и что все это значит. Девушка улыбнулась так, что ему стало не по себе. Улыбка выглядела угрожающе. Странный блеск в ее глазах заставил подумать, а не подсыпано ли чего в пирожок?
– Должен ли я спросить, что все это значит? – кое-как собравшись с мыслями, поинтересовался Китарэ.
Похоже, его вопрос смутил Ив, и улыбка на ее лице немного померкла. Хотя ощущение того, что она решила идти до конца, так и читалось во взгляде. Он внимательно наблюдал за отражением эмоций, что сменяли одна другую на ее лице. Ему показалось, что все пошло не по плану. Еще раз взглянув на пирожок, зажатый в руке, он глубоко вздохнул и с надеждой, что она не настолько сумасшедшая, чтобы отравить его лично, осторожно надкусил. Есть не хотелось совершенно. Но его не покидало ощущение, что его подкармливают, как дикую зверюшку в императорском зверинце, проверяя, насколько она хищная и можно ли ее потом будет погладить. Взгляд, полный облегчения и затаенной радости, в какой-то мере подтвердил его догадки. Хотя ситуация и была бредовой, он не спешил показывать зубы и выставлять девчонку прочь. Посмотрим, чего она хочет.
– Ты знаешь, – несмело начала она, – все говорят, что мы, как Ожерелье, должны не просто научиться взаимодействовать с энергиями друг друга, но и доверять друг другу. Мне кажется… – Она перевела дыхание, словно готовясь с головой нырнуть в воду. – В нашем случае это может стать возможным, только если мы узнаем, что на самом деле произошло пятнадцать оборотов назад, – сказала она и, затаив дыхание, взглянула на него.
Китарэ смотрел на нее не отрываясь, ощущая, как пламя, зажженное внутри него этой девчонкой, угасает, точно под напором льда, что изящными узорами расцветает в его душе. И это столкновение двух стихий его эмоций словно закипает в венах.
– И? – коротко бросил он, борясь с тем, чтобы просто не взорваться. Не сейчас.
– Я знаю, что Акаши дает своим детям силу, которая может открывать то, что сокрыто в памяти любого живого существа. – Ив перевела дыхание, нервно перебирая пальцами полы своей куртки. – Есть только один живой свидетель того, что произошло в той башне, когда случился пожар, – это я, – выпалила она. – Но мне не по силам проникнуть в глубины собственной памяти самостоятельно. И, возможно, – закусила она губу, точно собираясь с мыслями, – ты мог бы помочь открыть это. – Она прямо взглянула ему в глаза.
Китарэ некоторое время молча смотрел ей в глаза, анализируя то, что было ему предложено. Пустить его в свой разум? Серьезно? Если отбросить то, что с ним произойдет после того, как он использует свою силу, то понимает ли она, какое именно предложение делает ему? Пусть они уже не могут быть врагами, но они и не друзья. Какому другу можно просто дать взглянуть в каждый, самый сокровенный уголок своей души? Просто позволить кому-то постороннему надругаться над неприкосновенностью самого заветного, что есть у любого живого существа. И ради чего? Ради его доверия?
– Ты же понимаешь, – начал он, изогнув темную бровь, – что то, что ты мне предлагаешь, не оставит ни единого потаенного уголка в твоем сознании для меня?
– Да, – прямо взглянув ему в глаза, ответила она.
– И? Разве нет ничего, что ты хотел бы оставить только для себя?
Ив не спешила с ответом. Она перевела свой взгляд куда-то ему за спину и тяжело вздохнула:
– У меня нет секретов.
«Да, – подумал Китарэ, – не считая того, например, что ты немножко девочка. Очаровательная наглость».
– А мне не два года, – фыркнул он. – У всех есть свои тайны и секреты…
– У меня нет, – жестко ответила она, прямо встретив его взгляд.
Вот только Китарэ показалось, что, если он еще раз поставит под сомнение ее честность, она запихнет свой подарок ему в глотку, зажмет рот и нос и будет ждать, пока не произойдет
