Первый закон: Кровь и железо. Прежде чем их повесят. Последний довод королей - Джо Аберкромби
– Достаточно было просто сказать нет, – заметил Байяз, слегка выгнув бровь.
– Обосрись, старый хрыч.
Первый из магов нахмурился.
– Мастер Девятипалый, – строго проговорил он, – похоже, вы с утра в дурном настроении. Вы теперь король, а монархам не пристало потакать своим низменным инстинктам в подобной манере. Такие владыки на троне долго не задерживаются. Ваши враги на Севере еще сильны. Полагаю, Кальдер и Скейл долго не успокоятся. А хорошие манеры я ценю, ты же помнишь. Вот, к примеру, ты мне помог, и я, в свою очередь, отплачу тебе добром.
– Как Бетоду?
– Совершенно верно.
– Не слишком на пользу она ему пошла.
– Я ему помогал, и он благоденствовал, пока не возгордился. А как захотел поступать по-своему, так без моей помощи и… Ну, ты знаешь.
– Не суйся в мои дела, колдун. – Логен небрежно опустил руку на эфес меча Делателя. Если у мечей есть голос, как Маг однажды сказал, сейчас в нем звучала мрачная угроза.
Байяз чуть заметно поморщился.
– Гм, другой бы на моем месте расстроился. Не я ли выкупил у Бетода твою жизнь? Не я ли дал тебе новую цель, когда ты был потерян? Не я ли взял тебя с собой на край мира, показал чудеса, какие видели немногие из людей. У тебя дурные манеры. Да даже меч, которым ты мне грозишь, это мой подарок тебе. Я думал, мы с тобой придем к…
– Нет.
– Ах, вот как. Даже не…
– С меня хватит. Лучше человека из меня не сделаешь, а хуже я и сам постараюсь не стать. Сильно постараюсь.
Байяз сощурился.
– Да, мастер Девятипалый, ты удивил меня под конец. Я считал тебя храбрым, но разумным человеком, расчетливым, но сострадательным. И превыше всего – смотрящим правде в глаза. Однако вы, северяне, по натуре обидчивы и переменчивы. И сейчас я вижу в тебе упрямство и склонность к разрушению. Я вижу Девять Смертей.
– Если я тебя и обидел, прощения просить не буду. Похоже, мы друг друга переоценили. Я думал, ты великий человек, да, видно, ошибся. – Логен покачал головой. – Что ты здесь устроил?
– Что я устроил? – Байяз недоверчиво усмехнулся. – Я объединил три чистых аспекта магии и создал новый! Тебе, мастер Девятипалый, этого не понять, но я тебя прощаю. Книжная премудрость тебе не дается. О том, что я сделал, никто и помыслить не мог с тех самых пор, как в Древние Времена Эус разделил свой дар между сыновьями. – Байяз вздохнул. – Так что оценить мои достижения некому. Разве что Кхалюль меня поймет, да только вряд ли поздравит. Никому в Земном круге прежде не удавалось достичь такого могущества… с тех самых пор, как… с тех самых пор…
– С тех самых пор, как Гластрод сровнял с землей Аулкус и погиб сам?
Маг изогнул бровь.
– Ну, в общем-то, верно.
– Значит, вы оба добились одинакового исхода, только ты бойню устроил опрятнее, сровнял с землей часть города поменьше… так ведь и время измельчало. И в чем между вами разница?
– По-моему, разница вполне очевидна. – Байяз невозмутимо поднес к губам чашку. – Гластрод проиграл.
Логен постоял в задумчивом молчании, повернулся и ступил за порог комнаты. Слуга испуганно дрожал в углу. Девятипалый тяжелыми шагами прошел по раззолоченному коридору. Тяжелая цепь Бетода позвякивала на груди. Звон тихим смехом отдавался в ушах.
Зря Логен рассорился со старым ублюдком. Глядишь, и пригодился бы еще. На Севере наверняка все будет не просто, без помощи не обойтись. Подумаешь, выпил бы этого дрянного чаю, вонючего, что твоя моча, оскалился бы притворной улыбочкой. Надо было хлопнуть Байяза по плечу, назвать старым другом, а потом, если нужда возникнет, вернулся бы Логен в Великую Северную библиотеку за подмогой. Умный так и поступил бы. Тот, кто смотрит правде в глаза, так и поступил бы. Но, как говорил отец…
Не быть ему таким.
За троном
Скрипнула, отворяясь, дверь. Джезаль сразу догадался, кто пришел, и даже не обернулся. У кого еще хватит смелости без стука войти в королевские покои? Он тихо выругался.
Это мог быть только Байяз. Его тюремщик, его палач, его вездесущая, неотвязная тень. Человек, который разрушил половину Агрионта и превратил в руины Адую, с улыбкой принимал благодарности, словно был спасителем страны. Уже этого было достаточно, чтобы от его общества тошнило. Джезаль скрипнул зубами и продолжал смотреть в окно на ужасающую панораму.
Новые требования, новые компромиссы, разговоры о том, что надо сделать. Оказывается, быть во главе страны, когда за спиной неотступно присутствует первый из магов, – очень нудное и утомительное занятие. Приходится вести бесконечную, выматывающую борьбу за самые незначительные мелочи. Любое предложение Байяз встречал укоризненным взглядом. Джезаль чувствовал себя марионеткой – золоченой деревяшкой, творением искусного мастера, великолепной, но бесполезной куклой. Впрочем, от куклы, наверное, больше толку.
– Ваше величество, – прозвучал старческий голос. Под напускным уважением сквозила пренебрежительная надменность.
– Что на этот раз? – Джезаль наконец обернулся.
Первый из магов сменил свое официальное одеяние на скромные одежды путника: заляпанный грязью плащ, тяжелые сапоги. Наряд, знакомый по злосчастному путешествию на разрушенный запад.
– Вы куда-то собрались? – спросил Джезаль, затаив дыхание.
– Я покидаю Адую. Сегодня.
– Сегодня?
Джезалю стоило немалых усилий сдержаться и не завопить от радости. Внезапно он понял, что ощущает узник, которого выпустили на свободу из темного подвала. Наконец-то он сможет поднять из руин Агрионт. Сможет расформировать закрытый совет, назначит доверенных людей… Возможно, даже избавится от ведьмы, которую ему Байяз навязал в жены. Он все сделает правильно. По справедливости. Ну, или хотя бы попытается. В конце концов, он верхновный король Союза. Ему никто не станет перечить.
– Нам будет вас не хватать.
– Разумеется. А потому давайте кое-что обсудим и придем к определенным соглашениям.
– Да-да, конечно. – Все, что угодно, лишь бы старый ублюдок поскорее убрался из города.
– Я побеседовал с вашим новым архилектором, Глоктой.
При звуке этого имени Джезаля передернуло.
– И как он вам?
– Человек острого ума. Произвел на меня прекрасное впечатление. Я попросил его на время моего отсутствия представлять мои интересы в закрытом совете.
– Неужели? – вежливо осведомился Джезаль, лихорадочно соображая: сразу избавиться от присутствия Глокты в закрытом совете или подождать несколько дней.
– Я бы рекомендовал, – тон Байяза больше походил на приказ, – вам прислушиваться к его мнению.
– Не беспокойтесь, я так и поступлю. Позвольте пожелать вам удачного возвращения в…
– Точнее, я настаиваю, чтобы вы делали то, что он говорит.
Горло сдавила холодная ярость.
– По сути, вы хотите, чтобы я ему… повиновался?
– По сути, да, – ответил Байяз, не
