Ловушка госпожи Линь - Си Син
Через какое-то время они покинули двор семьи Фан и вдоль улиц направились к выезду из Янчэна.
Миновав городские ворота, Фан Цзиньсю приблизилась к Чжэньчжэнь и перестала церемониться.
– Скажу тебе правду, – начала она, натянув поводья. – Цзюнь Чжэньчжэнь, ты ходячее бедствие. Я не хочу, чтобы старшая и вторая сестры куда-то ходили с тобой. Кто знает, во что ты вляпаешься на этот раз?
Цзюнь Чжэньчжэнь улыбнулась.
– А ты, выходит, не боишься?
Фан Цзиньсю подняла хлыст и посмотрела на Чжэньчжэнь.
Третья юная госпожа переоделась в женский наряд для верховой езды и завернулась в красный плащ, благодаря чему с комфортом восседала на белой лошади. Однако Чжэньчжэнь по-прежнему оставалась в своем ежедневном платье и сидела боком, а на ее голове с аккуратно завязанными волосами красовалась женская шляпка с вуалью.
Верховая езда Чжэньчжэнь заключалась в том, что всю дорогу ее лошадь вел за поводья слуга.
– Конечно же не боюсь, потому что я изначально не планировала с тобой оставаться, – бросила Фан Цзиньсю и умчалась на лошади.
Служанки с охранниками испугались: они понятия не имели, как поступить.
Цзюнь Чжэньчжэнь на это только улыбнулась.
– Поехали, – сказала она.
Слуга поспешно повел лошадь вперед.
По обе стороны от нее для подстраховки ехали служанки.
Обе руки Чжэньчжэнь прятались под нежно-желтым плащом, поэтому никто не видел, что она не держится за поводья, а просто спокойно сидит верхом, раскачиваясь из стороны в сторону по мере передвижения лошади.
Из-за болезни отца она из года в год носилась в столицу на скакунах, невзирая на все трудности.
Теперь, даже когда отца уже не было в живых, ее сердце по-прежнему рвалось в столицу. Однако сейчас Чжэньчжэнь не могла подгонять лошадь.
Она не торопилась и не медлила, а просто шаг за шагом двигалась вперед…
Глава 36
И снова он
Сразу, как Чжэньчжэнь уехала, шум снаружи стих. Фан Чэнъюй прищурился и через окно посмотрел на внутренний двор. Лю-эр стояла у входа и глядела на людей, которые принесли цветы из оранжереи.
– Это первые весенние цветы, которые специально прислала наложница Юань, – заискивали служанки. – Взгляни и выбери, что понравится.
Какое-то время Лю-эр привередливо в них покопалась и осталась удовлетворенной, после чего махнула рукой.
– В комнате молодого господина они ни к чему. Отнесите их в кабинет.
Служанки, которые только собрались отнести все в комнату Чэнъюя, резко остановились. Они явно недоумевали.
– Цветы в его комнате тоже следует заменить на новые, – храбро заявила одна из служанок.
Лю-эр усмехнулась.
– Да что вы понимаете? Молодой господин болен и постоянно принимает лекарства, в его комнате и так стоит ужасный запах. Вы представляете, что будет, если к нему прибавится аромат цветов?
Под этим ужасным запахом, естественно, подразумевалось зловоние из-за затянувшейся болезни Фан Чэнъюя.
Прислуга выглядела смущенной, а стоявшая где-то во дворе служанка закипела от ярости.
– От молодого господина ничем не пахнет! Мы хорошо за ним ухаживаем, всегда вовремя его моем и меняем ему одежду, – заявила она.
Лю-эр закатила глаза.
– Ты хорошо о нем заботишься? – Она начала сверлить их злобным взглядом. – Так чего же ты ждешь? Почему до сих пор здесь стоишь?
Служанка задрожала от испуга.
Фан Чэнъюй отложил книгу, которую держал в руках.
– Сюда, – крикнул он.
Понятия не имея, как поступить, Лю-эр снова уставилась на служанку.
– Поживей давай, чтобы он опять не обмочил постель, – проворчала она.
Служанка опустила голову и поспешила в комнату.
Лю-эр улыбнулась испуганным служанкам, которые вели себя тихо, как мышки.
– Поставьте эти цветы в кабинете молодой госпожи. Идите за мной.
Служанки шли аккуратно друг за дружкой, не нарушая строй и не издавая ни звука.
Фан Чэнъюй принял чай из рук служанки и слегка улыбнулся ей.
– Лин Чжи, сколько тебе лет? – спросил он.
Служанка по имени Лин Чжи улыбнулась.
– Молодой господин, мне шестнадцать, – ответила она.
– Ты такая взрослая? – Фан Чэнъюй выглядел крайне удивленным.
Лин Чжи поджала губы и улыбнулась.
– Молодой господин, я служу вам уже пять лет, – сказала она.
Пять лет!
Фан Чэнъюй почувствовал некоторое разочарование.
– Уже так долго, – протянул он, опираясь на инвалидную коляску и выглядывая в окно.
Пять лет – это не так уж и много для обычных людей, однако у Чэнъюя, скорее всего, следующих пяти лет уже не будет. Глаза Лин Чжи покраснели, и она как можно скорее склонила голову, чтобы скрыть это.
– Лин Чжи, расчеши мне волосы, у меня немного чешется голова, – попросил Фан Чэнъюй.
Лин Чжи поспешила исполнить приказ. Она поднялась, взяла гребень, встала позади Чэнъюя, развязала его пучок и начала медленно расчесывать волосы.
Фан Цзиньсю на лошади перепрыгнула через овраг, чем вызвала восхищенные возгласы со всех сторон.
В середине третьего месяца все люди приходили к берегу реки любоваться пейзажами. Поскольку все девушки в основном перемещались в повозках, мчавшаяся Фан Цзиньсю особенно привлекла внимание публики.
Хотя во взглядах любопытной толпы в основном был только восторг, внутри Фан Цзиньсю все пылало от гнева из-за того, что за ней наблюдали.
– Ездить на лошади лучше всего в горах, и почему я на окраине города? – заворчала она, повернула голову и посмотрела на противоположный берег.
Сквозь густые ветви ивы она увидела Чжэньчжэнь, которая уже слезла с коня и шла пешком.
Фан Цзиньсю закатила глаза.
Хочу уйти отсюда и отправиться еще дальше.
Она развернулась и поскакала к дороге. В этот самый момент из городских врат вышла группа молодых людей.
– Не стоило вам провожать меня. – Юньчжао ехал на лошади и улыбался друзьям. – Не первый раз ведь уже.
Его спутники тоже развеселились.
– Не пойми нас неправильно, просто твои проводы – это лишний повод выйти и развлечься, – сказали они.
Нин Юньчжао рассмеялся.
– Сегодня я уезжаю довольно рано, но уже скоро здесь станет многолюдно, – сказал он, оглядываясь на городские ворота.
– Юньчжао, если ты снимешь капюшон и я крикну «десятый молодой господин», здесь через секунду начнется столпотворение, – улыбнулся один из них.
Уголки губ Нин Юньчжао снова слегка приподнялись, но теперь его улыбка казалась немного рассеянной.
Сегодня он покидал Янчэн. Юноше предстояло вернуться в город только в следующем году, после сдачи экзаменов.
Он не хотел уезжать, поскольку был еще человек, с которым он не попрощался.
После церемонии Нин Юньянь официально
