Алан Нукланд - Эпоха Полтины. Декста Квинта (СИ)
Очень осторожно он прикоснулся к ледяному стеклу терсека. Возникло ощущение, словно положил ладонь на кусок льда. Малоприятно. Сглотнув накопившуюся слюну, Дэйк насторожено всматривался в глубины поддёрнутого туманом стекла и уже начал нервничать от того, что ничего не происходило. Наконец на поверхность зеркала выплыл какой-то непонятный ему символ и один из четырёх брусков арканита засиял ярче. Облегчённо вздохнув, он смахнул струившийся по лицу пот, прикоснулся к символу указательным пальцем и стал ждать. Через несколько долгих минут загорелся ещё один символ, к которому он поспешно приложил средний палец. Вскоре загорелся и третий для его безымянного. Но вот четвёртый всё никак не хотел появляться!
Может, он сделал что-то не так? Да вроде нет, активировались же уже три арканитных бруска, значит, всё верно. Бездна! Мало того, что он чувствует это раздражающее покалывание в подушечках пальцев, так ещё и рука уже порядком онемела.
Наконец загорелся четвёртый символ.
Арнхольд вошел в главный зал и поднялся к трибуне. Прямо за ними у стены возвышался постамент, на котором стоял длинный стальной ящик, украшенный витиеватой резьбой. Подняв стеклянную крышку, старик трепетно вернул мушкет на его законное место. За всю свою жизнь он помнил каждый мушкет, побывавший в этом ящике. Этот был двадцать третьим.
Эти ружья ему всегда нравились больше остальных, и не из-за того, что они считались лучшими и носили имя Дувтси Тнилка. Нет, из оружия, попавшего в этот ящик, никогда никого не убивали. Его использовали только для свершения закона Тнилка и ни для чего более. Арнхольд, даже будучи городским оружейником, ни разу в жизни не сделал ни единого выстрела не то что в человека, но даже в животного. Он не видел в убийстве ничего достойного и вызывающего восхищение, и этим он отличался от большинства жителей Винтады.
Старик поднял взгляд на длинный настенный гобелен, берущий своё начало под потолком и расположенный точно посередине между витражными окнами. В слабом свете лампы вышитые золотом буквы сверкали и слова сливались так, что их становилось трудно разобрать. Но несколько самых нижних строк всё же можно было прочесть:
"В сердце Новой Земли, Винтаде - стоим!
Вольных пращуров честь - с далеких краин!
Переплывшему Море даём - Щит и Меч!
А принявшему клятву - Законы беречь!
Кто Свободу познал - не вернется в рабы!
И Винтада стоит - пока живы мы!"
Арнхольд улыбнулся. Как высокопарно. Эти слова приписывают Дувтси Тнилку, хотя сам Тнилк вряд ли мог сказать подобное. Молодежь считает его героем, участником и победителем многих сражений, хотя на деле старина Дувтси просто отстреливал тех, кто приближался к его землям. Но любой стране нужен герой, так почему бы им не стать старине Дувтси? Да и будь он против, это бы не имело никакого значения - у мертвецов редко спрашивают разрешения. Один минус - Арнхольд вновь посмотрел на мушкет - молодежь хочет быть похожа на своего героя и поэтому редко доживает до старости.
Он вздрогнул от громоподобного взрыва, заставившего его сердце сжаться, а душу уйти в пятки. Похоже гроза снаружи разыгралась не слабая, от такого грома может и сердце остановиться. Арнхольд опустил крышку и уже хотел было пойти домой, но в последний раз пробежавшись взглядом по мушкету, хлопнул себя по лбу.
- Вот дурья башка! Никчёмный старик! Ржавое дуло паршивого мушкета!
Вволю посатрясав воздух и побранив себя, старик извлёк из своей сумки красивую пороховницу, сделанную из белой кости. Мушкет-то он в порядок привёл, а вот кто порох да пули наберёт? Небось, сам маир потащится в оружейную доделывать работу забывчивого старика? То-то было бы весело, если бы он притащил домой пороховницу с инструментами. Арнхольд вновь хлопнул себя по лбу. Точно, ещё же инструменты чуть домой не утащил! Старый маразматик! Права его старуха, пора ему на покой.
Сокрушенно покачивая головой и бормоча себе под нос, Арнхольд отправился в оружейную.
Дэйк убрал руку с магифакта.
Он уже почти закончил, осталось только настроить ручной режим. Вытащив из нагрудного кармана небольшую коробочку с ладонь величиной, открыл её. Внутри лежала пластинка толстого стекла терсека, внутри которого так же, как и в бомбе, клубился магический туман. Дэйк с интересом повертел её в руках - как оказалось, стекло было и с другой стороны, а между ними располагались тонкие трубочки арканита. Да уж, "Felix Arcana" своё дело знает, хотя тут наверное не обошлось без консультации ребят из Арта-Игни. Собственно неудивительно, что маги додумались до таких штуковин - когда нет запретов и никто не грозится сжечь тебя на костре, как было в Империи, чего только не изобретут. Ну и конечно война сыграла свою роль - война двигатель прогресса.
Он осторожно положил, как его назвал Бэн, "активатор" на стекло коллапсера. Сначала ничего не происходило, но потом на туманной поверхности активатора начали всплывать и рассеиваться символы с цифрами. Дэйк словно зачарованный следил за этой бесконечной игрой знаков.
Ждать осталось недолго.
Подслеповато прищуриваясь и осторожно нашаривая ногой ступеньки, Арнхольд спускался вниз. Держа перед собой лампу, он шел, опираясь о стену и прикусывал от боли губу каждый раз, когда нога касалась ступеньки. Проклятый артрит! Проклятая лестница! Он уже блаженно представлял, как его ворчливая старуха будет растирать ему мазью ноги и спину.
А черничный пирог! Он совсем забыл про черничный пирог!
Старик даже остановился, мечтательно прикрыв глаза и причмокнув губами. Он обожал черничный пирог, а его Дора готовила самые лучшие пироги не то что в Винтре - в самой Винтаде! Помнится, она его покорила именно пирогами.
"Хотя, - он весело улыбнулся, - не только пирогами."
В приподнятом настроении он бодро зашагал дальше, даже позабыв о боли в ногах. Добравшись до низа, немного отдышался и нашарил на поясе связку ключей. Найдя нужный, сжал его в руке и направился к двери, но на полпути к ней ошарашенно остановился.
Дверь была открыта. Распахнута настежь.
Арнхольд вышел из ступора и, стукнув себя по лбу, который раз за день громко выругался:
- Вот божевольный межеумок! Колоброд чёртов! - Арнхольд зашел на склад, в раздражении захлопнув за собой дверь. - Как вообще можно было забыть запереть дверь? Культяпка!
Недовольно ворча, Арнхольд поднял повыше фонарь и направился вглубь оружейной.
Армастро в страхе подскочил, зажимая в кулаке освещающий медальон.
Кто-то невнятно закричал позади него, а потом раздался стук хлопнувшей двери. Он расслышал громкую команду "Не забудь запереть дверь, Культяпка!". В его сознании пронеслась паническая мысль: "Ловушка!".
