Первый закон: Кровь и железо. Прежде чем их повесят. Последний довод королей - Джо Аберкромби
Все смешалось: сталь звенела, броня сверкала, дерево трещало. Джезаль рубил направо и налево, не разбираясь, и осыпал бессвязными ругательствами сплошную массу смуглых лиц. Люди внизу рычали и перекрикивались на непонятном языке, тыкали в него копьями. Вот по щитку на ноге чиркнул наконечник копья, кто-то ухватился за поводья, и он рубанул по руке – из-под лезвия полетели отрубленные пальцы. Что-то ткнулось в бок, и Джезаль чуть не выпал из седла. Он обрушил страшный удар мечом кому-то на голову; промятый шлем отозвался гулким звоном, и оглушенный солдат потонул в напирающей волне сотоварищей.
Пронзительно заржав, конь встал на дыбы. Он ощутил сокрушительный приступ страха, мир перед глазами завертелся, и Джезаль рухнул на землю. Пыль набилась в глаза и в рот. С трудом перевернувшись на колени, он увидел, как конь молотит копытами растрескавшуюся мостовую, как вокруг носятся враги. Он поискал рядом венец и не нашел его. Поймут ли теперь, что он король? И король ли он до сих пор? Голова стала влажной и липкой. Ему чертовски не хватало шлема, но сожалеть было слишком поздно. Совершенно позабыв, что он ищет, Джезаль ухватился за лежавший рядом плоский камень. Встал, и тут что-то резко дернуло его за ногу. Джезаль рухнул ничком, ожидая, что ему вот-вот проломят затылок… Оказалось, он просто зацепился ногой за стремя. Освободившись, Джезаль снова встал и покачнулся под тяжестью лат. В ослабевшей руке он по-прежнему сжимал меч.
Какой-то гурок замахнулся на него саблей, и Джезаль пронзил его мечом в грудь. Воина вырвало кровью прямо в лицо Джезалю, а затем гурок упал, вырвав меч из руки. В следующий миг Джезаля ударили в нагрудник, и он рухнул прямо на гурка с копьем. Солдат выпустил древко, и они сцепились, мотая друг друга из стороны в сторону. Джезаль вдруг ощутил чудовищную усталость, даже дышать получалось с трудом. Идея героической атаки оказалась дурной. Хотелось просто лечь.
Гуркхульский солдат сумел высвободить руку и замахнулся ножом, но не успел он ударить, как его рука с клинком отлетела прочь в фонтане крови. Гурок взвыл и повалился на землю, хватаясь за обрубок.
– Король! – раздался мальчишеский голос Горста. – Король!
Его длинный меч описал широкую дугу и снес вопящему солдату голову. Другой солдат ринулся на Горста с саблей, но не успел подойти и на шаг, как меч рыцаря расколол ему череп. Получив удар секирой сбоку, Горст лишь слегка передернул плечами и разрубил нападавшего надвое. Четвертому гурку он проткнул горло – хватаясь за кровоточащую рану, тот выпучил глаза и пошатнулся.
Тупо раскачиваясь взад-вперед, Джезаль почти жалел гурков: их количество впечатляло на расстоянии, но вблизи становилось ясно, что это вспомогательные подразделения, брошенные в брешь от безнадежности. Плохо вооруженные, почти без брони, оборванные и грязные, горе-захватчики нападали разрозненной толпой, неорганизованно. Горст невозмутимо прорубал сквозь них себе дорогу, словно бык – сквозь стадо овец. Рыча, он раздавал удары, и сталь в его руке со свистом и тошнотворным чавкающим звуком рассекала плоть. За ним шли еще люди в сияющей броне. Расталкивая гурков щитами и рубя их сверкающими клинками, они ширили кровавую язву на теле врага.
Горст подхватил Джезаля и потащил его прочь. Джезаль вдруг вспомнил, что где-то уронил меч, однако возвращаться и искать клинок было бы глупо. Какой-нибудь бродяга получит бесценный трофей, когда станет рыться среди трупов после боя. В пыли Джезаль увидел силуэт в окрыленном шлеме – это рыцарь-герольд, не слезая с коня, рубил гурков секирой.
Его почти вынесли из боя. Солдаты регулярной армии не то перестроились, не то спешили к пролому из других частей города. Воины в стальных шлемах припали на колено и принялись расстреливать из арбалетов тех гурков, что увязли в грязи и каменном крошеве на дне и склонах кратера. Кто-то подогнал телегу и опрокинул ее на бок, соорудив временную преграду. Один гуркхульский солдат вылез из воронки, и ему тут же распороли брюхо; всхлипнув, тот повалился назад. Арбалетчиков и копейщиков Союза на площади все прибывало. Они тащили бочки, камни от разрушенных зданий, сломанные балки, пока не построили вдоль всего пролома стены Арнольта ощетинившуюся оружием баррикаду.
Под градом стрел и каменной крошки гурки дрогнули и обратились в бегство, бросая на дне трупы товарищей.
– Возвращаемся в Агрионт, ваше величество, – сказал Горст. – Немедленно.
Джезаль даже не пытался ему возражать. На сегодня он навоевался.
Что-то странное творилось на площади Маршалов: каменщики выдалбливали в мостовой канавки, а кузнецы обливались поˆтом во временных кузнях, заливая в формы расплавленный металл. От постоянного звона молотов и стука зубил у Джезаля разболелись зубы, однако первый из магов умудрялся командовать.
– Нет! Нужен круг, болван, от сих до сих!
– Я должен вернуться в Палату военной славы, ваше величество, – сказал Варуз. – В стене Арнольта брешь, и гурки вскоре вновь повторят атаку. Если бы не ваш смелый ход, они уже бы шагали по Прямому проспекту. Теперь я вижу, чем вы заслужили свою репутацию на западе! Воистину королевская отвага!
– Угу, – буркнул Джезаль, глядя, как уносят трупы: трех рыцарей-телохранителей, одного из людей Варуза и мальчишку-пажа не старше двенадцати, голова которого болталась на лоскуте кожи. Трое его людей и ребенок, которых он, Джезаль, повел на смерть, и это не считая ран, полученных остальными преданными воинами. Вот уж воистину цена отваги.
– Жди здесь, – резко велел он Горсту и побрел мимо потных рабочих к первому из магов. Рядом, на бочках, расслабленно сидела, скрестив ноги, Ферро. На ее лице открыто читалось обычное презрение, какое она всегда выказывала Джезалю. Хоть что-то в этом мире осталось неизменным, уже хорошо. Байяз, высохший и побледневший, вперился мрачным взглядом в страницы древнего черного тома. Половину лица мага покрывала сеточка свежих рубцов.
– Что это с вами? – спросил Джезаль.
Байяз нахмурился; один глаз у него подергивался.
– То же могу спросить и у вас.
Джезаль отметил, что Байяз не удосужился добавить «ваше величество», и коснулся повязки на голове.
– Участвовал в битве.
– В битве?
– Гурки разрушили часть стены Арнольта как раз в тот момент, когда я осматривал город.
