Ярче, чем Жар-птица - Диана Анатольевна Будко
– Ай! – Ирис ухватилась за перила. В бедро больно вонзились осколки. – С ума сошел!
Карнеол не обратил внимания на то, что чуть было не уронил ее с лестницы, ураганом взлетев вверх и с грохотом распахнув двери тронного зала.
Волшебница пожала плечами и засунула руку в карман. На пальцах остались липкие кровавые пятна.
– Что б тебя! Создатель…
Она только обратила внимание, что замок необычайно оживился. Все придворные хаотично бегали и кричали что-то нескладное, как будто на остров напала дюжина драконов. Ирис попыталась поймать кого-нибудь и выяснить, что же произошло, но от нее только отмахивались.
Дождь не прекратился. Волшебница сильнее завернулась в мантию и пошла домой, вслушиваясь в каждый звук. Она чувствовала панику и отчаянье, растворившиеся в воздухе и принесенные сюда с другого конца Балтинии. Каждая веточка, каждый камень содрогался от небывалой дрожи, будто прежний страх накладывался на новый. Было слышно поскуливание зверей, забившихся в норы от холодных капель воды, а теперь почуявших неладное.
– Мярр, ты не знаешь, что случилось? – Ирис, отряхиваясь, забежала в дом.
– Что-то нехорошее. – Мярр презрительно поежился от капель, попавших на его крылья.
– Слушай, я имею в виду не то, что на тебя случайно попала пара холодных капель. – Ирис вытащила из кармана осколки и сложила их кучкой на стол. – Не зря мне так больно! А этот вообще в крови…
– Ты меня не понимаешь, дорогая. Сегодня здесь произошло страшное событие, я это чувствую.
Волшебница раздраженно сбросила платье и скептически осмотрела порез на бедре. На нем уже образовалась сухая корочка, но кожа вокруг была в отталкивающих бордовых разводах.
– Ты меня вообще слышишь?
– Произошло что-то страшное… Больно! – Ранка защипала от настойки календулы. – Хорошо, что хоть не впились!
– Ирис, я тебя не узнаю! Нам пора бежать отсюда, и поскорее, а ты как спящая красавица, все время в мечтах да полудреме.
– Мы здесь почти год, и с нами ничего не произошло. Здесь безопаснее, чем где бы то ни было. По крайне мере, принц Пион сюда не сунется.
– Бестолочь! Здесь живет человек не менее страшный, и он, кажется, задурил тебе голову. Тут с самого начала что-то неладно, а с сегодняшнего дня все совсем пойдет наперекосяк.
– Не понимаю, о чем ты? Никто мне голову не дурил! Разве нам плохо живется? – Волшебница снова облачилась в платье.
– Ты совсем ослепла? Тебя все считают ведьмой, а то, что ты сказительница у принца Туллия…
– Я не просилась на эту должность.
– Вот именно. Он использует тебя, только непонятно, для чего. Кто знает, может, через седмицу тебя вежливо попросят не только рассказать сказку, но и наслать порчу на половину Капелии. – Из ноздрей Мярра вырвалось два слоистых облачка пара. – Ты всегда была умницей. Сегодня здесь произошло что-то очень плохое… Я не хочу, чтобы ты…
– Я понимаю, Мярр… – Ирис устало села на скамью. Перепалка с драконом вывела ее из себя. Самым обидным было то, что чаще всего он оказывался прав. – Ты просто смотришь на все как дракон, – добавила она ворчливо.
«Поэтому и видишь все как есть… Суть для тебя важнее, чем все то, на что обращаю внимание я. Чувствуешь по-другому, живешь по другим законам и поклоняешься другому божеству. Но это не мешает тебе внимательно изучать и знать о нас больше, чем мы о себе знаем».
– Оставим этот разговор.
– Вот и хорошо.
– Откуда это? – Коготь уперся в хрустальную горку. – Зачем тебе столько стекляшек?
– Не твое дело!
Раздался треск, и в центр комнаты упал камень. Мярр взъерошил крылья.
– Волшебница Ирис! Волшебница Ирис! Помогите!
Волшебница подбежала к окну, усмехнувшись про себя, что слишком много осколков для одного дня. Возле ограды собралось несколько горняков. Приглядевшись, волшебница заметила – несмотря на непрекращающиеся потоки воды, вся их одежда, всегда опрятная и аккуратная вопреки тяжелой и грязной работе, разодрана и покрыта непонятной черно-бордовой грязью.
– Там, там… Камнепад! Мы бежали к вам…
Ирис метнулась от окна в кладовку. Перевернув несколько ящичков, она извлекла необходимый порошок и, миг помедлив, прихватила пару настоек от боли и кровотечения.
– Полетим на мне! Не стоит в такую погоду бежать по склизким дорогам на другой конец острова или еще хуже – трястись в телеге.
Девушка погладила Мярра. Его гладкая и прохладная мордочка вытянулась в довольном оскале, превратившемся в суровую гримасу:
– Не до нежностей!
* * *
Мярр плавно опустился позади толпы, но люди, заметившие еще в небе дракона, обернулись и, забыв о камнепаде, зашумели, обсуждая длину его клыков и необычайный размах крыльев. Под пристальными взглядами Ирис довольно неловко соскользнула с его мокрой спины. Никто ее не поприветствовал. Волшебница словно вторглась в сокровенные для каждого из присутствующих чувства отчаянья и страха, которые были побеждены обыкновенным любопытством.
«Зачем они меня сюда позвали? Лекари на месте. Завал разгребается», – Ирис нерешительно сделала несколько шагов вперед.
– Как хорошо, что вы пришли! – обратился к ней один из лекарей. – Тут много пострадавших. Я слышал, есть особые порошки, когда наши средства не помогают.
– Только если раненые сами хотят жить… – Волшебница начала протискиваться сквозь толпу. Как ни странно, ее никто не хотел пропускать вперед. Каждому было интересно задеть ее локтем, рассмотреть поближе.
– Как же они могут не хотеть? – донеслись до нее приглушенные голоса.
От этого вполне логичного и понятного вопроса она ощутила сильный приступ головокружения. Может, Мярр был прав, и на этот раз им ничего не помешает объявить ее шарлатанкой или еще хуже – ведьмой, если что-то пойдет не так. Все многообразие суеверий и домыслов, про которые так долго рассказывал кудесник Хабмер, отразилось в каждом из присутствующих. Что бы ни произошло в дальнейшем, они могут воспринять это как глубокое оскорбление и проникнуться к Ирис еще большим отвращением, как к любому, кто умеет делать нечто особенное.
– Она ничем не поможет, – пробормотал кто-то так, что расслышала каждая птица. – Она – волшебница, а у них сил хватает лишь на привороты да на то, чтобы подолом мести.
Площадка перед главным входом в пещеру была завалена огромными острыми каменными глыбами, из-под одной высовывалась выброшенная в невольном приветствии рука. Два других входа уже расчистили.
Ирис кивком приветствовал придворный лекарь:
– Мы вытащили, кого смогли. Перевязываем, но с некоторыми ничего не можем поделать.
– Там еще много людей? – Ирис с ужасом оглядела десятки раненых, возле
