Штурмуя Лапуту - Юрий Павлович Валин
— Я же говорила — не знаю. Это запутанный вопрос. У нас сложно считают, там такая религиозная традиция. Но я уже старая. Меня давно пора убивать. И по законам, и вообще. Даже не знаю, почему я сейчас так боюсь. Пора.
Укс ухмыльнулся. Когда воровка сидела рядом, было почему-то легче. Нет, все равно она волновала, даже папоротниками и орехами от нее пахло как-то иначе. И ее собственное — еще не ушедшее — возбуждение чувствовалось. Между прочим, тоже безмолвный комплимент, типа кальвадосного. Но сидеть рядом было хорошо.
Вообще она права. Воровка — истинное имя. Как ни крути, не уклоняйся, не философствуй — часть пилота она уже сперла. И явно не вернет. Но! Логос свидетель, может получиться по-настоящему хорошо. Хотя с какой стати сбитым летчикам вдруг так должно повезти? Ладно, посмотрим.
Сидели, молчали, думали о своем. За близким обрывом плыла бездна: смутные искры далеких линз, туман, и почти неочевидные потоки воздуха. Дрейфовала и темная клякса Сант-Гуаноса — отсюда действительно кажущаяся мышиной какашкой. Плывет почти ровно по горизонту, долететь будет непросто.
— Вот же гадость, — прошептала воровка. — Мы могли бы встретиться у иного острова. Получше.
— Еще бы. Вполне могли. К примеру, столкнуться в Герцогстве.
— Это была случайность. Мне очень не хотелось вас убивать.
— Я так и понял. Хотя с философской точки зрения, случайности — это прыщи на лике Судьбы.
— Ненавижу прыщи. Но они, господин пилот, довольно легко лечатся.
— Иногда проще выдавить.
— Выдавливать неразумно, это вам любой лекарь подтвердит. Хотя в прыщах философской природы-заразы я ничего не понимаю. Ну и ладно, доживу глупой. Массаж ноги будем делать?
— Непременно. Завтра мне нужно быть полностью здоровым.
— Без магии не получится. Дня три-четыре еще нужно.
— Очередной прыщ судьбы созреет завтра, ему про дни не объяснишь.
— Как скажете, господин пилот, — она подала руку, помогая встать.
Ладонь была небольшой, теплой. Прикосновение абсолютно не волновало. Ну, почти не волновало. Все же, как она это делает?
Глава восьмая
Экспериментальный рейд
Долетели хорошо. Видимо, помогло напутствие Профессора, подпихнувшей дельтаплан на старте и прокричавшей доброжелательное: «давайте без заморочек! Мне орехи уже надоели!».
В общем и целом руко-лапа у Лоуд была легкая, как спровадила, так сразу поймали небыстрый, но ровный поток, высоту почти не теряли, потянули к Сан-Гуаносу. Облегченность нагрузки тоже сказывалась благотворно. Сидящая за спиной воровка практически не ощущалась, поскольку помалкивала, а руки ее, пусть и крепко вцепившиеся, вообще не чувствовались. Вот неведомо Логосу, как она это делает, но ведь делает.
У берега Укс повел аппарат вверх, прикрываясь обрывом и метя на уже проверенную посадочную площадку. Вспорхнули на кромку, с легким хрустом сели в поваленные и пожухшие кактусы. Неизменный городской дождь посадке не мешал, скорее, мутноватая унылая завеса прикрывала от возможных наблюдателей на стене.
Гости Сан-Гуаноса замерли под прикрытием серого крыла. Нет, тихо, только капли шуршат по ткани. Укс выждал еще, размышляя над тем, что ошибался — в полете воровка все-таки ощущалась, поскольку спину грела. Да, раннее утро было прохладным, потом стало еще и мокрым. В общем, с теплой пассажиркой за спиной было приятно, а теперь наоборот. Логос свидетель, в этом вопросе пилот непредвзят, оценивает справедливо, что бы там Профессор про личные перекосы не бубнила.
— Вроде бы благополучно сели, — прошептал Укс.
Воровка кивнула, мокрые волосы прилипли к щекам, ее ощутимо потряхивало, видимо, сразу и от холода, и от нервов.
— Одевайся, если у нас рясы не сперли.
Пока напарница натягивала одежду, Укс успел разобрать аппарат. Девица помогла с увязыванием стоек, шнурки не путала, с этим — зачет. Упаковки дельтаплана спрятали под прикрытие ствола большого кактуса. Пилот без всякого удовольствия обулся и накинул рясу — от сапог и тряпья так и перло плесенью, всё насквозь мокрое, отвратительное. Что за город такой, пенициллином проспонсированный?
— Теперь идем пережидать и подсушиваться.
— Это же по плану? — уточнила воровка, наконец подав голос.
С планом операции она была знакома в общих чертах. При обсуждении воздухоплаватели упирали на импровизацию, на неизменное «война план покажет». Собственно, так оно и было — Укс привык к стилю напарницы, а у коки-тэно без вольно-творческих элементов даже посещение сортира не обходится. Но с точки зрения сторонних наблюдателей этакий подход казался, конечно, диким и легкомысленным. Воровка помалкивала, не возмущалась, но как на самом деле оценивала подготовку и что об этом думала, было весьма интересно.
— Кстати, что там пистолетик? — «вспомнил» Укс.
Напарница-практикантка похлопала по бедру:
— Взяла. Почистить надо, а так не пропал.
— Хорошо. Куда нас отвести можешь? Малость денег у нас имеется, надо бы пересидеть до дневного колокола, перекусить, но без излишнего привлечения внимания. И не очень отдаленно пристроиться, лишний раз шлепать по грязи неохота.
Думала недолго.
— «У святого дуба». Внимания вообще не привлечем. Комнаты там всегда есть свободные. И от епископства недалеко.
Очередной зачет практикантке. Соображает быстро, решение обосновывает. Ну, это не удивительно, ведь не первый день знакомы. А вот сдаст гостя в этом «Святом дубе» или повременит, пока непонятно.
Полезли на стену, Укс опирался на посошок, позаимствованный из деталей дельтаплана.
— Длинновата дубинка, — намекнула воровка. — Здесь у братьев так не принято.
— Ничего, будем считать, что я хроменький. На трудовом дознавательском посту пострадал, при аварии старой дыбы, теперь вот шкандыбаю кособоко.
Только хмыкнула, оценивая сомнительный юмор. Но не настаивала.
Хлюпали по навозным потокам, текущим к обрыву «линзы». Да, если бы не эта естественная канализация, утоп бы Сан-Гуанос давным-давно, что только пошло бы на пользу всем мирам. Кстати, посох-трость лишним не оказался — с его помощью через глубокие лужи легче перебираться. Веревочный пояс, отягощенный кинжалом и кошелем, норовил сползти, приходилось поддергивать. Промокший капюшон свисал на лицо, заслонял обзор. Впрочем, на что тут смотреть? Мостовые и жижа под сапогами совершенно одинаковые, хоть в какую сторону шагай. Хорошо хоть вонь плесени от одежды поослабла, бодрящие запахи размокшего коровьего и человечьего навоза ее потеснили.
— Вот оно — «У святого дуба», — указала практикантка. — Вы меня, господин пилот, облапьте как-нибудь поестественнее, уж превозмогите себя. Гостиница паломнической считается, но чаще туда за иным ходят.
— Надо, значит надо, превозмогу, — пообещал Укс.
В
