Эвис: Повелитель Ненастья - Василий Горъ

— Самонадеянное заявление! — вспыхнула мелкая, гневно раздула ноздри, а затем требовательно ткнула меня пальцем. — Надеюсь, он ответит за эти слова⁈

Я утвердительно кивнул:

— Конечно! Пока мы с Найтой бесили арра Гирлона, Вэйль уронила в ухоженные волосы Мясника одну крошечную штучку. Теперь Амси не только слышит все, что говорит ар Эжьен, и точно знает, где он находится, но и может в любой момент оборвать его жизнь. Поэтому, когда карета, которая повезет «несчастного калеку» домой, пересечет границу Торрена и преодолеет половину расстояния до столицы, у арра Лограта остановится сердце.

— Я бы, конечно, предпочла нападение очень злых разбойников, но сойдет и так! — воинственно выдохнула Алька, а потом вдруг резко поумерила свой пыл. — Хотя ваш с Амси вариант намного справедливее: те, кто сопровождает Мясника, перед нами ни в чем не виноваты. Да и такую смерть при всем желании не связать с родом Эвисов!

— Умничка! — похвалил ее я и ласково поцеловал в носик. Девушка не растаяла. Скорее, наоборот — подобралась, на уровне эмоций обожгла какой-то странной решимостью, и задала следующий вопрос:

— Когда возникает необходимость тебе помочь, ты позволяешь убивать кому угодно, кроме нас с мамой. Почему? Сомневаешься в том, что мы сможем⁈

— Эх, зря я назвал тебя умничкой! — пошутил я. Но, почувствовав в эмоциях мелкой все усиливающуюся обиду, посерьезнел: — Аль, вспомни: Майра, Вэйлька и Найта выглядят, как инеевые кобылицы. То есть, их умение держать в руке меч в принципе не способно никого удивить. Ведь всем известно, что сумасшедшие полуночницы рождаются с клинками в руках и тренируются ими пользоваться чуть ли не с утра и до ночи от рождения и до смерти! В отличие от них вы с Тиной — маллорки. Да еще и с прошлым, которое известно всем…

— В каком смысле, «с прошлым»?

— Ни в роду Лиин, ни в роду Маггор женщин мечевому бою не учат! — выделяя интонацией чуть ли не каждое слово, объяснил я. А потом прижал расстроившуюся девушку к себе. — Мало того, вы пришли в род Эвис всего полгода тому назад. Ну, и откуда у вас могли взяться такие навыки?

Мелкая расслабилась. Но далеко не полностью:

— Скажи, это единственная причина, или ты все-таки в нас сомневаешься?

Дар Вэйльки пробудился сам собой. И дал мелкой услышать мои чувства:

— Я нисколько не сомневаюсь ни в тебе, ни в Тине, так как знаю, на что вы способны. Только позволять вам убивать все равно не хочу. Равно, как не хочу позволять убивать и своим «кобылицам». Поэтому каждый раз, когда возникают ситуации, вынуждающие позволять им это делать, я рву себе душу из-за чувства вины, ощущения собственного бессилия и страха! Например, вчера, перед тем как попросить помощи у Найты, я перебрал несколько десятков вариантов, не требовавших ее участия, но в итоге был вынужден согласиться с тем, что этот — лучший. А потом не находил себе места из-за страха за нее. Хотя и приказал не думать о последствиях, и в случае любых неожиданностей или сомнений сначала морозить «стужей», а потом убивать!

В эмоциях мелкой последовательно промелькнули возмущение, понимание, сочувствие и гордость. Последняя, видимо, за Найту, сумевшую сделать все именно так, как надо. А напряжение и легкое недовольство мною исчезло:

— А вы с Амси рассматривали возможность убить Мясника до его появления на этом балу?

— Конечно! Только толку от такой его смерти было бы немного. Ведь он приехал в Лайвен только потому, что ему приказали. А идея надавить на моих «кобылиц», вероятнее всего, принадлежала послу. Если бы перед балом умерли они оба, то их гибель можно было истолковать по-разному. Например, назвать коварным отравлением и обвинить в нем Ночной приказ Маллора. Или, говоря другими словами, короля Зейна. А потом объявить нам войну или вытребовать в качестве компенсации кусок территории королевства.

— А тут один придурок неудачно нарвалсяна свою соотечественницу и был покалечен ею в присутствии сотни с лишним свидетелей! — развеселилась мелкая. — И умрет на территории Торрена из-за недостаточно хорошего ухода! А второй придурок имел глупость оскорбить ту же самую торренку, потом, понадеявшись на свои силы, забыл про дипломатический иммунитет и был убит в честном поединке!

— Вот именно! — подтвердил я. — В таком варианте обвинить Шандора в этих смертях не получится даже у самых пристрастных посланников короля Торрена. Мало того, у них не получится придраться даже к нарушениям правил поединка, подменив клинок посла: все видели, что он дрался мечом, а я засапожником!

— А засапожников длиннее даже самых коротких мечей не бывает! — ехидно захихикала девушка и, внезапно ойкнув, как-то странно прогнулась в пояснице и посмотрела себе за спину.

— Алька, мы, между прочим, спим! — недовольно буркнула Майра. — А ты то бормочешь, то ерзаешь, то хихикаешь.

— Щипать-то зачем⁈

— Ей просто очень нравится твоя задница! — заговорщическим шепотом объяснила проснувшаяся Вэйлька. — А тут есть уважительная причина ее пощупать!

— Нравится — пусть щупает сколько угодно! Только чуть понежнее… — отшутилась мелкая. А через миг коршуном бросилась на подругу: — Ну все, ты доигралась!!!

— Любимый, ты случайно не хочешь перебраться в кресло? — воинственно прошептала Дарующая мне на ухо и легонечко вонзила в плечо свои ноготки. — Как только к этой битве присоединюсь и я, на кровати станет тесновато…

Совет был дельным, поэтому я тут же перекатился вправо. Причем под Вэйлькой, ринувшейся в бой в стремительном прыжке. Затем устроился так, чтобы столбики балдахина не мешали любоваться батальной картиной, и услышал потрясенный голос Амси:

— Никогда не думала, что шуточный бой может настолько захватывать дух!

— А зря! — еле слышно ответил ей я, тихонько присвистнул, восхитившись сложности и красоте пируэта, позволившего мелкой увернуться от захвата Майры и тут же атаковать. А потом вдруг сообразил, что искин не слышит! — Знаешь, а ведь ты в состоянии оценивать лишь малую часть картины: на самом деле эта битва сводит с ума не ловкостью, скоростью и точностью атак, а силой, яркостью и чистотой эмоций, которые ощущает эта троица! Понимаешь, Дар Вэйльки висит постоянно, поэтому каждая из сражающихся радуется всем успешным атакам, огорчается из-за всех промахов и при этом упивается теми чувствами,