Убийцы и те, кого так называют - Мэри Соммер
Прошло всего несколько минут, и столица Марилии осталась позади, но оглядки пока были для Джека фигурами высшего пилотажа. Зато он заметил, что лёгкий наклон побудил его летающий транспорт немного повернуть в ту же сторону. Джек поэкспериментировал и с радостью обнаружил, что синхронно с ним Филин вёл головой в нужном направлении. За головой следовала его длинная шея, а потом и весь корпус вместе с ошалевшим от несмелого восторга всадником. Теперь Филин плавно парил, только изредка взмахивая крыльями, чтобы поддерживать высоту. Джек даже смог меньше концентрироваться на тошноте и наконец осознать происходящее.
– Я лечу, – сказал он вслух, но порыв ветра унёс звук раньше, чем тот успел достичь прижатых к голове ушей Филина или замёрзших ушей самого Джека.
– Я лечу на драконе, мать его! – прокричал он громко и рассмеялся.
Хорошо, что Лайс сейчас не видела своего хозяина! Ох, Джеку пришлось бы долго возвращать расположение ревнивой кобылы: кормить её вкусняшками, расчёсывать гриву и подробно описывать все достоинства и несомненные преимущества перед всякими там драконами.
Ориентироваться в темноте было сложно, но Джек высмотрел внизу линию реки Орс и примерно представил себе, куда следует лететь. Он осознавал, по воздуху всегда путешествуется быстрее, чем по земле (всё-таки Джек вырос в мире, где уже давно изобрели самолёты), но удивился, так скоро увидев стены Брокет-Форта. Удивился и обрадовался, что сумел не заплутать и добрался сюда никем не замеченный.
Разглядев кромку леса, у которой дорога сворачивала на север – в сторону Элмура, Джек интуитивно наклонился вперёд. Голова Филина нырнула, уводя за собой тело, и всаднику пришлось крепко держаться, чтобы не кувыркнуться и случайно не приземлиться раньше времени. Снижение получилось довольно плавным. Почти у самой земли дракон выровнялся, затем отклонился назад и с мягким толчком опустился на задние лапы.
Джек скатился с драконьего бока. На трясущихся ногах он первым делом увёл Филина с дороги под защиту деревьев, после чего осел на землю и освободил желудок от остатков скудного ужина. Полёт захватил его, закружил в вихре новых ощущений, а теперь Джека накрыл запоздалый шок. Он собирался сидеть здесь, как можно ближе к земле, пока руки не перестанут дрожать.
Быстрым движением Филин поймал что-то между корнями, и это что-то с тихим писком исчезло в его пасти.
Джек задумался о пользе вегетарианства.
– Отдохнём немного, – сказал он, пытаясь поудобнее разместить спину у твёрдого ствола дерева.
Давно уже Джек не проводил ночь на холодной земле. Успев пожить и в заключении, и в форте, и в роскошных комнатах королевского замка, он соскучился по первым неделям путешествия. Тогда рядом были самые близкие люди, а принятые решения не имели таких глобальных последствий.
Вот некоторым хочется обрести величие и вписать своё имя в историю. Джек никогда не стремился к такому. Он считал себя человеком незаметным и не слишком важным, поэтому теперь не мог взять в толк, как умудрился оказаться в самом центре водоворота.
Он подгрёб к себе опавшие листья, чтобы согреть ноги. Филин заметил эту бесполезную манипуляцию. Высокомерно фыркнув, он потянул зубами нижнюю ветку дерева, под которым устроился Джек, и на его голову посыпался целый ворох уже увядших, но ещё пытающихся держаться листьев.
Филину понравилась получившаяся мягкая куча: он компактно свернулся в кошкообразный клубок и улёгся, положив на неё голову.
– А я ведь и не мечтал, что снова увижу тебя, – признался Джек. – Чем я заслужил такое вознаграждение от судьбы, в которую раньше даже не верил?
Филин не ответил и закрыл глаза. Только слегка дёргающиеся уши выдавали его бодрствование.
– Ты спи, – сказал Джек, – а мне нужно подумать, как спасти Сэми. Желательно предпринять попытку ещё до рассвета, но я должен сначала вспомнить, как ходить, не качаясь.
Джек почти наверняка знал, что Самира находится в большом красивом доме на холме, недалеко от ворот Брокет-Форта. Он спрашивал о принцессе всех стражников, которые приносили еду, пока один из них не упомянул какого-то хромого. Это была тонкая ниточка, но Джек уцепился за неё и не решался отпускать.
Он тоже прикрыл глаза. Неровности в коре больно упирались в ещё не зажившую рану, но Джек уже достиг той стадии расслабления, когда легче терпеть, чем шевелиться. К тому же неудобства мешали совсем уснуть, и мозг продолжал работать.
Что, если не скрываться, а прилететь к дому Хиуса на драконе? Вот же паника будет! Все начнут кричать, разбегаться…
А Филин наверняка мягкий и тёплый. Интересно, на каком по счёту свидании можно будет воспользоваться его боком в качестве подушки.
Затылком Джек нащупал выемку и зафиксировал в ней голову, чтобы не свешивалась. Он замер и с наслаждением слушал успокаивающий набор звуков под названием «шум ночного леса». Сверху шелестела листва, трещали цикады, рядом громко сопел дракон, потоками горячего воздуха из огромных ноздрей приминая к земле пожухлую траву. Чуть дальше, со стороны дороги, раздавался цокот копыт. Ритмичный перестук, как тиканье часов. Здорово, что в этом мире ещё не изобрели часы, которые тикают. Джек научился радоваться мелочам.
Цокот копыт? Джек резко открыл глаза и выпрямился. Покосившись на Филина, он бесшумно поднялся и попытался рассмотреть дорогу между стволами деревьев. По ней определённо двигался всадник, и теперь звук неспешных шагов лошади заглушил все остальные. Не стоило, наверное, уходить вглубь леса – это только привлечёт внимание. Дорога поворачивала у самой кромки, нужно было просто затаиться и подождать, пока всадник проедет мимо.
Джек пригнулся и замер. Он не отрывал взгляда от приближающейся фигуры. При внимательном изучении фигура оказалась изящной, весьма привлекательной и однозначно женской. Даже в нарушаемой лишь сиянием от ночных светил темноте трудно было не заметить очертаний юбки, тонкой талии и развевающихся длинных волос.
Эту дорогу следовало официально назвать местом случайных и счастливых встреч. Недавно Грэйс с Тарквином нашли здесь друг друга. А в эту чудесную ночь…
Забыв про осторожность, Джек ломанулся вперёд сквозь колючие ветки и выбежал на середину с поднятыми руками. От слабости в коленях осталось лишь тусклое воспоминание.
Самира заметила его. Она резко натянула поводья и остановилась. Наклон её головы и
